Кстати, если вдуматься, Прекрасная оставалась единственной, кто не извинился передо мной за те издевательства, которые я претерпел от членов Общества, пока был Обломом. Правда, при этом она тоже неожиданно взялась меня учить, вернее, использовать в качестве уборщика и грузчика. Другое дело, что поскольку я чистил и переставлял экспонаты приводимого ею в порядок музея, то и набираться знаний мне тоже понемножечку удавалось. Каждый день Премудрая сообщала подробности о тех или иных экспонатах, а потом устраивала небольшие импровизированные экзамены. Скажем, требовала якобы для дела открыть сундук, ключ от которого потерян. Я брал под козырек, мчался к кулеру с живой водой, а оттуда в оранжерею поливать папоротник. После того как растение наконец зацветало, под расписку срывал веточку и, воспользовавшись этой экологически чистой отмычкой, выполнял задание, чем доказывал, что не зря двое суток глотал пыль и дохлых жучков, переставляя из ящиков на стеллажи альбомы с гербариями по волшебной флоре.
Сегодня мне тоже наверняка предстояло нечто подобное. Сняв доспехи, защитившие меня от зубов Горыныча, я заявился с ними в музей и тут же нарвался на очередное задание с подвохом.
— Лев, быстро клади свои железяки на место и отправляйся к Серому! — приказала Василиса. — Давай, одна нога здесь — другая там!
Слова «одна нога здесь — другая там» явно свидетельствовали о том, что Прекрасная рекомендует мне воспользоваться сапогами-скороходами, поэтому я чуть было не кинулся их надевать. И лишь в последний момент все же вспомнил, что сначала следует сменить джинсы на специальные рейтузы из драконьей кожи. В последний раз, когда это не было сделано, я не только порвал штаны, но и ходить потом недели две мог исключительно враскорячку. Кабинки для переодевания в музее, естественно, не было. Значит, и с этим мне надо было как-то выкрутиться, что я и сделал, нацепив на голову шапку-невидимку, которая помогла мне спокойно переодеться и не нарушить при этом никаких норм приличия.
Теперь оставалось самое элементарное. Поиски Серого в бесконечных лабиринтах Дома. Их я собирался осуществить при помощи хорошо знакомого мне клубка-искателя. Надо было лишь выбрать среди экспонатов какой-нибудь предмет, принадлежавший волку.
— Ну? — скептически поинтересовалась Прекрасная. — К чему привяжешь нитку на этот раз?
— К зубу! — уверенно объявил я, показывая Василисе старый ржавый нож, в рукоять которого, как точно знал, был вставлен один из зубов Серого.
— Неправильно! — перечеркнув все предпринятые мной усилия, объявила царевна. — Посмотри, какой это зуб?
— Кажется клык, — неуверенно ответил я.
— Сам ты клык! — обозвала меня наставница. — Зуб — молочный! В пасти у Серого был меньше года, а в рукоятке этой железяки он уже четыреста лет. Так к кому в таком случае поведет тебя клубок?
— К хозяину ножа! — честно признал я свою ошибку.
— Верно! Хорошо хоть это сообразил!
— Василиса, я прошу прощения… А если нет хозяина?
— Хозяин всегда есть. Даже если нож потеряли или забыли в чьем-то брюхе, аура владельца на нем все равно останется.
— А если нож новый? Если человек его только купил, что окажется сильнее: аура владельца или след кузнеца, который его ковал?
— Ты смотри! — удивилась Василиса. — Что, решил для разнообразия головой поработать? Ну давай, попробуй, пока не устанешь! — после чего, прекратив наконец-то меня подкалывать, Премудрая все-таки ответила по делу. — Аура творца — вещь очень мощная! Если создатель вложил в произведение душу, клубок еще долго будет вести тебя не к его формальному владельцу, а к тому, кому он обязан своим существованием. Со временем ситуация меняется, и тогда приходится пускать в ход формулу расчета основной принадлежности. Есть такая хитрая штука, но ты ее пока не поймешь!
— А мне и не надо! — сказал я дерзко. — Потому что сейчас до меня наконец-то дошло нечто гораздо более важное.
— Неужели?!
— Да уж. Представьте себе! Я теперь знаю, почему Иван признался в преступлении, которого не совершал!
— Что?! Ты опять за свое?! Ну-ка, рот закрыл и марш разбирать вон те коробки! Хочешь рыться в дерьме, нет проблем! Там как раз лежат образцы Индровых какашек.
— Нет проблем! Только имейте в виду, Иван понял, что Белку украли вы!
— Повтори!
Голос у Василисы вдруг сделался тягуче-вкрадчивым. Прекрасная больше не орала, а внимательно изучала меня, словно прикидывая, с какой стороны будет удобнее вцепиться мне в горло. Думаю, при желании у нее бы получилось. Я уже начал учиться разным боевым приемам, но день, когда у меня получится противостоять этой царевне-партизанке, еще явно не наступил. Однако так вышло, что моя собственная безопасность отступила сейчас на второй план. Гораздо важнее было, окажется ли истинным посетившее меня озарение.
— Вы, возможно, не знаете, — начал я, — но яйцо с Кощеевой смертью я нашел не где-нибудь, а в том самом спальнике, который вы сшили Ивану. Поскольку непосредственно перед этим мешок был у Дмитрия, мы с Барсом Мурзоевичем решили, что и яйцо туда положил именно он. Увы, когда довелось встретиться со Счастливчиком в следующий раз, он так быстро оказался без сознания, что не смог оправдаться. И тогда я привязал спальник к искателю, рассчитывая, что имущество Дома приведет меня прямо сюда. Но вместо этого мешок затащил меня в лес, где я столкнулся с Иваном. Мне показалось это вполне логичным, тем более что ваш бывший муж сразу признал в спальнике свою собственность. Опять же и вышитые на нем инициалы вполне совпадали. Однако на этом интерес Ивана к мешку кончился. А разве так должен повести себя человек, который знает, что в принадлежащей ему вещи содержится что-то сверхсекретное? По-моему, нет. Если бы яйцо спрятал я и после этого увидел, что кто-то таскает мой тайник по лесу, мне как минимум стало бы очень неспокойно. Иван же оставался абсолютно равнодушным к своему возможному разоблачению, из чего я делаю вывод, что он просто не чувствовал себя виноватым.
— Какого ж лешего он тогда признался? — снова начала терять терпение Прекрасная.
— Хороший вопрос! Мне рассказали, что это произошло в тот момент, когда Яга принесла в отряд потерянную мной Кощееву смерть, а Барс Мурзоевич в свою очередь поведал, что перед этим она находилась у Счастливчика.
— Ну и что? Иван запросто мог его повязать, но не брать на себя вину.
— Несомненно. Однако теперь-то он знал, кто на самом деле украл яйцо, а соответственно, и был причиной всех остальных бед.
— И кто же?
— Вы, Прекрасная! Ведь спальник, в котором было обнаружено яйцо, на самом деле направил искатель не к Ивану. Тот лишь числился его хозяином, но как вы сами сказали, если вещь новая, то аура ее создателя перебивает все остальное. Таким образом, Иван Иванович понял, что наша встреча с ним случайность, а на самом деле мешок вел меня к вам. Вы ведь в тот момент уже были на «той стороне». Где-то далеко, но были. И ваш бывший муж об этом догадывался. А кроме того, он помнил о вашей лютой ненависти к Кощею и вполне справедливо предположил, что как раз вы-то и могли легко подставить Бессмертного. Вам ведь и Белка-то не была нужна. Вы вообще не верили, что ее можно украсть. Зато после нападения на Дом у вас появился законный повод поквитаться с давним врагом, что вы и попытались сделать! Признавайтесь, Прекрасная! Правда, все было именно так?
