— Ты ведь понимаешь, — сказала наконец матушка мистера Тэннера, — что она скорее всего ничего особенного в виду не имела. Поцелуй в щеку может означать что угодно. Французские генералы так друг с другом здороваются.
Пол не ответил.
— И потом как насчет ее парня, того психа с радикалистской керамикой? В моем камне ты видел отнюдь не чмоканье в| щечку.
— Нет, — сказал Пол, — не чмоканье. Она нахмурилась.
— А кроме того, ты просто рехнулся. Ты же понимаешь, это не боевик, где герой и его девушка переживают огромное и опасное приключение, а потом падают друг другу в объятия. Все это дерьмо собачье, потому что ты с самого начала знаешь, что у них нет ничего общего, что все это Голливуд. Через полчаса после того, как пройдут титры, у них не найдется никакой малости, чтобы сказать друг другу. И ты еще меня считаешь гоблином, а сам ничегошеньки не знаешь про людей, про то, какие они. Я способна превратить себя в Дрю Бэрримор или в Наоми Кэмпбелл, но по сравнению с тобой я просто первоклашка. Ты даже такую, как она, можешь превратить в девушку.
Пол покачал головой:
— Только не я.
— Ерунда. Она такая же девушка, как я Дрю или Кейт и Гвинет в придачу, и все прочие кинозвезды, которых на самом деле не существует. Неудивительно, что наш Деннис тебя нанял, у тебя большой дар. — Она издала престранный шум, этакое мягкое не то хмыканье, не то сопение. — Просто позор, что ты не используешь его там, где его бы оценили.
— Говори что хочешь, — ответил Пол. — Это ничего не меняет.
— Идиот! — Она шмыгнула носом. — Как бы то ни было, я не за этим пришла.
— Да?
— Не хочешь, не верь. Я просто пытаюсь помочь. А тебе сейчас помощь ох как нужна. Или ты витал в облаках, пока молодой Задавака вел свое плотницкое соло?
Полу понадобилось несколько минут, чтобы сообразить, что "молодой Задавака" это Хамфри Уэлс.
— Я понял, что там произошло, — сказал он. — До чертиков перепугался, если тебе так хочется знать.
— Ну, это только показывает, что хоть какой-то здравый смысл у тебя есть. Берегись его, он не самый приятный человек.
— Это уж точно!
Матушка мистера Тэннера скривилась.
— Ладно, ты нас всех считаешь странными и противными, и тут ты не слишком промахнулся. Но я о другом: есть разница... ну, между молодым Задавакой и нашим Деннисом, например. Да-да, у нашего Денниса обаяния не больше, чем у голубиной какашки в тарелке с равиоли, но он не пилит людей пополам направо и налево. — Она нахмурилась. — Ну, в основном это потому, что в добыче минералов такое не часто требуется, и я не утверждаю, что, если возникнет нужда или если он сочтет этот полезным, ни за что этого делать не станет. Но ты же понимаешь, о чем я, — с запинкой добавила она. — А вот Хамфри Уэлс из кожи вон лезет, чтобы что-нибудь такое учинить. Вот в чем разница.
Пол слегка поежился.
— Я тебе верю, — сказал он. — Спасибо за предостережение. Но, боюсь, тут я ничего не могу поделать.
— Вот именно, не можешь. Я просто тебя предупреждаю, только и всего.
— Большое спасибо.
— Ты расстроился, — заметила матушка мистера Тэннера. — Не стану утверждать, что тебя можно в этом винить. На твоем месте я бы тоже расстроилась — честно говоря, на стенку бы полезла. А вообще-то, если бы дела у меня обстояли так скверно, как у тебя сейчас, я прошла бы через переносную дверь на полгода назад, проскочила бы быстрее крысы через изоляционную трубу. Я не стала бы тут торчать и рисковать, что со мной стрясутся всякие ужасы, которых я даже представить себе не могу, и все из-за какой-то тощей, несчастной коровы, у которой и без того есть парень, к тому же горшечник-хиппи. — Она пожала плечами. — Но, наверное, даже к лучшему, что все мы не рождаемся одинаковыми.
— Да, — согласился Пол. — Э, смотри-ка, вот и станция.
— Ты хочешь сказать, проваливай. — Плечи у матушки мистера Тэннера поникли, словно у человека, который сдался. — Хорошо, но подумай хорошенько. Я хочу сказать, если ты не бросаешь тощую корову, то почему, черт возьми, я должна оставлять тебя? А еще, — добавила она, — я хитрая. И не такая порядочная, как наш Деннис. Еще увидимся.
На том она исчезла, оставив слабый запах экзотических духов с тонкой примесью серы. По какой-то причине, которую Пол никак не мог отыскать, всю дорогу до Кентиш-тауна он чувствовал себя виноватым. Про чмоканье в щеку он старался не думать, но после ему приснился сон, в котором Софи поцеловала его возле стола в конференц-зале, а отражение показало ему мистера Уэлса, прячущего за спиной бензопилу.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
— Я очень доволен вашими успехами, — сказал неделю спустя мистер Уэлс. — Весьма доволен. Честно говоря, вы произвели на меня большое впечатление, и полагаю, пришло время вам взяться за что-нибудь целиком и полностью самостоятельно.
Сердце у Пола упало, как чрезмерно застрахованный камень. Неделя, проведенная за работой на мистера Уэлса, обернулась сущим кошмаром. Верно — самым ужасным, самым безжалостным, что он заставил их делать, было просмотреть гроссбух накладных на поставки и свести списки неоплаченных заказов. (И какой дурак, невольно подумалось Полу, просрочит оплату счетов от своего колдуна?) Дело не в этом. Даваемые им поручения казались вполне безобидными (просмотреть папки, составить список, сделать перекрестные ссылки), но поскольку они с Софи понятия не имели, на что мистер Уэлс употребит собранную ими информацию, всегда оставалась вероятность, что они содействуют какому-нибудь отвратительному злодеянию.
Мистер Уэлс явно ожидал реакции на свое заявление. Надо полагать, он рассчитывал на исполненное благодарности ликование, но Пол никак не мог это изобразить.
— Что нам предстоит сделать? — спросил он.
— Работа нетрудная, — сказал мистер Уэлс и, достав из кейса две цветные брошюры, протянул им. — Ознакомившись с этим, вы поймете, что тут реклама любовного зелья "Валентин-экспресс от "Дж. В. У.". Уже почти сто лет это наш лидер продаж. Разумеется, сейчас он уже не так популярен, как раньше, но тем не менее мы продаем приблизительно полторы тысячи галлонов в год, оптом и в розницу.
"Ну надо же, — подумал Пол. — Любовное зелье", — а вслух сказал:
— Прошу прощения, но что оно делает?
— Прочтите брошюру, — отозвался мистер Уэлс, — там все сказано. Если коротко: две столовые ложки этой жидкости, и вы беззаветно и до конца дней полюбите то лицо противоположного пола, кого увидите первым.
Софи пристально посмотрела на него.
— До конца дней, — повторила она.
— Вот именно, — кивнул мистер Уэлс. — "Покуда смерть не разлучит нас", с гарантией. Сто лет назад это было опорой нашего бизнеса. Для нас это было все равно что свитера из овечьей шерсти и дамское белье для "Маркс энд Спенсерс".
