— Что скажет его высочество? — спросил Уилл. Муруган покачал головой.
— Что это дает, кроме иллюзий? — пробормотал он. — С какой стати я должен сбиваться с пути — чтобы надо мной потешались?
— В самом деле! — с добродушной иронией заметил Виджайя. — Ты, в нормальном состоянии, единственный, над кем не потешаются и кто не имеет никаких иллюзий!
— Я такого не говорил, — запротестовал Муруган. — Я просто хотел сказать, что не нуждаюсь в вашем фальшивом самадхи.
— А откуда тебе известно, что оно фальшивое? — спросил доктор Роберт.
— Потому что по-настоящему люди достигают этого состояния после долгих лет медитации, тапас и... воздержания от отношений с женщиной.
— Муруган — пуританин, — пояснил Виджайя Уиллу. — Его возмущает, что четыреста миллиграммов мок-ша-препарата даже начинающим — да-да, даже мальчикам и девочкам, которые занимаются любовью, — позволяют увидеть мир таким, каким он предстает свободному от оков «это» взору.
— Но то, что они видят — нереально, — настаивал Муруган.
— Нереально! — повторил доктор Роберт. — Опыт собственных чувств также можно назвать нереальным.
— Напрашивается вопрос, — возразил Уилл. — Опыт может быть реален в отношении внутреннего раздражителя, безотносительно ко внешнему?
— Конечно, — подтвердил доктор Роберт.
— И вы способны объяснить, что происходит в мозгу человека, принявшего препарат?
— Отчасти — да.
— Мы постоянно работаем над этим, — добавил Виджайя.
— Например, — сказал доктор Роберт, — мы открыли, что людям, при расслаблении не имеющим показателей альфа-активности, мокша-препарат назначать не следует. Таким образом, примерно для пятнадцати процентов населения необходимо подыскать другие средства.
— Мы также пытаемся выявить неврологическое соответствие этих переживаний, — сказал Виджайя. — Какие процессы в мозгу сопутствуют видению? И что происходит при переключении души из до-мистического в истинно-мистическое состояние?
— И вы это знаете?
— Знать — это слишком громкое слово. Скажем лучше, что мы находимся в преддверии некоторых догадок. Ангелы, Новые Иерусалимы, Мадонны, Будды — все они соотносятся с некими необычными раздражениями участков первичных представлений — зрительного центра, например. Каким образом мокша-препарат стимулирует мозг, мы еще не открыли. Важен сам факт, что он производит эти стимулы. Он также воздействует и на молчащие области мозга, не участвующие в восприятии, движении, ощущениях.
— И как же отвечают на раздражение эти молчащие области мозга?
— Давайте сначала рассмотрим, как они не отвечают. Не наблюдается ни зрительных, ни слуховых образов, ни каких-либо парапсихологических явлений вроде телепатии или ясновидения. Одним словом, никакой околомистической суеты. Что мы здесь имеем, так это полнокровный мистический опыт. Вы знаете: Единое во Всем и Все в Едином. Из этого опыта непосредственно вытекают: безграничное сочувствие, безмерное постижение тайны и смысла бытия.
— Не говоря уж о радости, — добавил доктор Роберт, — невыразимой радости.
— И весь этот набор — в вашей голове, — сказал Уилл. — Дело строго частное. Никаких обращений к вечной сущности — вы обходитесь только поганками.
— Это нереально, — вмешался Муруган. — Вот что я собирался сказать.
— Вы полагаете, — сказал доктор Роберт, — что мозг производит сознание. А я считаю, что он его транслирует. И мое объяснение не более надуманно, чем ваше. Как явления одного уровня становятся явлениями другого уровня, разительно несоизмеримого с первым? Этого никто не знает. Все, что мы можем — это воспринимать факты и сочинять гипотезы. А все гипотезы стоят друг друга, если подходить объективно. Вы утверждаете, что препарат мокша заставляет молчащие участки мозга производить субъективные впечатления, которые люди называют «мистическим опытом». А я полагаю, что мокша-препарат, воздействуя на эти участки, открывает что-то вроде протока, через который Сознание (с большой буквы) в большем объеме притекает в сознание (с маленькой). Вы можете доказывать истинность своей гипотезы, я буду доказывать истинность своей. И даже если вы убедите меня в том, что я не прав, что это меняет?
— Я думаю, это многое меняет, — сказал Уилл.
— Вы любите музыку? — спросил доктор Роберт.
— Да, очень.
— Тогда ответьте мне, к кому обращен квинтет Моцарта соль минор? К аллаху или дао? Или ко второму лицу Троицы? Или к атману-брахману?
Уилл рассмеялся:
— К счастью, ни к кому.
— Но это не значит, что квинтет не стоит слушать. И то же касается мокша-препарата, а также опыта, который приносят молитва, пост, духовные упражнения. Даже если они не связаны с чем-то внешним, значение их оттого не утрачивается. Духовный опыт, как и музыка, ни с чем не сопоставим. Обращение к нему способно исцелить и преобразить вас. И все это, возможно, происходит только у вас в мозгу. Сугубо частное явление, которое объясняется не через нечто привходящее, но в пределах физиологии личности. Какая нам разница? Мы должны просто считаться с фактом, что определенный опыт заставляет человека прозреть и делает его жизнь благословенной.
Они помолчали.
— Позвольте, я скажу вам два слова, — обратился доктор Роберт к Муругану, — раньше мне не хотелось об этом заговаривать, но теперь я чувствую, что обязан это сделать ради благополучия трона и всего народа Палы. И говорить я буду ни о чем ином, как об этом особом опыте. Возможно, мой рассказ поможет вам лучше понять свою страну и путь, по которому она идет.
Выдержав паузу, доктор Роберт сказал сухо, почти деловито:
— Полагаю, вы знакомы с моей женой. Муруган, все еще глядя в сторону, кивнул.
— Меня огорчила весть о ее болезни, — пробормотал он.
— Ей уже недолго осталось, — сказал доктор Роберт. — Это вопрос нескольких дней. Четырех-пяти — самое большее. И тем не менее она в полном сознании и понимает, что с ней происходит. Так вот, вчера она попросила меня принять вместе мокша-препарат. Мы принимали его вместе, — заметил он вскользь, — раз или два в год на протяжении тридцати семи лет — почти с тех самых пор, как решили пожениться. А теперь мы сделали это в последний раз. Это было рискованно, поскольку могло оказать нежелательное воздействие на печень. Но мы решили, что стоит рискнуть. И, как выяснилось, не напрасно, мокша-препарат — или наркотик, как вы его называете, — вряд ли бы нанес серьезный ущерб ее здоровью. Но он вызвал духовное преображение.
Наступило молчание. Уилл вдруг услышал, как в клетках пищат и скребутся лабораторные крысы и через открытое окно доносится гам тропического леса и отдаленный призыв птицы минах:
— Здесь и теперь, друзья. Здесь и теперь.
