Странное дело, кстати. Да, не стар. Да, женщинами интересуешься. Но жениться-то на кой?!
Монарх нашел себе красивую, но бессердечную жену. То ли в людях слабо разбирался, то ли выбирал не умом, а чем пониже. Новая королева сразу невзлюбила Белоснежку. У злой мачехи был пунктик: она не терпела женщин красивее нее. Для выяснения, кто на свете всех милее, у королевы было волшебное зеркальце.
Как оно работало? Спросит его хозяйка:
Ну-ка, зеркальце, скажи,
Всех, в натуре, заложи:
Я ль на свете всех красивше?
Я ль всех в рейтинге повыше?
А зеркало подумает-подумает, да ответит:
Ох, боюсь, меня расколешь,
Но ты пятая всего лишь.
Для улучшения положения в рейтинге топ-моделей у злодейки была так называемая чернавка – слуга, уроженка Востока, что носила черные одежды и скрывала свое лицо, оставляя лишь полоску для глаз, везде ходила с мечом и умела исчезать в облаке дыма.
Зеркало называло имена и показывало лики, а чернавка растворялась в ночи, дабы подкрасться к ничего не подозревавшей жертве и скорректировать топ-лист.
Таким незамысловатым способом мачеха Белоснежки вышла на второе место. Воцарению на пьедестале мешала лишь падчерица. И вот поздним весенним вечером чернавка по наводке волшебного зеркальца проникла в спальню девушки. Белоснежка сочиняла стихотворение о цветке вишни, символе недолговечности красоты, который нынче радует взор, а завтра заплачет слезами лепестков. Убийца растрогалась и не стала умерщвлять принцессу. «Беги, дось белого варвара, – сказала она на ломаном немецком. – Инасе масеха предаст тебя умерсьвлению».
Белоснежка взяла самое дорогое – отцовы векселя и фамильные драгоценности и покинула дворец. Брела долго. Пока не упала на пороге пещеры, где жили семеро гномов. Маленький горный народ тогда много экспериментировал в сфере построения коллективов, стремясь установить, какое количество гномов в общине является самым оптимальным.
У семерых гномов дела не ладились. И выработка низкая, и постоянные конфликты… Но стоило прийти Белоснежке, показатели общины резко повысились: темпы добычи руды взвинтились, межличностные отношения наладились. На радостях поселенье назвали Большой Восьмеркой.
Позже гномы пытались воспроизвести схему «семь мужичков – одна дамочка», но общины неизменно разваливались. Мудрые теоретики нескоро поняли свою ошибку: в схеме «7+1» та самая «1» должна быть человеком, а не гномихой, иначе начинается банальное соревнование за место в постели.
Человеческая красавица Белоснежка стала для семерых гномов идеей, а не самочкой. А идейный гном роет в два раза быстрее и совестится в два раза сильнее.
Такова была эра модерна в гномьей цивилизации. Через десять веков, правда, гном и женщина родили Страхенцверга, показав подземному миру: с идеей можно и переспать. Это уже получался натуральный постмодерн.
Слушая эпопею о Белоснежке и схеме «7+1», Коля пригорюнился: на него вдруг сошло озарение. Стало жаль, что человеческая женщина Россия попала к семерым богатеньким гномам именно в эпоху постмодернизма.
Вторым слоем легла все крепнущая и крепнущая тоска по дому.
Но настало время следующей песни – песни об обретенном пророчестве.
Была пещера, где жил большой гномий род. Он славился плеядами ученых, мастеров и книжников. В катакомбах этого рода находилась самая богатая библиотека подземного народа. Там были собраны не только увековеченные на бумаге летописи и эпосы, но и все известные гномам предсказания. Не нашлось только предсказания того, что случится землетрясение и своды пещеры обрушатся.
После катастрофы другие семьи, скорбящие о погибшем роде и понимающие важность накопленных им знаний, выделили по несколько гномов, которые занялись раскопками. Работы продолжались почти целый век. И всего пять лет назад маленькие трудяги добрались до библиотеки.
Там в числе прочих пророчеств отыскался «Прогноз о Белоснежке».
«Раз в пять тысяч лет, – гласил этот документ, – к гномам приходит Она. Ее миссия – развитие. Вспомним последнюю, давшую нам Идею. Никто не помнит, но до Нее приходила Другая, черная кожей, но белая власами. То была дочь южного короля-альбиноса, управлявшего племенами пигмеев. Она дала нам Танец… Зрите новое откровение! Скоро, скоро придет Следующая! Третья – бела и кожей, и волосами. Она даст нам Цель. Это ключевой момент нашей истории. Следуйте за Белоснежкой и обрящете счастье. Не признав ее, ввергнете себя в пучину Тьмы, а именно…»
Далее следовал список страшных мук. Куплетов на семнадцать.
Бородачи с тревогой восприняли содержание предсказания. Неизвестный пророк предрекал многие беды, которых можно избежать, лишь приняв Цель.
Два года спустя в один из гномьих городов спустилась милая девушка во всем белом. На молочном фоне краснели пятна крови. В плече торчала стрела.
– Я пришла дать вам Цель, – пролепетала девушка синеющими губами и упала без чувств.
Гномы выходили новую Белоснежку. К ней съехались старейшины всех родов.
– Дорогие мои, – обратилась к ним Белоснежка. – Наша с вами цель – рай под землей. Посмотрите вокруг себя. Вы ютитесь в темных, хмурых пещерах, едите невкусную пищу, пьете бодягу. А ведь вы – гномы. Народ с древнейшей историей и особым путем. Вы достойны лучшего.
Подземным жителям понравились ее слова. А она продолжила:
– Довольно узких мрачных пещерок! Гномы будут жить в светлых веселеньких пещерищах! – Тут Белоснежку надолго перебили аплодисменты и крики. – Но дорога к счастью идет по терниям усилий, горам трудностей, оврагам потерь. Испокон веку вы добываете руду, льете и куете железо. Только в каких объемах? Чтобы прокормиться. Наша задача – не только прокормиться, то есть выжить. Наша задача – добиться достатка каждого члена гномьего общества! А для этого необходимо больше добыть, вылить и выковать. Выручив больше денег, мы улучшим жизнь.
Так и решили. Белоснежка ездила по разным пещерам, устанавливала нормы выработки и план. Вносила революционные предложения по изменению производственных процессов. Гномы выдавали рекордные показатели, девушка занималась реализацией железа. Деньги, впрочем, тратить не торопилась. «Улучшения мгновенно не случаются, – объясняла она. – Сначала накопим задел, а потом приступим к финальной части нашего плана. Столица гномьего рая уже строится!»
Коля Лавочкин слушал песенный рассказ, думая сразу о трех вещах.
Во-первых, спеть такую галиматью, да еще и в рифму, – это надо быть гением. В устах бородатого Орфея даже текст пророчества звучал художественно.
Во-вторых, в мозгах назойливо крутилась фраза из учебника истории: «переход от общинно-родового строя к капиталистическому».
В-третьих, ужасно хотелось спать. Слишком уж длинной и монотонной была песня.
Зато сон солдата накануне нового похода выдался на редкость крепким.
