Дино Мудстрап погладил себя по лысому черепу.
– Понимаю.
Он помолчал, а затем оглядел собрание:
– Поддерживает ли кто-нибудь это… э-э… необычное предложение?
Вальдо уже был на ногах.
– Я поддерживаю, господин председатель!
И вновь Дино сверился со своим планом:
– Предложение поддерживается Вальдо Катто. Возьмет ли кто-нибудь из членов на себя труд сказать что-нибудь против него?
С переднего ряда секции Фериков со скрипом поднялась престарелая Мелисса.
– Мне представляется, господин председатель, что предложение вот так, скопом, уничтожить эти потенциально полезные формы жизни прямо противоречит нашим давно установившимся традициям умеренности и бережливости. – Мелисса Ферик была известна своей сентиментальностью. – Поэтому я считаю своим долгом серьезнейшим образом предостеречь собрание от санкционирования подобной акции.
Она вновь уселась в кресло. Немедленно на ногах оказался практичный Нолан Катто, дед А.А. Катто:
– Не разделяя филантропических соображений почтенной мисс Ферик, я тем не менее также должен призвать собрание отвергнуть это предложение. Все вы, без сомнения, помните, что во время случайного пожара, уничтожившего периферию Акио-Теха, был момент, когда опасности подвергалась сама цитадель.
А. А. Катто надула губы:
– Однако они вовремя потушили его!
Председатель постучал своим молоточком:
– Вы нарушаете порядок, мисс Катто! Продолжайте, сэр.
Нолан Катто взглянул на правнучку.
– Полностью понимая вашу юношескую необходимость в развлечениях, я все же не могу не назвать подобное радикальное предприятие по меньшей мере рискованным.
Следующим поднялся с места Гавард Глик. В его направлении повернулось несколько голов. Гавард Глик был известен своими эксцентричными идеями.
– Возможно, этот факт ускользнул от внимания мисс Катто, но существуют люди, полагающие, что Л-четвертые все же обладают человеческими ощущениями, и следовательно, поголовное их истребление было бы, я бы сказал, несколько аморально.
По залу прошла волна смешков. Очевидно, старик совсем впал в маразм. Все знали, что Л-четвертые – потомки отбракованного материала, оставшегося после генетических исследований Кон-Лека, и что Кон-Лек мог распоряжаться ими любым образом, каким ему будет угодно. После Гаварда Глика никто, по-видимому, говорить больше не хотел, и председатель вновь обратился к А.А. Катто:
– У вас есть еще что-нибудь сказать, мисс Катто?
А. А. Катто вскочила на ноги.
– Конечно, есть, господин председатель! Сентиментальные высказывания моего деда – типичный показатель упадка, который когда-нибудь разрушит эту цитадель. «Не сжигайте Л-четвертых, – причитает он, – это может оказаться опасным для нас! Пусть эти антисанитарные организмы копошатся за стенами наших прекрасных башен! Мой дед скорее предпочтет, чтобы наша цитадель кишела паразитами, чем рискнет кинуть их в очистительное пламя! – В ее голосе звенел высокий патриотизм. – Лишь голоса трусов и предателей могут звучать в защиту этого сброда! Пять семейств создали Л-четвертых, чтобы они нам служили, и если они больше не могут служить, обязанность пяти семейств – уничтожить их! Огонь ничем не повредит цитадели. Он не был опасен цитадели Акио-Теха, и он не будет опасен здесь. Еще раз говорю вам: мы должны спалить Л-четвертых!
Председатель, по всей видимости дремавший в течение речи А.А. Катто, открыл глаза.
– Мне казалось, вы недавно говорили, что хотите сжечь Л-четвертых ради забавы.
– Да, господин председатель. А также потому, что это мой священный долг.
Председатель кивнул.
– Да, понимаю.
Он обвел взглядом директорат:
– Ну что же, будем голосовать?
Нолан Катто поднялся на ноги.
– Могу ли я предложить компромисс? Возможно, будет неплохой идеей дать Исполнителям, отвечающим за развлечения, указание подготовить видеоимитацию пожара. Это сможет несколько удовлетворить потребность нашего юношества в зрелищах.
Ногти А.А. Катто вонзились в мякоть ладони.
– Ах ты снисходительный ублюдок!
Председатель сердито взглянул на нее.
– Итак, голосуем! Сначала за предложение мисс Катто, а затем за компромиссное предложение мистера Катто. Прошу проголосовать по первому пункту.
А. А. Катто ткнула в кнопку «да» на подлокотнике.
– А теперь по второму.
Она нажала кнопку «нет». Председатель посмотрел на результаты.
– Предложение мисс Катто отвергнуто. Поддержан компромисс мистера Катто.
– Ну и черт бы вас побрал, старые пердуны!
А. А. Катто вскочила с места и вышла из Зала Правления. Вальдо на небольшом расстоянии следовал за ней. Когда они оказались в коридоре, Вальдо придержал ее за запястье, когда она уже собиралась ступить на движущуюся дорожку.
– Ты не забыла о нашей сделке, дорогая сестренка?
– Сделке?
– Ты обещала, что придешь ко мне в апартаменты и позволишь мне быть жестоким с тобой, если это собрание покажется мне отвратительным и занудным.
– И я согласилась на это?
– Совершенно верно.
– Но, разумеется, ты не принял этого всерьез?
– Должен признаться, сестренка, что я принял это очень даже всерьез. Настолько всерьез, что заверил пленку с записью нашего разговора у Аудита-12, обслуживающего договоры. Он нашел запись вполне имеющей силу.
– Ах ты негодяй!
– Я подумал, что должен получить хоть какое-то удовольствие от этого утра, которое обещало быть сплошным занудством.
А. А. Катто гневно воззрилась на брата:
– Я совершенно недвусмысленно запрещаю тебе прикасаться ко мне!
– Вообще-то я собирался использовать хлыст. У меня как раз есть один, который превосходно подходит для такой задачи.
– Я не позволю тебе!
Вальдо улыбнулся ей. Он был похож на стервятника.
– Тебе придется позволить.
– Почему это?
– Потому что в противном случае Аудит принудит тебя сделать это, в соответствии с условиями семейного договора.
– Пусть только попробует!
– Если тебя заставят силой, это будет сделано публично.
– Публично?
– Выполнение нарушенных договоров всегда снимают на видеокамеру, а потом показывают на семьдесят девятом канале. Уверен, что все наши друзья не откажутся посмотреть; ну и, разумеется, пленку всегда можно будет взять потом в библиотеке.
– Гнусный маленький хорек!