Болен не отвечал. Отретушированное изображение веб-мастерова лица замерло, как пластиковая маска. Прошла минута. Что за глюк… перебои с Вязью?
— Bolen? U still here? Say something!
[62]
Еще пять минут. Картинка на экране застыла. В динамиках ровно гудит электронная тишина. Раздражаясь, я снова перешел на русский:
— Эй, Болен! Слышишь меня? Я спросил: что ты думаешь о богатырской концепции Ильи Муромца? В наших былинах много шума на эту тему… Вот я и думаю: возможно ли? Хотя бы теоретически? Сможет ли группа нищих странников, т. н. «перехожих калик», превратить тщедушного инвалида в первоклассного богатыря?
Мой виртуальный собеседник молчал еще пару минут. Наконец — не меняя выражения глаз, даже не двинув застывшей улыбчивой губой — Болен Дойчин ответил. На этот раз он не стал говорить вслух. На экране появилась сияющая льдистая надпись. Всего семь букв.
НИКОГДА.
ПЛАСТИЛИН СЕРДЕЦ,
или
дневник Мстислава
Народного барда Залесья, непревзойденного мастера авторской частушки, сизого кардинала, исполнительного секретаря Содружества Непокорившихся Городов, президента властовской федерации лаун-тенниса, председателя Союза Скоморохов Стожарии, патрона Благотворительного Фонда Посильного Вспомоществования обездоленным мельничихам, почетного члена Радикальной Лиги в поддержку эмансипации среднерусских русалок, протектора Национального тематического заповедника «Мухоморье», председателя Всемирного Стожаричского Конгресса, директора телекомпании «Метанкино», почетного академика Великосиськовской Академии Винопития и Много-голаголания, генерального спонсора «неправительственной организации „Молодые бойскауты Опорья за Чистоту Пивных Кружек“», магистра орденов Завязки и Окончательной Завязки, лауреата зонального конкурса гипнотизеров-психоаналитиков, комиссара Лиги Борьбы с Диффамацией, главного редактора издательского терема «Лубочные ведомости».
Мрачные стихи для начала
Семь газет — очкастым эльфам для базара модного,
Семь котлет — отвязным гномам для брюшка голодного,
Семь кассет — крутым бандитам для досуга пышного,
Семь дискет — High Tech-наймитам для труда писишного,
А набор цветастой глины — господину Мерлину,
Чтоб лепить из пластилина золотые грезы им —
И затусовать навек в лунапарке розовом
Под владычеством всесильным господина Мерлина.
Пролог
Молнии. Мрак. Тишина.
Лишь составы бегут за составами.
Наверху, в выси — суровые боги не спят. Да и вправе ли?
Ведь если завтра четверг, то это надолго.
Сколько лет он бродил там, среди звезд… А теперь стоит здесь, на самом обрыве. Недвижно, как темный обелиск В глазах его немотствующий ужас галактической ночи. В складках невидимых крыльев подсыхает остывшая звездная пыль Ему страшно и горестно. Кто такой, как имя его? Не знает мир его горького имени. Грусть и одиночество его удел.
Пожалуйста, заплатите налоги.
Студия «Лубочное Видео» представляет:
Мстислав Бисеров — Мавка Метанка — Чурила Пленкович — Скольник Зезеница — Катома Дубовая Шапка — Сварог Выриевич — Памела Андерсон
В созвездии с:
Куруядом Волхвом, Гнеданом Ржавкою, Лито «Госсекретарем» Жабою, Травенем Житичем, Гаем Колодою, Lastya «Nipples» Fox
А также:
Деннис Родман в роли шаровой молнии
В ЗРЕЛИЩНОЙ ЭПОПЕЕ
Глава первая: Небесный мужик
Без эпиграфа (!)
Букашки были в шоке. Траву лихорадило. В квадранте «Косогор-II» (галактика «Залесье», система «Луговая ЖЖ412», эпсилон Звонкой Поляны) творилось небывалое. Муравьи-пограничники с федеральной базы «Береза-140» блокировали основные магистрали, ведущие в квадрант — однако все новые толпы любопытных прибывали, наугад пробираясь окольными тропами. Ватаги любопытных с боем прорывали кордоны жужелиц. Все стремились поспеть к началу ломового шоу. Полчаса назад скоростные стрекозы Независимого Бюро Сенсаций разнесли горячую новость: невдалеке на Пыльной Трассе «Жиробрег-Опорье» замечен невообразимый движущийся объект.
Цена билета достигла астрономических высот.
Поначалу были лапти.
Модные, они выдвинулись из отшатнувшейся травы. Ураган пыли, каскады грохочущей росы! Среди густого пестроцветья небывалые лапти знойно прожелтели и, слегонца пританцовывая, вломились в кадр, сочно круша хрупкие столбы одуванчиков. Остановились, поскрипывая, заслоняя пейзаж. Даже тупая тля покидала дела — насекомые столпились окрест, цокая челюстями и покачивая головами. Лапти были свежие, лыковые и… изжелта-оранжевые. Со шнурками. На платформе. Стильные были лапти. Видимо, сплетены по спецзаказу.
Да и сами-то ноги — не ноги, а шоу. Загорелые волосатые лодыжки в крутых царапинах и шрамах. Выше — полустершаяся корявая татуировка: «МГУ, юрфак, 202-я группа. Курс трудового права. Группа крови: 3+». Совсем высоко — лохмотья оборванных штанин. Дальше, как ни задирай голову, зрителю не видать — колени тают в звенящих небесах.
Вдруг — сверху! — из пылающего зенита! — падает гигантская тень… закрывает солнце… темное… ах! Толпа зевак вовремя отшатнулась: бух!.. бу-бух!.. обрушился в траву яблочный огрызок. Видимо, титанический обладатель желтых лаптей избавлялся от ненужного груза в карманах. Вслед за огрызком с небольшими интервалами рухнули, сотрясая землю: пробка от пивного бочонка, кроличья лапка, медная женская пуговица и половинка пирожка с маком (дюжина отважных муравьев кинулась и успела оттащить). Затем в траву спланировала засаленная лубочная миниатюрка неприличного содержания с нацарапанным на обороте нежным девичьим именем. Несколько застарелых изжеванных зубочисток, ноюще свистя, с чудовищным хрустом вонзились в глинозем.
Самым последним из поднебесного кармана с грохотом выпала упаковка популярных кожаных кондомов «Кримхильда», импортируемых волхвами-контрабандистами из далекой Ледянии. Обидно. Во-первых, выпала явно случайно. Во-вторых, насмерть придавила кого-то из журналистов в траве.
Гигантский человек не слышал букашливого вопля под лаптями. Облегчив свой немалый вес путем тотального опустошения карманов, он нахлобучил на голову самодельный яйцеподобный шлем с решетчатым забралом (видимо, наспех переделанный из печенежского). Извлек из-за пояса краги, неторопливо натянул. Зевнул, вздохнул и почесался незначительно выше колен.
— Доброе утро, тля, — громогласно произнес человек («Здрав… жела… ваше… ство!» — хором гаркнула тля в ответ, но человек не расслышал). Он сплюнул (попал в район зрительского VIP-сектора; чудом обошлось без жертв) и добавил досадующе: — Здравствуй, жаба, новый год! Вот тебе, бабушка, и юркий пень! А кому щас на Руси павлины полетят?
