Шаги за дверью. Быстрее, чем бегает по электроконтуру крыса, Пол схватил письма и запихал их назад на полку. Дверь отворилась и вошла Софи.
— Привет, — сказала она. — Ты так и не уходил?
Пол знал, что щеки у него пылают, как красный свет на светофоре.
— М-м... — промямлил он. — Мне не хотелось есть, и я подумал, не сделать ли еще немного.
Между ее бровей залегла складочка, — Откуда такое рвение? Ладно, и много ты успел?
— Ну, честно говоря, не слишком. Подойдя к полке, она полистала блокнот.
— Две записи. Да уж, не так много.
На это он не нашелся, что сказать, и просто пожал плечами.
— Что ж, — вздохнула она. — Наверное, нам лучше продолжить. Что там дальше?
Он стащил с полки коробку с актами и открыл ее.
— Кстати, как мама? — спросил он.
— Мама? Ах да, в общем, так же, как была, когда мы виделись утром за завтраком, — ответила она. — А что?
— Так, ничего. Извини. Похоже, тут большая кипа страховых сертификатов.
Она это записала.
— Так. А имя какое-нибудь указано?
Он порылся на дне коробки и нашел листок бумаги. "Номинальная стоимость 5 000 фунтов, собственность г-на Пола Карпентера". Он крепко зажмурился, потом снова открыл глаза.
— Никакого, — ответил он.
— Замечательно, — вздохнула Софи. — Ладно, налепи на них бумажку и давай дальше.
В следующем конверте был ворох паевых сертификатов. Пол мало что смыслил в крупных финансовых операциях, но Даже он знал, что 20 000 обычных акций "Интегрированные платы Кавагучи Инк" стоят уйму денег. Интересно, ведь на первый взгляд они принадлежали ему.
— Акции, — сказал он. — Собственность Пола... м-м-м... Смита.
— Записала, — отозвалась она, пока он прилеплял на конверт желтую бумажку и поспешно заталкивал назад на полку. — Дальше.
Чем дальше, тем труднее становилось продолжать. 50 000 долларов в дорожных чеках, 35 000 фунтов в государственных сберегательных сертификатах
[12]
, документы на владение двумя смежными домами в Ювеле...
— Похоже, этот Пол Смит очень и очень при деньгах, — заметила Софи. — Так, записала. — Она подняла взгляд. — Хочешь ненадолго поменяемся?
Он уронил пакет с документами.
— Нет-нет, все нормально. Я хочу сказать, если ты, конечно, не против. Мне даже нравится.
— Ты уверен? Ты уже весь в пыли.
— Да нет, все в порядке. Честное слово. Она пожала плечами:
— Как скажешь. Ладно, что там дальше? Он нашарил следующий конверт.
— Опять Пол Смит, — севшим голосом сказал он. — Книга купонов почтовой сберегательной кассы, на четыре тысячи.
— Похоже, этот Смит большим умом не отличался. В строительном обществе
[13]
или еще где-нибудь он получил бы много больше по процентам. Ну, — добавила Софи, нетерпеливо постукивая карандашом по блокноту. — Дальше? Опять неправедно нажитые капиталы Смита?
— На самом деле, — очень тихо сказал Пол, — боюсь, он не успел ими воспользоваться.
— Правда? Почему?
Сложив лист бумаги, Пол убрал его в конверт. — Это свидетельство о смерти, — пробормотал он. — Неужели? Ну, да не важно. Он мне все равно уже опротивел.
— Мне тоже, — сказал Пол. — Но его трудно не пожалеть.
— Почему?
— Он умер молодым, — ответил Пол. — Так уж получается, ему было ненамного больше, чем мне. — На четыре месяца, две недели и три дня, чтобы быть точным — но об этом он умолчал. Как и о причине смерти.
— Печально, — сказала Софи. — Впрочем, это все равно не наше дело. Пойду в туалет.
Как только она скрылась за дверью, Пол одним прыжком пересек хранилище и начал рыться в свертке с письмами, который спрятал, когда она вернулась с ленча. Письма никак не желали находиться, но только Пол начал думать, что они ему привиделись, как вот они — заткнуты в расселину между двух пухлых конвертов из оберточной бумаги. Он пробежал взглядом первую страницу.
"Мой милый Пол... "
Да, все еще здесь. Он затолкал связку в карман пиджака, а после — пожалуй, даже против воли — выловил последний предмет с желтой самоклеющейся бумажкой.
Свидетельство о смерти. Пол Карпентер. Время и место рождения, адрес, причина смерти. "Обезглавливание, — подумал он. — Будь я проклят".
День, казалось, тянется бесконечно.
— Ну вот, — сказала Софи, когда в 5: 29 они проходили через вестибюль. — Конец уже виден. Если завтра подналяжем, то, наверное, еще до вечера покончим с инвентаризацией.
Пол не ответил. Он слушал ее вполуха. А она тем временем говорила, как ждет не дождется, когда вернется в их поганый дрянной кабинетик после трех дней в поганом, промозглом хранилище. Они дошли до угла, ему — сюда, ей — туда. Она остановилась.
— Ну, — сказала она.
Потянулась секунда. За эту секунду мог бы вырасти дуб. У Пола возникло такое чувство, будто она чего-то ждет, но его мысли были заняты другим. "Обезглавливание, — думал он, — мать-перемать. И семьдесят кусков в "Абби нэшнл"
[14]
Челмсфорд. Но я никогда не был в чертовом Челмсфорде".
А потом он сообразил, что она на него смотрит в упор и по какой-то причине в бешеной ярости.
— Ладно, до завтра! — рявкнула она и очень быстро ушла. Лучший человек или, во всяком случае, двуногий с одной работающей серой клеточкой бросился бы ее догонять. Пол этого не сделал. Тряхнув головой, он рысцой припустил к автобусной остановке. "В Австралию, — думал он. — Нет, не в Австралию. В Австралии они нашли гребаные бокситы. В Онтарио". Да, вот если он поедет туда, там он будет в безопасности, туда они за ним не погонятся. Или погонятся? Да и вообще, кто такие они?
"Мой милый Пол... "
Он принял решение. Больше всего ему сейчас нужно выпить чего-нибудь забористого, чтобы нутро продрало, скажем, чего-нибудь с кубиком льда и кусочком лимона. Ноги сами привели его к пабу, и лишь сев со стаканом, он вспомнил, что в прошлый раз, когда был здесь, она сидела вон там у двери со своим "Гиннессом". Сейчас это место занимал кряжистый толстошеий здоровяк. Почему-то это казалось неправильным: словно статую Эрота на Пиккадилли-серкус заменили десятифутовым пластмассовым Микки-Маусом.
Но сейчас было не время для малодушия или глупой экономии. Пол заказал целую пинту лимонадного шанди и сел с ней в уголке, чтобы уменьшить вероятность того, что кто-то наступит ему на ногу и тем нарушит его сосредоточенность. Удобно сидеть? Тогда начнем.
