– Может быть, мне стоит поискать свечи? – спросил он, поняв, что Эдгар не захватил их с собой.
Священник кивнул.
– Да, это не помешает.
Свечи, как вспомнил Дэвид, лежали в буфете. Он подошел к нему и открыл дверцу. К его ногам упала игрушечная повозка. Он уставился на нее, чувствуя, как тошнота подступает к горлу.
Сэмми.
Голос прозвучал из дальней двери. Дэвид резко обернулся.
– Не обращайте внимания. – Тон Эдгара был твердым и спокойным. – Несите свечи.
– Их здесь нет.
– Тогда поищите на кухне. Я видел на кухонном шкафу подсвечник.
Дэвид направился к двери, откуда только что раздавался голос. К своему стыду, он вдруг почувствовал страх и неуверенность. Он сделал глубокий вдох и пошел по длинному коридору, соединявшему холл с кухней. Было очень холодно, из-под всех дверей, как обычно, дули сквозняки. Кухня была надежной гаванью, манившей теплом и светом. Дэвид нашел два подсвечника и, порывшись в ящиках, отыскал две новые голубые свечи. Воткнув их в подсвечники, он вернулся в холл.
Эдгар недовольно поморщился.
– Белых свечей не было? Как это глупо с моей стороны, что я не взял своих. Обычно они всегда лежат у меня в портфеле.
– Это единственное, что мне удалась найти. – Дэвид почтительно поставил свечи по обе стороны от креста. – Что еще?
– Я хочу благословить дом и очистить его святой водой. Потом я помолюсь об изгнании зла и отпраздную единение с благом за этим столом.
Сэмми, ну иди же играть! Сэмми, где ты?
Жалобный голос прозвучал очень отчетливо. Шарканье ног на лестнице и хихиканье какого-то убегавшего человека эхом отдались под сводами холла.
– Не обращайте внимания, – спокойно повторил Эдгар. Он зажег две свечи. – Они только то, чем кажутся. Два несчастных озорных ребенка.
Он покачал головой.
– Я отпевал их обоих, – Эдгар тяжело вздохнул. – Иисус милостивый, благослови сей дом. Воззри на нас и дай нам сил изгнать все зло из этого места. Освободи и благослови души детей, умерших в этом доме. Удали и очисти все зло и ненависть, которые держат их в своем плену.
Он открыл кожаный ящичек, в котором оказались бутылочки и горшочки с серебряными крышками.
– Дот называет это набором для пикника, – тихо сказал священник. – Елей. Вода. Вино. Соль и хлеб.
Наверху раздался гулкий треск. Дэвид поднял глаза. Во рту его пересохло от страха.
– Может быть, нам надо подняться наверх и посмотреть? – прошептал он.
Эдгар отрицательно покачал головой. В руках его был раскрытый молитвенник.
– Сосредоточьтесь на молитве. Встаньте здесь, ближе ко мне.
Где-то громко заплакал ребенок. Дэвид схватил Эдгара за рукав.
– Надо пойти взглянуть.
– Мы же знаем, что там никого нет. – Пальцы Эдгара судорожно сжимали книгу. – Сосредоточьтесь.
Пламя свечей неистово заплясало; Дэвид смотрел, как по ним стекают вниз капли голубого воска.
– Они должны быть белыми, – тихо пробормотал он, обращаясь к себе.
– Вы правы, – свечи должны быть белыми.
Дэвид вдруг почувствовал, что его бьет сильный озноб.
Эдгар нахмурился. Он никак не мог найти нужную страницу.
– Отче наш, – начал он, – Иже еси на небесех! Да святится имя Твое…
Снова раздался грохот, на этот раз прямо над их головами. В камине взметнулся пепел, серый туман заволок каменных собак, украшавших камин. Порыв ветра подхватил пепел, и его облако, пронесшись по холлу, рассыпалось у ног Эдгара и Дэвида. Эдгар прекратил попытки перевернуть тонкую страничку молитвенника и положил его на стол. Собственный страх привел его в ярость.
– Довольно! – крикнул он вдруг громовым голосом. – Убирайся отсюда! Вон из этого дома! Ты слышишь меня? Во имя Иисуса Христа, нашего Господа, оставь это место. Сейчас же! Забирай с собой свои злодеяния, колдовство и ненависть из этого дома и оставь в мире людей, живущих здесь. – Он поднял руку и осенил холл крестным знамением. – Прочь! – Схватив бутылку с водой, он взял со стола один из горшочков и принялся снимать с него крышку.
– Именем Господа! – крикнул он, скрежеща зубами. Крышка отлетела в сторону, и соль рассыпалась по столу.
Потрясенный Дэвид, стоя рядом, ощутил почти неудержимое желание броситься к столу, собрать немного рассыпанной соли и перебросить щепотку через плечо. Но Эдгар уже насыпал немного соли на ладонь и кинул соль в воду, благословив ее древними словами: «Commixtio salis et aquae pariter fiat, in nominePatrisetFiliietSpiritussancti». Эти слова казались ему сейчас более подходящими, нежели молитвы на обычном английском языке.
Наверху горько плакал маленький ребенок. Дэвид непроизвольно шагнул от стола, не в силах остановить себя, сердце его сжалось от жалобных звуков. Эдгар, не говоря ни слова, схватил Дэвида за рукав куртки.
– Не двигайтесь, – тихо произнес он. – Стойте здесь. Наверху никого нет, ручаюсь вам. Она играет с нами. Мы можем нанести ей поражение, если будем тверды в вере.
Он поднял крест.
– Несите его и следуйте за мной.
Они медленно прошествовали по холлу, Эдгар впереди, кропя по углам святой водой, а за ним Дэвид с крестом в руках. При всем страхе, который он испытывал, Дэвид не мог не вознести свою частную благодарственную молитву за то, что его сейчас не видит заведующий кафедрой. Он едва сдерживал смех, рвущийся из горла. Эдгар остановился и обернулся. Лицо его побелело от гнева.
– Вы находите это смешным? После всего того, о чем мы говорили? И после того, что вы слышали здесь, вы находите это смешным?
– Нет, простите меня. – Дэвид прикусил губу, поднял крест на уровень своих глаз. – Это истерика. Я просто не привык к подобным вещам…
– Благодарите Бога, что не привыкли! – Эдгар пристальным взглядом посмотрел на Дэвида. – Надеюсь, что ведьма не зачарует и вас. Было бы лучше, если бы вы вышли отсюда.
Мысль о том, что ведьма может его околдовать, оказалась настолько пугающей, что Дэвид почувствовал, как по его спине потек холодный пот.
– Нет, Эдгар, простите, меня, прошу вас. Я буду вам помогать. – Он посмотрел на балки потолка и оба они – и Эдгар, и Дэвид – явственно услышали топот бегущих ног. – Не забывайте о короле, Эдгар. Если и король здесь…
– Сначала главное, – огрызнулся Эдгар. Руки его начали дрожать. Он покропил святой водой в дальних углах под галереей.
– Аb insidiis diaboli, libera nos Domine. Ab ira, et odio, et omni, libera nos Domine! Вот так. – Он повернул к двери. – …Ubicumque fuerit aspersa, per invocationem sancti nominis tui, omnis infestatio immundi spiritus abigator, terrorque venenosi serpentis procul pellatur…
