Книга Волшебная самоволка. Книга 3. ...И паровоз навстречу!, страница 28. Автор книги Сергей Панарин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Волшебная самоволка. Книга 3. ...И паровоз навстречу!»

Cтраница 28

– Значит, нам туда дорога, – пропел Коля.

Спустившись на каменный пол, рядовой потрусил вдоль рельсов, стараясь держаться в тени ящиков. Парень поймал себя на мысли, что высматривает на их стенках надписи наподобие «Не кантовать!». Причем на русском. Было бы здорово…

Впереди началось движение – катали вагонетки. Лавочкин свернул за ящик и столкнулся нос к носу… с собой.

Серая роба. Меч в руке. Тупое выражение лица.

«Клон!» – мгновением позже догадался солдат.

– Тебя не должно быть здесь, – глухим голосом проговорил гомункулус.

– А где мне следует быть?

– В казарме ты должен быть, – так же без интонаций ответил лже-Лавочкин.

– Спасибо, сынок, – язвительно произнес Коля.

– Не понял смысла. Тебя быть не должно здесь.

– Угу, ясно, заладил, как попугай.

Рядовой пошел прочь, внутренне содрогаясь: «Неужели я со стороны кажусь таким тупым идиотом?»

Пробравшись поближе к открытому пространству, Лавочкин принялся наблюдать.

Здесь был сборочный цех. Что собирали, осталось загадкой. Махина, над которой трудились гномы, закованные в кандалы, была частично закрыта материей. За работой маленьких специалистов следил глистоподобный старикашка, плешивый и с жиденькой бороденкой. При нем топтался рыжий заросший бугай. Солдат окрестил его Гориллычем.

Двойники Лавочкина были выстроены цепью по периметру, вероятно, для устрашения гномов.

Старикашка строжился, брызгал слюной и гневно потрясал посохом. Гориллыч откровенно скучал, почесывая косматый затылок и рыча на мелюзгу.

Ни речей глистоподобного, ни рыка амбала парень не слышал – все заглушал грохот, доносившийся из-за длинного ангара. Вагоны разъезжали по веткам. Вдалеке на одной из платформ грузили ящик-переросток.

Мимо рядового промаршировал отряд гомункулусов. Лавочкин запомнил их потешную манеру ходить. «Гуси лапчатые», – хмыкнул он.

Затем Колино внимание привлек ангар, на стене которого готическим шрифтом было начертано: «Страна Преподавателя выше всего!» Чуть ниже и помельче написали: «Колдунизм – высшая стадия развития человечества и гномчества!»

– Ура, товарищи, – прошептал разведчик.

«Все это познавательно и загадочно, – подумал он, – только что дальше-то?»

– Ты! – раздалось за спиной солдата. – Назови себя, бездельник!

У рядового душа в ботинки провалилась.

Он повернулся и увидел старикашку, похожего на глистообразного, но потолще и без посоха.

– Я… – растерялся парень.

– Тупой чурбан, – брезгливо прошамкал старик. – Пойдешь со мной.

Лавочкин поплелся за бородатым, копируя гусиную походку своих алхимических потомков. «Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу», – вспомнилось Коле, когда он понял, что идет к Гориллычу и гневному плешивцу.

Бежать? Поздно. Вот она – площадка. Все как на ладони. Поднимут тревогу, начнется облава. Парень решил рискнуть.

Когда они с плотным стариканом приблизились к махине, глистообразный бросил на них мимолетный взгляд и продребезжал недовольно:

– Ну, и кого ты привел, Мангельштамм? [27]

– Опять бракованный чурбан, Панцер [28] .

Мангельштамм посмотрел на Колю пристальнее, отступил, выронил посох. Бороденка позорно затряслась.

– Ты?.. Ты?.. – Он был умелым магом и мог распознать пришельца из иного мира. – Ты – Николас?!

Плотный отпрыгнул от Лавочкина, точно ошпаренный. А Гориллыч с интересом уставился на Колю. Зубы у рыжего верзилы были кривые и гниловатые.

Солдат набрался храбрости и изрек:

– Да, Панцер. Я явился. Я явился за тобой.

– А! – завизжал плотный. – Он знает твое имя!

– Я и твое знаю, Мангельштамм, – холодно произнес солдат.

– Ох! – Старик впал в ступор.

– Кретин, – прошипел Панцер. – Мы же сами при нем имена употребили!

Однако глистообразный не делал резких движений и выглядел заранее проигравшим. Тем не менее он сглотнул комок, застрявший в горле, и велел Гориллычу:

– Защити меня, убей его!

Двухметровый бугай насупился.

– Заради чего мне это надобно? – пробасил он.

– Падлюка! Ты обязан мне подчиняться!

– Тю-тю-тю! – Рыжий показал веснушчатые ладони. – Я по поводу железа. Мне никоим образом нельзя драться. Я зарок давал.

Плотный стал выходить из пугливо-благоговейного транса. Его глаза забегали, в них появился недобрый блеск – Мангельштамм готовился нанести магический удар.

Лавочкин гаркнул:

– Стоять на месте! Я твои штучки предвижу.

«Застращал идиота», – подумал Панцер.

– Я не застращал идиота, а оказал на него непреодолимое воздействие, – спокойно выдал солдат.

Ему самому было чертовски боязно, но блеф увлек, а тут еще и дар чтения мыслей вернулся.

От Гориллыча, кстати, исходила теплая волна любопытства. И все.

Зато Панцер сдрейфил не на шутку, схватился сухой ручонкой за голову, словно намереваясь спрятать мозги от Колиной «прослушки».

Гномы давно оставили дела и, раскрыв рты, следили за разговором.

– Страхенцверги среди вас есть? – громко спросил парень.

– Я из них, – помахал один из бородачей.

– Привет от родни. Очень гостеприимная у тебя семья. – Рядовой вернулся к троице угнетателей. – Вариантов два. Смерть и повиновение.

Коля сделал шаг к старикам и рыжему. Плешивцы сдали назад, гигант остался на месте. Солдат обратился к нему:

– Тебе я предлагаю дружбу, железный…

Россиянин хотел сказать «мастер», так как понял, что заросший мужик – специалист по металлу, но тот прервал Лавочкина:

– Ганс. Железный Ганс.

Память вытолкнула на поверхность нужную сказку. Парень аж крякнул:

– Тот самый Железный Ганс?!

– Самоличной персоной, – прогудел здоровяк, явно польщенный Колиным возгласом.

– Выбрался из грязи и стал служить Дункельонкелю, значит.

Ганс потер нос:

– Позволительно и так преподнести, не спорю. Хотя… Ладно. Мешать тебе не буду, но и помочь не в силах.

Панцер затряс головой. Коля попробовал надавить на старика:

– Ну-ка, не дергаться! Что вы тут собираете?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация