– А Гхашнак? Кто это такие?
– Гхашнак? Это следующий уровень власти после Урук. Это люди, но тоже рабы. Гхашнак – его офицеры, чиновники и тайная полиция. Они ненавидят и боятся Сущего, но тем не менее повинуются ему. Полагаю, что все они, каждый на свой манер, разделяют его жажду власти и завоеваний. Вся его огромная бюрократическая машина держится на равновесии между жаждой власти и страхом. Это неэффективно, но, мне кажется, ему на это наплевать. Похоже, он даже получает какое-то извращенное удовольствие, глядя, как они трепыхаются.
– Но ведь это не очень-то помогает ему завоевать мир?
– Не думаю, что его это заботит. По слухам, все его внимание сосредоточено на разрушителях. Он считает, что путь к власти заключен в контроле над разрушителями. Вот почему у меня было столько проблем, чтобы вытащить вас оттуда. Вы сказали Уруку, что попали в поле воздействия разрушителя, а все случаи, связанные с разрушителями, обязательно рассматриваются Гхашнак. Именно поэтому мне пришлось записать вас в Добровольческий Корпус, чтобы получить для вас ордер на освобождение. Кто-нибудь из Гхашнак все равно вас допросит, но это будет всего-навсего третий уровень. Урук передал бы вас сразу на первый. После допроса первого уровня мало кто остается в живых.
– Что же тогда такое Добровольческий Корпус? Во что ты нас втравил?
– Не надо говорить со мной таким тоном! Я сделал все, что я мог для вас сделать.
Билли кивнул.
– Ладно, ладно, я понял. Прости. Расскажи нам об этом Добровольческом Корпусе.
– Сущий ведет войну. Он всегда ведет какую-нибудь войну. На этот раз он воюет с Регентством Харод. Это продолжается уже много лет. Хародины, конечно, в конце концов проиграют – все соседние города в конце концов проигрывают.
– Но я так понял, что все сражения для Сущего ведут Ширик. Не вижу, какая ему польза от нас?
– Ширик – пехотинцы-смертники, но они слишком тупы, чтобы совершать сложные операции. В качестве экипажа для боевых машин и артиллерийских расчетов ему нужны наемники. Они и составляют Добровольческий Корпус. Это команда наемников, которые делают для Сущего грязную работу.
– Как с ними обходятся?
– Не так уж плохо. Гхашнак заботятся о том, чтобы у них было достаточно женщин и выпивки. Это – элитное подразделение, и с ними обращаются соответственно. Впрочем, это все равно банда отпетых негодяев.
– И на какой срок ты нас подписал?
– На два года.
– Боже милосердный!
– Это минимальный срок, здесь я уже ничего не мог сделать.
– А что потом?
– Вам заплатят и предоставят свободный проход до границ зоны. Разумеется, будут приложены все усилия, чтобы завербовать вас заново, но в конце концов они вас отпустят.
– А как насчет того, чтобы сбежать?
– Это должно быть достаточно просто, когда вы окажетесь на фронте. Все зависит от вас. Я сделал все, что мог.
Малыш Менестрель замедлил шаг и указал на массивную гранитную постройку, больше по размерам, чем Дом Ширик, но в остальном совершенно идентичную.
– Вот бараки. Входите и скажите часовому, что вы новобранцы. Увидимся позже, о’кей?
Малыш Менестрель двинулся прочь, но Билли окликнул его:
– Постой, я хочу еще спросить – как ты попал сюда? И почему ты так одет?
Малыш Менестрель печально покачал головой.
– Не спрашивай, Билли, не спрашивай.
– Но…
– Нам всем приходится как-то выживать, Билли. Помни об этом.
Малыш Менестрель развернулся на каблуках и пошел прочь. Стук его сапог отдавался гулким эхом на камнях пустынной мостовой. Билли посмотрел ему вслед и двинулся вместе с остальными ко входу в холодное, зловещего вида здание.
За таким же, как у Урука, столом, развалясь, сидел здоровенный детина с густой черной бородой. На нем был оливково-зеленый войсковой костюм и фуражка с козырьком. В зубах у него была зажата сигара, а пара огромных солдатских сапог покоилась на столе. Козырек сполз ему на глаза, и когда Билли, Рив и Человек Дождя вошли в здание, он лениво подвинул его указательным пальцем. Какое-то время он просто смотрел на них, затем лениво переправил сигару в угол рта.
– Чего надо?
– Мы новобранцы.
– Новобранцы? Откуда вы взялись, черт побери?
– Наш друг вытащил нас из тюрьмы, пообещав, что мы завербуемся.
Билли решил, что лучше ничего не говорить насчет разрушителя.
– Потерялись в ничто и оказались здесь, так, что ли?
– Да, вот именно.
– Большинство так сюда и попадают. По своей воле не приходит никто.
– Здесь так плохо?
– Сами увидите.
Он скинул ноги со стола, и его сапоги со стуком ударились об пол. Встав, он заорал в дверь, находившуюся позади него:
– Эй, кэп, тут у меня три новобранца! Хочешь взглянуть?
В дверном проеме показался еще один наемник. Это был невысокого роста жилистый человек, с усами щеткой. На нем была куртка из овчины и темно-синие брюки, заправленные в кавалерийские сапоги с отворотами. На голове у него была светло-голубая кепка с таким же значком, какой был на груди у Ширик – глаз, окруженный языками пламени. Он оглядел троих путешественников сверху донизу.
– Новобранцы?
– Так точно.
– Только что из тюрьмы?
– Так точно.
– Надо вас записать.
Он подошел к столу и взял в руки блокнот.
– Итак. – Он указал на Рива. – Ты! Подойди сюда.
Рив не спеша подошел и встал перед ним, заложив руки в карманы.
– Меня зовут Сперри, парень. Я Наставник Воинов. Я буду вас обучать, и мне предстоит выбирать, будете ваше обучение легким, или оно будет тяжелым. Это понятно?
Рив выпрямил спину и вынул руки из карманов:
– Понятно.
– Понятно, сэр.
– Понятно, сэр.
– Хорошо. Имя?
– Рив.
– Место рождения?
– Уютная Щель.
– Клянешься-ли-ты-служить-в-Армии-Суверенного-Государства-Дур-Шанзаг-в-течение-не-менее-семисот-дней-в-соответствии-с-Кодексом-и-военным-уставом-названного-государства? Скажи: клянусь.
– Клянусь.
Сперри протянул Риву блокнот и ручку.
– Поставь здесь свою подпись.
Рив нацарапал свое имя и вернул их обратно. Сперри взглянул на Билли.
– Следующий.
Билли сделал шаг вперед.
– Имя?
– Билли Амнистия.
