– Нет, отец. В случившемся виноват ты, и только ты. Клаус здесь ни при чем. Мама бы, наверное, в гробу перевернулась, если бы узнала, во что ты превратился. Кто знает, что бы она сделала, будь жива…
– Достаточно! – рявкнул барон. – Ни слова больше. Неожиданная вспышка его гнева заставила Бэкку подпрыгнуть на месте, а Мод снова разрыдалась.
– А ты… – продолжал он, упершись тяжелым взглядом в горничную. – Если ты сейчас же не прекратишь вопить, я сам помогу ему вытолкнуть тебя наружу. Я не забыл, что ты дважды убегала вместе с Рэбэккой. На твоем месте, Мод Аммен, я вел бы себя гораздо осмотрительнее. Ты рискуешь потерять место, а новое, если останешься без рекомендаций, уж поверь, найдется нескоро. – Далее, – продолжил он, хлопая себя по колену, – что касается пищи. Я все предусмотрел. Трактирщик дал мне достаточно провизии, так что следующая остановка ожидается только тогда, когда мы окажемся от Линдегрена на безопасном расстоянии. А пока будем довольствоваться тем, что есть. Что касается личной гигиены, то по дороге мы будем проезжать ручьи, поросшие папоротником и утесником, в зарослях которых можно будет уединиться. Ты сама вынудила меня на такие крайние меры. Но все водные процедуры будут проходить под присмотром. С этим тоже придется смириться. Мне надоело выслеживать тебя по болотам и пустошам, моя девочка. С этим покончено. Запомни, этот брак будет заключен.
Бэкка не произнесла больше ни слова. Бесполезно было взывать к здравому смыслу человека, лишившегося рассудка. Именно таким представлялся ей сейчас отец. Каким бы ужасным он ни выглядел, для нее гораздо менее болезненным было принять его таким, нежели тем, кем он был на самом деле: хладнокровным, помешанным на азартных играх убийцей. Ее собственный отец! Но тут уж ничего не попишешь: что есть, то есть. Она собственными глазами видела, на что он способен. Он мог насильно притащить ее к алтарю, но не мог заставить дать согласие выйти замуж за Пэмброука – согласие, без которого брак не может быть заключен. Во время свадебной церемонии необходимо, чтобы обе стороны при свидетелях объявили о своем желании сочетаться браком. Даже если до этого дойдет, он никогда не сможет сделать так, чтобы эти слова сорвались с ее губ. Она уже была отдана графу Клаусу Линдегрену всем сердцем и душой.
Путешественники время от времени что-то перехватывали. Даже Мод съела кусочек мясного пирога. Но не Бэкка. От одной только мысли о еде в таком смраде ей становилось тошно и кусок не лез в горло, несмотря на то, что в животе уже начало урчать.
Они съехали с почтового тракта на пустынную дорогу, подальше от проторенных путей. Отец и Пэмброук постоянно дремали, пока ближе к вечеру, у уэльской границы, карета не въехала в густой, темный лес.
Наверняка все дело было в успокаивающем аромате хвои, который каким-то чудом просочился сквозь закрытые окна и смежил веки у обоих мужчин. Теперь, когда Мод наконец замолчала, Эндрюса тоже не было слышно, хотя Бэкка знала наверняка, что он не спит. Она представляла его таким, каким видела в момент отъезда: длинные ноги вытянуты, внушающее ужас длинноствольное кремневое ружье наготове и покоится на колене. Под звон и треньканье упряжи и цокот лошадиных копыт он со своего места не сможет разобрать, о чем они шушукаются, но двое, клюющие носом напротив, вполне могут подслушать их разговор, поэтому Бэкка придвинулась ближе и зашептала Мод на ухо:
– Мод, тебе опасность не грозит. Единственная, кто может пострадать, это я. Только не нужно их злить – особенно того, кто на крыше. Этот человек очень опасен.
– Он вломился ко мне, – пожаловалась Мод. – Схватил и вытянул из кровати, даже вещи не дал собрать. Сам залез в сумку, вытащил накидку и швырнул мне. Он сказал, что если я хотя бы пискну, мне конец.
– Я знаю. То же самое он сказал и мне, – постаралась успокоить ее Бэкка. – Когда я увидела отца, то на миг поверила, что все обойдется и он не даст меня в обиду этому чудовищу. Я прекрасно понимала, что происходит, но думала, что удастся его уговорить. Я всегда умела им управлять… Но не теперь. Именно поэтому я тогда и сбежала. Он одержим азартными играми, Мод. Это как болезнь. Он уже не тот, каким был, когда матушка была жива. Думаю, ты и сама заметила.
– Что будем делать, миледи?
– Я не знаю. И не могу ничего придумать, пока ты скулишь и ноешь над ухом. Прекращай это. Пока я переживаю за тебя и думаю о неприятностях, которые ты можешь навлечь на себя, я не могу сосредоточиться на главном. Возможно, скоро твои слезы понадобятся, чтобы отвлечь их внимание. А если ты будешь и дальше рыдать в голос, они не произведут должного эффекта.
– Вы же не собираетесь сдаваться и выходить за него замуж? – спросила Мод, кивая на Пэмброука, развалившегося на весь проход.
– Конечно же, нет. Но мне понадобится твоя помощь. Рано или поздно нам придется остановиться, чтобы поменять лошадей. Бедные животные не смогут везти нас до самой Шотландии. Когда придет время, ты должна быть готова. Если я велю тебе кричать, ори во всю глотку. Но только когда я скажу. А пока постарайся заснуть. Кто знает, когда еще нам выпадет возможность отдохнуть.
Глава 30
Бэкка почти могла дотянуться до него и потрогать. Ее глаза были плотно закрыты. Они не откроются. Но даже если откроются и она протянет руку, то он будет там, ее любимый Клаус. Она бросится в его объятия. Он обнимет ее сильными, надежными руками, прикосновение которых ей так хотелось почувствовать. Тогда ее кошмар закончится. Но это был всего лишь сон. А кошмар был настоящим. Чересчур настоящим! У нее никогда раньше не было так тяжко на душе. Собственное тело отказывалось ей повиноваться.
Это были просто короткие обрывки сна. Она пользовалась любой возможностью, чтобы хоть немного поспать. Она была измотана до предела. Тело до сих пор ныло в память об их с Клаусом кратком, но бурном любовном приключении. Но какой же сладкой была эта боль! Она до сих пор чувствовала, как он бьется внутри нее, как ее тело само начинает двигаться в такт его толчкам. Воспоминание об этом вогнало ее в краску.
За все время, что находились в пути, они только дважды останавливались, чтобы поменять лошадей, которые уже выбивались из сил. Снова и снова тишину нарушал свист кнута. Бэкка вздрагивала от каждого такого щелчка. Именно это ее сейчас и разбудило.
Пэмброук и Эндрюс часто менялись местами, но отец не выходил из кареты. Это могло показаться странным, но даже несмотря на его подлый план, в его присутствии она чувствовала себя гораздо спокойнее, чем если бы через проход от нее сидел сквайр со своим омерзительным напарником.
К великому сожалению, отец вел себя так не из-за того, что у него сохранилась хоть капля жалости к ней. Причиной тому было богатство, которое она должна была ему принести. Она не боялась за свою жизнь, находясь в его руках. Только за свое будущее.
Интересно, как они собираются это все провернуть? Каким образом планируют заставить ее согласиться на союз с Пэмброуком? Парализуют ее волю с помощью опиума? Подмешают что-то в еду или питье? Они наверняка знают, что добровольно она на это не пойдет. Однако не стоило волноваться раньше времени. Они существенно потеряли в скорости, когда съехали с ровной дороги. Прошло уже три дня с момента, отъезда, а они еще не преодолели и половины пути. Дорога от постоялого двора до границы займет у них не меньше недели, а силы Бэкки таяли на глазах. Она мечтала вытянуться на нормальной кровати, опустить голову на пуховую подушку, а не на жесткие неудобные валики сиденья или худенькое плечо Мод.
