— Пожалуй, меня даже не надо нести! — обратился ко мне демон, когда я принялся обходить его по боковой тропинке. Я уверен, что смог бы идти, если бы ты просто подал мне руку.
Я продолжал идти по другой тропинке.
— Ho… — хотел было я возразить против умозаключений Джафара.
— Каждая фраза откуда-то да должна взяться, — поучал старый слуга. — Разумеется, «Что за Иззат» в разговорном языке утратила свой высокий смысл и теперь используется для описания почти любого существа. Но прежде…
— Крау! — прокричала Рух, прерывая философские экскурсы Джафара.
— Ладно, — поспешно сказал старый демон, когда я поравнялся с ним. — Не будем горячиться. Хотя кости мои и стары, думаю, я не настолько дряхл, чтобы меня нужно было все время поддерживать. Но некоторая помощь все-таки может понадобиться. Не подтолкнете ли вы меня по-дружески в спину?
— Крау! — снова вскрикнула меньшая из гигантских птиц, и я воспользовался этим, чтобы поднять глаза к небу.
Там действительно была Рух, хотя так далеко, что казалась величиной с один из очаровательных ноготков Фатимы. Другая была ближе к нам, и поэтому выглядела размером всего лишь с паланкин Фатимы.
— Иззат? — с изумлением произнес я.
— Существо, которого боятся даже птицы Рух, — подтвердил демон в старческом обличье. — Значит, о дружеском пинке речь тоже не идет? — Голос его звучал все отчаяннее, поскольку последний член нашего отряда уже миновал его. — А если бы я просто попросил указать мне путь?
— Не голос ли птицы Рух я слышу? — осведомился Малабала, сморщив нос. — Отвратительные создания. Думаю, с Рух способен справиться даже не уверенный в себе маг.
— Прежде чем исчезнуть навсегда, — прокричал нам вслед демон, — вы могли бы, как минимум, помахать мне на прощание!
— Крау! — крикнула Рух. — Крау-крау-крау! Кааа!..
Я снова взглянул в небо и увидел всего одну, очень большую птицу, которая теперь увеличилась до размеров маленького дворца.
— Существо, которого боятся даже Рух, — прокомментировал Ахмед, укрепляя мои подозрения.
— Значит, Рух больше нет, — сказал я. — А что насчет Иззат?
— Иззат нам бояться нечего, — наставительно ответил Джафар.
Я не мог понять спокойствия мажордома.
— Учитывая разницу в размерах, разве не должны мы опасаться Иззат в сто раз больше?
— Нет, — пояснил старик, — поскольку мы настолько ничтожны для такого гигантского существа, что оно нас просто не заметит.
— Если не решит приземлиться, — услужливо добавил Ахмед. — В таком случае оно, несомненно, раздавит нас, где бы нам в этот момент ни посчастливилось находиться.
Я снова посмотрел на небо. Вопреки заверениям Джафара, неправдоподобно огромная птица, казалось, направлялась прямиком к тропе, на которой мы стояли.
— Насколько эта штука велика? — спросил Шрам со своего места у задних ручек паланкина.
— Некоторые философы предполагают, — ответил Джафар, — что земля в действительности вовсе не сплошная масса, а не что иное, как яйцо, и когда это яйцо треснет, из него вылупится Иззат.
Шрам выразил свое изумление при помощи неподобающих слов.
— Конечно, — уточнил Ахмед, — из яйца может вылупиться не более чем птенец Иззат. А к нам теперь приближается взрослая птица.
— Случилось невозможное, — произнес Джафар с изумлением и тоской. — Иззат заметила нас и в самом деле приближается. Пожалуй, теперь уже пора предаться полному отчаянию.
— Нет! — воскликнул Кинжал от передних ручек паланкина. — Довольно с нас всего этого! За то короткое время, что мы путешествуем с вами, выяснилось, что все легенды — это правда. Имя «Синдбад», похоже, таит в себе постоянную опасность, но этой опасности всегда удается избежать. — Он указал на гору за моей спиной. — Мы приближаемся сейчас к моей родине. Если вы помните рассказы вашего хозяина, то знаете, что за страна граничит с долиной говорящих фиг.
— О нет! — воскликнул в своей крохотной тюрьме торговец. — Только не это!
Только не — что? Слишком много было приключений и путешествий, чтобы я смог сразу вспомнить, о каком из множества странствий Синдбада может говорить бандит. Пожалуй, подумал я, кому-то стоило бы записать где-нибудь все это, чтобы можно было отсылать к этим записям в случае подобных затруднений.
— Пришло время завершить то, что нас посылали сделать, — продолжал Кинжал. — Вы идете с нами. — Я увидел, что для большей убедительности они со Шрамом вытащили ножи. — Мы вынуждены настаивать, чтобы вы вместе с нами вернулись, — он указал ножом на вершину горы, — в свою могилу.
О, разумеется, это было то путешествие. И сразу же многие поступки этих негодяев предстали в новом свете.
— Так вы хотите вернуть торговца в ту погребальную пещеру, из которой он сбежал? — уточнил я.
— Это лишь первая из наших задач, — пояснил Кинжал, резко прыгая вперед. — Священные могилы были осквернены, и за это следует заплатить.
Каким-то образом, хотя он и Шрам по-прежнему несли между собой паланкин, лезвие ножа Кинжала оказалось приставленным к ткани, которой была укрыта моя грудь.
— Во исполнение нашего местного обычая мы должны похоронить всех вас.
Оказавшись в столь внезапной близости от ножа убийцы, я понял, что для обещанного погребения вовсе не обязательно, чтобы я к тому моменту был еще жив.
Глава двадцать седьмая,
в которой прошлое и настоящее, кажется, слились воедино, а будущее тоже не сулит ничего хорошего
— Рух исчезла? — запоздало спросил Малабала.
— Иззат, — коротко пояснил Джафар.
— И что-то еще летит по небу к нам, — заметил Малабала с изумлением и ужасом, как и все, кто не сводил глаз с самой гигантской из всех гигантских птиц.
— Наверняка у столь великого мага, как вы, — спросил Джафар с последней каплей надежды, — найдется заклинание, чтобы остановить это существо?
— Существо, которого боятся даже птицы Рух, — согласился Малабала.
— Но вы же маг, который может повелевать погодой! — выпалил Джафар, то ли от страха, то ли от досады, что маг так долго не отвечает.
— Маг, который не сомневается в себе, возможно, смог бы сделать что-нибудь, — признался Малабала. — Но тот, кто столкнулся со столь хитроумным заклятием джинна, что обречен на безнадежные попытки вечного самоанализа… — Маг умолк, чтобы вздохнуть. — О, такой маг должен быть счастлив, если сумеет создать заклинание, способное хотя бы взъерошить перья Иззат.
— У Иззат есть перья? — переспросил я. Почему-то само понятие пера казалось чересчур неподходящим для столь огромного существа.
— История гласит, — с готовностью принялся рассказывать Джафар, — что как-то раз огромная птица обронила всего одно перо. Оно упало на город с пол-Багдада величиной, и это единственное перо полностью разрушило городские стены, и под ним задохнулись все, кто был внутри.
