Проснулся Гришка только на следующий день, здоровый, голодный и злой сам на себя:
— Это же надо таким дураком быть, чтобы не поставить на контроль собственное состояние?! — он метал в рот отрезанные кусочки свиной отбивной, не забывая обмакивать в соус, и довольно рассказывал: — Все эти рисунки на экране, буковки, строки текста — грубая ошибка! Всего-то и надо было, что замкнуть петлю обратной связи напрямую обратно в мозг, минуя глаза, зрительные нервы и участки полушарий мозга, анализирующие изображение. Надо, на самом деле, наводить теми же микропорталами слабые потенциалы — того же уровня, что и сами нейроны оперируют, — в той же самой области коры, откуда снимаются сигналы управления. После этого обучение идет семимильными шагами. Ассоциативные связи появляются мгновенно. Остальное уже дело техники. Сопоставление ощущений с портами ввода-вывода, контроль адресного пространства компьютера и запись ячеек памяти через интерфейс комплекса датчиков биопотенциалов напрямую мысленным усилием. Да, конечно, приходится вначале не забывать о таблицах кодировки, битах контроля по четности байта и избыточности. Но это только вначале. Мы же не думаем отдельными буквами, когда записываем текст на бумагу? Так и здесь — очень быстро практически забываешь о языке общения — оперируешь понятиями. Зато возможности — закачаешься!
Гришка ел, а Верка с матерью внимательно слушали, не перебивая. Наталья при этом не забывала подкладывать шипящие, истекающие жирным соком куски мяса со сковородки в тарелку парня.
— Это сейчас я понимаю, что так перегружать мозг нельзя. Понимаешь, темп работы компа постоянно подхлестывает думать еще быстрее, — он рассказывал в первую очередь своей Верке, но понимала его лучше Наталья. — Только, скажем, задумался о сумме нескольких тридцатидвухзначных чисел, а ответ с компьютерной точностью уже есть. Но главное — капитально возросший объем пространственного воображения. Это что-то фантастическое.
— Проясни терминологию, — потребовала теща. — Что ты понимаешь под этим объемом?
— Ну, — Гришка задумался, — вот, например, конструктор самолета. Он знает свою только что спроектированную машину до последнего винтика. Но вот держать одновременно в голове все он никак не может. Или внешний вид, или конструкцию отдельного узла, как и с чем этот узел должен взаимодействовать на разных режимах полета. Все вместе до последней детальки — а их там миллионы — никакими силами. А я теперь могу! С легкостью!
— Угу, и проваляться потом несколько часов в атонической коме с риском никогда после такого не проснуться, — жестко сказала Наталья, не обращая внимания на мгновенно вскинувшуюся в волнении дочь.
— Наташа, я ж говорил — это была ошибка. Больше такого не будет, — он на секунду замолчал, сосредоточился, тут же расслабился и улыбнулся: — Готово. В комплекс связи с мозгом встроена система контроля, как за временем непрерывной работы, так и за общим состоянием организма.
— Подожди, — у начавшей успокаиваться Верки округлились глаза, — ты и сейчас на связи со своим компьютером?!
— Конечно. А через сеть — со всеми компами и базами данных, — Гришка хмыкнул, протянул руку и через возникшее перед ним окно небольшого портала достал, вероятно, из холодильника банку своего любимого манго. Громко щелкнул открывашкой и присосался. Под ошарашенными взглядами подруги и Натальи выдул всю банку, с хрустом смял и бросил в другой портал, откуда на долю секунды пахнуло жаром.
— Прямо в переработку, — пояснил он.
Несколько минут прошло в тишине. Верка с восхищением смотрела на своего любимого, ее мать о чем-то раздумывала, а сам наевшийся Гришка смотрел на тарелку и решал: влезет в него еще один кусочек такой вкусной свининки или нет?
— Всего за несколько часов ты освоил этот твой язык прямой связи с компьютером? — спросила Наталья.
— Нет. За несколько минут. Это… Это было, как цепная реакция. Все, что крутилось до того в голове, вдруг сложилось в одну цельную схему. Достаточно только понять, как надо, и готово. Я же не в свою память записывал, а в комп. Возможности сначала ошеломили, потом захватили меня всего без остатка, и я сразу принялся за работу. То, что мы с ребятами в зоне деда — он уже привык по примеру Верки называть Рапопорта дедом — планировали сделать месяцев за восемнадцать, мне удалось прошерстить за эти часы. «Радуга-три» в принципе готова. Так, некоторые мелочи еще пригладить и можно пробовать. Производительность труда — охрененная.
— Да, — констатировала теща, — теперь понятно, почему ты свалился. Не вздумай ближайшие несколько дней сильно перегружать здесь, — она постучала согнутыми костяшками пальцев парня по голове, — меня совершенно не прельщает перспектива иметь зятя-дурака.
— Я от тебя в эти дни на полшага не отойду, — тут же пригрозила Верка. — Вот только посмей больше чем на пару минут в себя уйти — прыгну к твоему портальному терминалу, где компьютер со считывателем биопотенциалов мозга стоит, и отключу его.
— Нет, — поправила ее мать, — все индивидуальные комплексы в серверном зале Красного. Но я тебе, доча, покажу, где нужная аппаратура находится.
— Заговор, да? — усмехнулся парень. — Ладно, пару дней я вытерплю. Но тебе, — взгляд на Веру, — это дорого обойдется!
— Я готова, — с привычной язвительностью заулыбалась девушка, — хоть прямо сейчас! — и начала демонстративно расстегивать блузку. Матери она совершенно не стеснялась.
У Гришки на эту тему было, похоже, совершенно другое мнение. Он виновато посмотрел на Наталью и молча развел руками.
Та только хмыкнула:
— Успеете еще. Через три дня очень подробно опишешь мне все действия пошагово. Попробую повторить твой способ экспресс-подключения к компьютеру.
— Можно иначе и проще, — отреагировал парень. — Я просто подключусь к твоему комплексу через сеть и помогу, передавая точные ощущения. Сразу, Наташа, получишь все необходимые знания для включения в систему.
— Это возможно? — удивилась женщина.
— А почему нет? Не вижу технических препятствий.
* * *
— Даже не так, — оживился Гришка, — просто представляешь себе нужное место на интерактивной карте в компе. Открывается маленький информационный пробой туда, смотришь через него — а вот здесь сигнал подается уже на зрительный нерв с маленькой амплитудой. Изображение кажется полупрозрачным на фоне того, что видит глаз. Уточняешь нужное место — ощущения, ну как мышкой на экране указатель двигаешь. Переключаешь информационник на портал, раздвигаешь границы до необходимых, — прямо перед парнем вдруг появилось окно на какой-то горный луг. Воздух со свистом начал вырываться туда. Портал тут же закрылся, а в протянутой к Верке руке был стебелек эдельвейса с узкими серебристыми листочками и маленьким бело-желтоватым цветочком.
Заметив восхищенно-завистливый взгляд шестилетней Гали Кононовой, парень тут же протянул ей большой ярко-синий тюльпан. На этот раз обошлось без порыва ветра и звуковых эффектов — разница давлений была маленькая. Еще через несколько секунд перед всеми женщинами в малой гостиной лежало по цветку.
