Все молчали.
— И он умер с честью, — сказал сэр Генри. —
Вы изменили фамилии в вашей истории, доктор Пендер, но, полагаю, я догадался, о
ком идет речь.
— Как я уже говорил, — продолжил старый
священник, — нам не все удалось объяснить. И все же я до сих пор считаю,
что действия бедного Эллиота Хейдона направлял в этой злосчастной роще злой дух
языческой богини Астарты, о которой с тех пор я не могу думать без содрогания.
Золотые слитки
— Не знаю, подойдет ли история, которую хочу рассказать
вам я, — начал Рэймонд Уэст. — Ведь у меня нет даже ее разгадки… Но
обстоятельства случившегося настолько невероятны, что решительно стоит их
выслушать. Возможно, все вместе мы и сумеем в них разобраться.
Все это случилось два года назад, когда я поехал на Троицу
[5]
в Корнуолл к человеку по имени Джон Ньюмэн.
— В Корнуолл? — отрывисто переспросила Джойс
Ламприер.
— Да, а что?
— Нет, ничего особенного. Просто моя история тоже про
Корнуолл, про рыбацкую деревеньку под названием Рэтхоул. Надеюсь, мы не
собираемся рассказывать об одном и том же?
— Нет. В моем случае деревня называется Полперран. Это
на западном побережье Корнуолла. Места там дикие и скалистые. За несколько
недель до своего приезда туда я и познакомился с Джоном, который сразу
показался мне чрезвычайно интересным человеком. Умный, независимый, с богатым
воображением. Возможно, слишком уж легко увлекающийся… Во всяком случае,
благодаря этому качеству он не задумываясь арендовал «Пол-хаус». Прекрасный
знаток елизаветинской эпохи
[6]
, он так красочно и наглядно
расписывал мне передвижения испанской «Армады»
[7]
, точно сам при
этом присутствовал. Что это? Реинкарнация?
[8]
Возможно,
возможно.
— Все-таки ты у меня неизлечимый романтик,
дорогой, — ласково проговорила мисс Марпл.
— Уж чего-чего, а этого за мной никогда не
водилось. — возмутился Рэймонд. — Но этот Ньюмэн был попросту
одержимым, чем меня и притягивал. Ни дать ни взять ходячий анахронизм. Так вот,
он рассказал мне, что один из кораблей «Армады», перевозивший из испанских
владений золото — просто несметные сокровища, — разбился у побережья Корнуолла
на известных своим коварством Змеиных скалах. На протяжении ряда лет, говорил
мне Ньюмэн, предпринимались попытки поднять корабль и достать ценности.
Насколько я понимаю, такие попытки происходят сплошь и рядом, хотя в
большинстве случаев все эти затонувшие сокровища оказываются только мифом.
Потом этим занялась какая-то компания, но она быстро обанкротилась, и Ньюмэну
удалось перекупить права на разведработы — или не знаю точно как там это
называется — практически за бесценок. Он очень увлекся этой затеей. По его
словам, дело было только за новейшей научной аппаратурой. Золото там, и у него
не было ни тени сомнений, что его можно достать.
Слушая его, я все думал, почему так получается… Ну, что
удача всегда идет навстречу тому, кто и без того богат и счастлив, и кому, по
большому счету, эти деньги без надобности. Должен признаться, азарт Ньюмэна
заразил и меня. Я так и видел, как гонимые штормом галионы вылетают на мель,
разбиваясь о чернеющие скалы. «Галионы» само по себе звучит так романтично… А
уж «Испанское золото» способно равно заворожить как школьника, так и
умудренного жизнью взрослого человека. К тому же в то время я работал над
романом, некоторые эпизоды которого относились к шестнадцатому веку, и меня
радовала перспектива заполучить драгоценные колоритные детали от хозяина
«Пол-хауса».
В пятницу утром я отправился с Паддингтонского вокзала,
предвкушая приятную и полезную поездку. В купе оказался еще один пассажир — в
углу напротив. Высокий, с военной выправкой. Я не мог избавиться от ощущения,
что где-то его уже видел. В конце концов я вспомнил. Моим попутчиком был
инспектор Бадгворт. Я познакомился с ним, когда работал над серией статей об
исчезновении Эверсона.
Я напомнил ему о себе, и вскоре мы уже мило беседовали.
Когда я сообщил ему, что еду в Полперран, к моему удивлению, оказалось, что он
направляется туда же. Чтобы не показаться назойливым, я не стал расспрашивать
его о целях этой поездки, а заговорил о себе, упомянув мельком затонувший
испанский галион. К еще большему моему удивлению, инспектор знал о нем
практически все.
«Да это же „Хуан Фернандес“!» — пренебрежительно воскликнул
он. Ваш знакомый будет далеко не первым, кто угробил деньги на то, чтобы
достать оттуда золото. Все это золото — романтические бредни».
«Может, скажете, и вся эта история бредни? — спросил
я. — И никакого корабля здесь отродясь не было?»
«О нет, корабль здесь затонул, в этом никаких
сомнений, — отвечал инспектор, — и не он один. Вы бы поразились,
узнай, сколько крушений произошло в этой части побережья. Собственно, одно из
них и сделало нас попутчиками. Полгода назад именно здесь затонул „Отранто“.
«Помнится, я читал об этом, — заметил я. —
Надеюсь, пассажиры спаслись?»
«Пассажиры — да, а вот кое-что еще спасти не удалось. Мало
кто знает, но „Отранто“ вез золото».
«Да?» — заинтересовался я.
«Естественно, мы тут же привлекли водолазов, но золото
успело исчезнуть, мистер Уэст».
«Исчезнуть? — изумился я. — Как это?»
«В этом-то и вопрос, — сказал инспектор. —
Пробоина пришлась как раз на специальную кладовую. Так что водолазы проникли
туда без всякого труда.., и нашли кладовую пустой. Вопрос только, украли ли
золото до крушения или это сделали после? И было ли оно вообще?»
«Любопытный случай», — заметил я.
«Не то слово, особенно если понять, о чем идет речь. Ведь
слитки золота — это вам не бриллиантовое колье, их в карман не спрячешь. Слиток
золота — штука громоздкая и увесистая, его так просто с собой не прихватишь.
Так что или этот фокус провернули еще до отправки судна, или уже после
крушения. Ну, а мне теперь со всем этим разбираться».
Ньюмэн встретил меня на вокзале и все извинялся, что приехал
за мной на грузовичке, а не на автомобиле. Машину понадобилось
подремонтировать, и ее отогнали в Труро.
