В это время с шара, беспокойно дергавшегося на швартовах на склоне холма, Майк позвал Роузи. Споффорд уже нес Майку его дочь.
— Слушай, — сказал Пирс, видя, что они отстали. — Можно тебя спросить?
— Ну конечно. — Ей показалось, что Пирс отстал намеренно и что на холм он поглядывает как-то удивленно.
— Тот мужчина на воздушном шаре — твой бывший муж?
— Да. А если разобраться, так и не бывший.
— А женщина с ним на шаре — это его теперешняя жена?
— Роз? Нет. Просто подруга.
— Ага.
— Я его первая и единственная. Пока что.
Огромный черный шар, казавшийся еще огромнее, если заглянуть снизу в зияющую внутри пустоту, похожий на огромного надувного клоуна, промялся от порыва ветра; самая подходящая погода для воздухоплавания уже закончилась. Споффорд вручил Майку его дочь; вцепившись руками и ногами в отца, она теперь уже не выказывала такого желания лететь.
— О'кей, о'кей, — кричал загорелый тощий шкипер с огромной старой мотоциклетной крагой на одной руке. Он организовал близстоящих, включая рослых Пирса и Споффорда, в стартовую команду, которая должна была навалиться на корзину, прижать ее к земле и отпустить по его команде.
— Майкл, — сказала Роузи. — Ты получил извещение?
— Да.
— Я тоже.
Как раз сегодня.
— Ладно, Роузи, ладно.
Рукой в перчатке воздухоплаватель потянул за веревку горелки, как машинист, дающий свисток, или кондуктор трамвая, но раздавшийся шум был оглушительным, как взрыв. Корзина поднялась в воздух, повернулась, в результате перед лицом Пирса, приготовившегося навалиться на корзину, оказалась женщина по имени Роз.
— Привет. — Несмотря на ранний час, в руке у нее была бутылка пива.
— Здравствуй, — ответил Пирс, — Роз.
— Я тебя вспомнила, — сказала она. — В конце концов.
Страшный рев повторился, шар потянуло вверх, и Пирс ухватился за корзину; девушка Роз закрыла рот и зажмурила глаза, словно ее обняли сзади, и открыла глаза, только когда шум стих.
— Праздник на реке, — сказала она. — Лодка.
— Да.
— Маленькая фляжка.
— Все правильно. — Название этого воздушного шара было написано на табличке, пришитой к парусиновому козырьку на корзине. Шар назывался «Ворон». — Все правильно.
— Ты собирался заняться овцами. — Лед снова замерцал на донышках ее глаз — тут он ошибиться не мог. — Ты теперь здесь живешь?
— В Блэкбери-откосе. — Корзина двинулась через поле, Пирс и остальные шли следом.
— Может, там и увидимся, — сказала она. — Я часто буду заходить в библиотеку.
— Я тоже, — сказал Пирс.
— Ух ты, правда?
Он уже бежал, чтобы не отставать от «Ворона»; Роз посмотрела на него сверху и засмеялась.
— Ну ладно, — сказала она.
— Пока! — кричала Роузи Расмуссен. — Счастливо! Держись покрепче!
Члены стартовой команды один за другим отцеплялись от корзины, сперва те, кто поменьше ростом, потом те, кто повыше; когда шар поднялся, они почему-то еще некоторое время бежали за ним. Рявкнула горелка. Законы физики шутя подбросили огромный туго надутый мешок в недосягаемую высь.
— О'кей, — с присвистом выдохнула Роузи. Она посмотрела на Пирса, потом на Споффорда, и в ее взгляде Пирсу почудилось что-то похожее на одиночество, тень боязни одиночества, а может, ему все-таки показалось.
— Пойду-ка я поищу кофейку, — сказал он.
— Вот что я заметил, — сказал Споффорд Роузи, когда они стояли и смотрели на удаляющийся шар. — Я заметил, что женщина, которая любит мужчину, часто называет его полным именем.
— Что?
— Все остальные люди могут звать этого парня Боб или Дейв, но женщина, которая его любит, называет его Роберт, Дэвид.
Майкл. — Он все так же смотрел вверх.
— И что, это что-то означает?
— Ну, коль уж ты не знаешь, — сказал Споффорд, — тогда, скорее всего, ничего не означает.
— Хм. — Она скрестила руки на груди. Ей было видно, что Сэм в плетеной корзине спрятала лицо, уткнувшись отцу в плечо, и ни в какую не хочет отрываться от него; Майк, смеясь, дергал ее за кудряшки.
— Что это за извещение вы оба получили? — спросил Споффорд. — Это из…
— Из суда, — сказала Роузи. — Насчет развода. Там написано, что теперь он официально зарегистрирован, и у нас теперь decree nisi.
[144]
— А-а. — Споффорд встал к ней поближе и сцепил руки за спиной; он смотрел в небо. — Вот как.
— Ага.
Новое начало, написал Алан в вежливом и сердечном письме, которое он прислал вместе с извещением, но Роузи не имела никакого представления, началом чего все это могло бы стать. Не окончание, а начало, или даже Начало, как в «Надкушенных яблоках»: НАЧАЛО — дразнящая надпись внизу страницы, и ничего кроме, как и в той жизни, что ей осталось дожить.
Для нее самой это было не так уж и плохо, я-то уж как-нибудь перебьюсь, думала она, «Корабль пустыни», бредущий неведомо куда. Но для дочери, ответственность за которую она так легкомысленно взвалила на себя, она могла представить лишь унылое выморочное будущее — без любви, а просто под присмотром и опекой женщины, которая забыла, если вообще знала, что такое любовь, необходимая людям в жизни; некое инопланетное существо, Мать из Другого Мира.
Можно было бы, конечно, просто умереть.
Пока не узнал никто, ни Споффорд, ни Бони. Тогда Сэм хранила бы память о ней, вспоминая счастливые моменты, так и не раскрыв ее тайну.
— Decree nisi, — произнес Споффорд, словно пробуя слова на вкус. — Это что, типа, окончательное решение?
— Не совсем, — шар удалялся, словно бы и не двигаясь, просто уменьшаясь с увеличением дистанции. — Это decree nisi.
«Nisi» — это латынь. Означает «если не».
— «Если не» что?
— «Если не» много чего. На самом деле фигня все это. Просто формальность. По большому счету надо просто подождать шесть месяцев и получить документы об окончательном вступлении развода в силу. Вот и все.
— Это напоминает мне историю, которую я где-то читал, — сказал Споффорд. Он по-прежнему разглядывал небо, но уже не с таким видом, как будто заметил там то-то особенное. — Вроде бы там был один король, и вот он велел отрубить голову одному парню. Парня застукали с женой короля.
