– Люди готовы? – спросил он у расторопного Фавста.
– Пятьсот человек, – с готовностью подтвердил головорез. – Как ты и заказывал, сиятельный магистр.
Идти с таким войском, собранным из случайных людей, на аланов лоб в лоб было бы чистейшим безумием. Зато перебить спящих этим подонкам вполне по силам. На всякий случай Сар подстраховался, прихватив на кровавое дело сотню своих клибонариев. Сейчас главным было вовремя добраться до казарм и напасть на аланов раньше, чем готы Сигабера пойдут на штурм дворца Аталава. В противном случае поднятый шум разбудит соплеменников рекса Атакса, и они, чего доброго, похоронят одного из самых умных сановников Римской империи в барселонских катакомбах.
Надо отдать должное Орозию: несмотря на сильное волнение и дрожь в конечностях, он уверенно торил путь наемникам Фавста. Зажженные факелы сухо потрескивали над головами убийц, освещая сложенные из камня стены подземного сооружения. Шли заговорщики недолго. Во всяком случае, Сар отсчитал не более полутора тысяч шагов, когда Орозий поднял вдруг руку, призывая всех к осторожности. Магистр прижался спиной к холодным камням, пропуская вперед головорезов. Люди, нанятые Фавстом для кровавого загула, видимо, не в первый раз участвовали в делах подобного рода. Во всяком случае, по лестнице, ведущей вверх, они двигались почти бесшумно. Атака барселонских подонков была столь внезапной и стремительной, что сотни аланов были убиты раньше, чем успели вырваться из сладкой пучины сна. Впрочем, нашлось немало и таких, которые успели взяться за оружие и сейчас дорого продавали свои жизни. Услышав крики и звон стали, Сар обернулся к центенарию Феликсу:
– Помоги им.
Сотня клибонариев, облаченных в доспехи, железным клином ринулась на растерявшихся аланов. Орозий, уже успевший выбраться из катакомб вслед за Саром, вскрикнул от ужаса, случайно наступив в лужу крови. В дальнем конце казармы еще дрались. Опомнившиеся аланы сумели отбросить головорезов, не слишком искусных в воинском деле. Однако атака спешенных клибонариев решила исход дела в считанные минуты. Пленных магистр Сар брать не собирался. Ему не нужны были свидетели. Тех, кто подавал признаки жизни, безжалостно добивали.
– Веди своих людей к дому Аталава, – негромко приказал Сар Фавсту, прибежавшему доложить об одержанной победе. – Не щадите никого, ни детей, ни женщин.
Орозий охнул от испуга, но Сар в его сторону даже не обернулся. Начало спасению Рима было положено, и теперь многое зависело от решительности и удачливости рекса Сигабера.
К курии, где поселился Аталав, Сар и его клибонарии двинулись бегом. Высокородный Орозий отстал на полпути, но магистр этого даже не заметил. Он уже слышал шум битвы, разразившейся в самом центре Барселоны, и очень надеялся, что это будет не последняя кровавая стычка в его жизни. Мечников у рекса Сигабера было вчетверо больше, чем у Аталава. Но, к сожалению, рексу не удалось застать древингов врасплох. Захватив первый этаж курии, готы никак не могли прорваться на второй. Лестница была буквально устлана трупами, и атакующие продвигались вперед по телам своих соплеменников. Счастье еще, что в этом здании не было подземного хода. Во всяком случае, Орозий клялся и божился, что это именно так. Тем не менее у Аталава была возможность выпрыгнуть из окна второго этажа и затеряться на узких улочках Барселоны.
– Он здесь, – возразил Сару рекс Сигабер. – Я видел его только что.
Головорезы Фавста не столько помогали готам, сколько грабили дом, хватая все, что плохо лежит. Впрочем, иного от них Сар не ждал, а потому только рукой махнул в их сторону.
– Нужны приставные лестницы, – крикнул Сар рексу готов.
– А где я тебе их возьму? – огрызнулся тот.
Магистр обернулся к центенарию Феликсу:
– Рубите деревья и используйте их.
Стремительная атака клибонариев центенария Феликса, вломившихся в курию через второй этаж, решила исход дела. Готам наконец удалось проломить древингскую стену из закованных в железо тел.
– Окружите дом, – крикнул Сар Фавсту, – и убивайте всех, кто появится в поле зрения.
Фавсту удалось криками и угрозами собрать вокруг себя две сотни головорезов и вывести их за стены курии. Впрочем, главное было уже сделано. Рекс Сигабер, свесившийся через перила лестницы, крикнул стоящему внизу Сару:
– Аталав убит.
– А его сын? – напомнил рассеянному готу магистр.
– Сейчас узнаем.
Галлы Плацидии в курии не было, это Сар знал совершенно точно. Распутная сестра божественного брата проводила ночь в объятиях Аэция, сумевшего в короткий срок исполнить поручение отца. Конечно, ребенка можно было бы пощадить, но, увы, пожелание Гонория на этот счет было высказано достаточно определенно. Император даже мысли не допускал, что его преемником может стать сын варвара. И, возможно, он прав в своей жестокой непримиримости.
– Сделано, – спокойно сказал Сигабер, медленно спускаясь по лестнице.
В курии погибло более шестисот человек. Половина убитых – готы. Часть из них следовало убрать и заменить аланами. Работа, что и говорить, не слишком приятная, но необходимая.
– Телеги готовы? – обернулся Сар к Орозию, добравшемуся наконец до курии и теперь недвижимо застывшему в дверях. Бывший ректор был напуган происходящим до икоты, но у него все же хватило сил, чтобы произнести короткое «да».
Трудно сказать, что думали мирные обыватели Барселоны по поводу маневров, осуществлявшихся на их глазах, но в любом случае их мнение не волновало Сара. Куда важнее для магистра и Сигабера было то, что скажут по поводу кровавой резни, учиненной в городе, Валия и Тудор. И у того и у другого хватало причин не любить упрямого рекса Аталава, но это вовсе не означало, что они простят убийцам его смерть.
Глава 3 Соправитель
Рекс Валия холодно выслушал сбивчивые объяснения Сигабера по поводу происходивших в городе событий. Патрикий Сар, присутствовавший при разговоре в качестве свидетеля, помнил Валию непоседливым мальчишкой и теперь с интересом изучал рослого молодого человека, очень похожего на своего покойного отца. Именно этого девятнадцатилетнего голубоглазого юношу готы прочили в верховные вожди, и Сар одобрил их выбор. Правда, у Валии был конкурент. Рыжеватый, как и все Гасты, рекс Тудор недвижимо стоял у окна, и его зеленые выразительные глаза буквально горели от ненависти. Если судить по выражению лица молодого древинга, то он не верил ни единому слову косноязычного рекса Сигабера. Сигабер не отрицал очевидного: он действительно не успел прийти на помощь верховному вождю. Но ведь он сам подвергся нападению и вынужден был защищать и себя и своих близких. В конце концов, более трех сотен готов пали на улицах Барселоны – какие еще нужны доказательства их доблести и преданности рексу Аталаву? Кто же знал, что аланы поведут себя столь вероломно. Ведь ничто не предвещало кровавой развязки. Между прочим, убит не только рекс Аталав, убито еще восемь вождей, как готских, так и древингских, и всех их следует похоронить с честью, а потом отомстить за их смерть.
