— В Люфтваффе. 6-й воздушный флот — Восточный фронт. До этого Франция…
Анна с большим интересом рассматривала его.
— У вас карие глаза…
— Это от мамы. Она у меня южанка. Бавария, Альпы…
— Ну да, пожалуй, на баварца вы похожи. На немца нет… А когда вы научились фехтовать?
— До войны жил в Японии. Я из семьи дипломатов. Хотел тоже посвятить себя дипломатической карьере, но в планы вмешалась война…
«Что такое я несу!» — думал Ройтер. Анна, если захочет, может быть редкой занудой и начнет выспрашивать, чего доброго, номер эскадрильи или группы, а затем может узнать имя группенкоммандера, а он ведь не летчик и легко запутается.
— У вас тут, я смотрю, просто посольский квартал какой-то. Густав тоже был дипломатом, — заметила Анна. — И очень крутым разведчиком, — добавила она после паузы. — Еще не поздно, Диего, осуществить детскую мечту.
— Увы, чтобы представлять интересы государства, нужно его иметь… То, что сейчас находится на месте Германии, трудно назвать таковым…
— Пожалуй, да… — Анна встала из-за стола и с бокалом в руках подошла к балкону, как бы приглашая гостя проследовать за ней. Огромная равнина открывалась с балкона, посверкивающая закатными бликами уже у самого горизонта. Длинные тени от холмов легли на дорогу и низкорослые кустарники. Овцы сбились в кучи в своих загонах, готовясь к ночлегу.
— Извините, я сегодня вас назвала чужим именем. — Она его снова пристально изучала. — А как ваше настоящее имя?
— Дон Диего…
— Нет. Настоящее. Как вас называли в той жизни?
— Какое это имеет значение? Той жизни нет.
— Простите, но я не могу называть вас Диего. Это какой-то маскарад. Тупой и пошлый. Баварец Диего. Смешно… Кстати, ваше произношение не похоже на баварское…
— В немецкой колонии в Токио было много северян. Я ведь только родился в Баварии.
— Так как вас называть, Диего?
— Мне вполне нравится имя Хельмут, но если у вас оно вызывает неприятные воспоминания, тогда называйте меня Конрад.
— А знаете, Конрад, — повернулась к нему Анна — Вы чем-то похожи… Не могу точно сказать чем… Нет, лицо у вас совершенно другое, но… Вы сигару закуриваете, как он… машину ведете, как он… меня это немного пугает… Хотя… нет… мне все это кажется. Просто прошлое крепко удерживает меня…
— Нас всех удерживает прошлое, и мы должны жить ради него, ради того, что нас объединяет.
— Вы — член Партии?
— Почему вы так решили?
— Говорите как агитатор. Прошлое… объединяет… Мое прошлое вон — она ткнула недопитым бокалом в сторону спальни. — И прошлое, и настоящее, и будущее. А с тем прошлым я порвала раз и навсегда.
Ройтер увидел, что Анна слегка ежится от вечерней прохлады, и придвинулся ближе. Если ему в голову не летит бокал, а то и бутылка — значит, он правильно все делает. А что значит правильно? Ну, допустим, ты переспишь с ней, и что? Наутро скажешь: «Привет, я Ройтер!» — последствия этого даже обдумывать не хочется. Думаешь, Анна простит тебе всю эту комедию, разговор про «настоящего мужчину», про кольцо, когда ты фактически вынудил ее признать, что ты для нее представлял собой не пустое место? Зачем? Поглумиться? А никакой другой причины она и видеть не захочет! Так отношения взорвутся, даже толком не восстановившись. С другой стороны, что, надо было сказать это сегодня утром? Ну, значит, сейчас здесь его бы не стояло. Нет. Это должны быть совершенно другие отношения. Другие люди, тогда это шанс. Может быть, когда-нибудь, когда они будут старичками уже греться на солнышке, он скажет ей: «Дорогая, а ты знаешь, ты не права, что я сделал невыносимой только твою молодость, я сделал невыносимыми еще твои зрелые годы и окончательно изгажу твою старость». Шутка в духе Анны — нормально, прокатит. А пока ее шея в отблесках заката, ее кожа… Она рядом. Она впервые за… За десять лет! О Боже! За десять лет открыта ему как тогда, в 35-м.
Ройтер встал за спиной у Анны. Ее золотые волосы спадали на плечи, он вдыхал этот запах, который пьянил, а она казалась хрупкой и беззащитной. Как тогда на полу прихожей в доме, куда она приехала на вечеринку в 19-м. Анна улыбалась — она откинулась на его грудь и попыталась заглянуть ему в глаза.
— Смелее, Диего, — прошептала она.
— Вы не боитесь, что я вас покусаю? — проговорил Ройтер, приникнув губами к ее уху.
— Ухо откусите?
— И не только ухо…
— Значит, буду без уха…
* * *
На другом конце мира в этот момент наступал новый день. И в здании МГБ на Лубянке начиналась обычная работа. Сегодня полковнику Лапшину было что сказать своему шефу. Нашелся «Серж». Он молчал почти 2 года, но вчера Георгий Иванов (в оперативной переписке «Палтус») отбил телеграмму, в которой сообщал, что на него вышел человек от «Сержа», назвавший пароль. И не с пустыми руками. Он предлагал ни больше ни меньше — архивы Анненербе, вернее, ключи к этим архивам. Он, безусловно, знал о предмете сделки куда больше, чем группа немецких моряков, с которой он вел переговоры до этого. Не было ни гроша — и вдруг алтын…
— «Серж» пытается сделать нам любезность, — заметил начальник отдела «Ф». — С чего бы?
— Полагаете, ему нельзя доверять?
— Доверять нельзя никому. Тем более этот «Серж» — хитрый гусь. Видимо, действительно серьезный игрок, если знает про архивы. Вопрос — не ходил ли он уже с таким предложением к англичанам или американцам.
— Исключать нельзя. «Палтус» сообщает, что «Серж» вполне может и блефовать. Он знает все о прошлом архива, но ничего не знает о настоящем…
— Вы не замечали, полковник, что «Серж», в какой бы ситуации он не находился, всегда играет собственную игру. Что тогда с зарядами, что сейчас… Надо бы его изучить получше. Как «крот» там — он великолепен, но будь он здесь, не станет ли он таким же «кротом»?
— «Палтус» говорит, «Серж» готов перебраться в Москву и наладить работу с архивами уже в ближайшем будущем.
— Красиво… — усмехнулся Судоплатов. — Настолько красиво, что тянет на внедрение. Дайте команду «Палтусу», пусть прощупает его на предмет связей с нашими английскими друзьями. А что говорят эти, «пираты»?
— Говорят, что контейнеры подверглись радиационному заражению. Им нужны специалисты для дезактивации контейнеров.
— Понятно, хотят время потянуть… А времени мало… Вообще все это выглядит как плохо спланированная провокация.
— Может, оно и хорошо, что плохо спланированная… Британцы обычно тщательнее готовятся.
— Может, и так… Удалось что-то узнать про «пиратов»? Кто это вообще такие?
— Достоверной информации нет. Вроде бы они работали по «Ипсилону».
— Вроде бы? — Генерал удивленно поднял брови. — Вроде бы у Володи волосы выросли на ж…
