Логан кивнул. Ему было известно, что психомантиумы — это специальные комнатки или боксы, зачастую обвешанные зеркалами, очень темные, сконструированные таким образом, чтобы вводить посетителя в состояние транса или психической открытости, таким образом давая ему возможность войти в портал или достигнуть прохода в мир духов. Психомантиумы придумали и широко использовали еще древние греки. В настоящее время они существуют по всему миру, помогая, как многие верят, людям войти в контакт с духами умерших людей. Логан вспомнил о зеркале, которое он видел в лаборатории в первый день посещения Центра. Именно оно позволило ему дедуктивно догадаться о причине нахождения Дженнифер на станции.
— Вы используете эффект Ганцфелда? — спросил он.
Раш с интересом посмотрел на него.
— Медики считают это излишним. Теперь, пожалуйста, осмотри все очень внимательно. Воздержись, по возможности, от комментариев, мы все обсудим позже. Чем больше ты будешь знать, тем лучше вооружишься для того, чтобы помочь ей.
Логан кивнул.
— И еще одно. Не ожидай каких-либо разоблачений. Не жди даже, что то, что ты услышишь, имеет смысл. Иногда приходится потратить некоторое время на анализ расшифровки, после того как мы поймем основной смысл… если вообще поймем.
С этими словами Раш открыл дверь и спокойно вошел внутрь. Логан проследовал за ним. Он узнал комнату. В ней стояла больничная койка, на полках — ряды медицинских и других инструментов. На стене над кроватью висело большое зеркало, отполированное до бриллиантового блеска. Освещение было таким же тусклым, как и в первый раз, когда он посетил эту палату.
И вновь Дженнифер лежала на кровати, закутанная в больничный халат. Провода ЭКГ змеились от ее рук и груди; еще больше проводов электроэнцефалографа были прикреплены к ее вискам. Красные и серые, они выглядели не к месту на фоне копны ее волос цвета красного дерева. Периферийная линия была подсоединена к внутренней стороне одного из ее запястий. Дженнифер взглянула на мужа, слабо улыбнулась Логану. Ее глаза были немного затуманены, как будто она приняла успокоительное.
К удивлению энигмалогиста, у изголовья постели стоял Стоун. Он ободряюще погладил плечо женщины и отошел в сторону. Затем кивнул Логану, повернулся к Рашу и тихо спросил:
— Вы ее спрашивали о вратах?
— Да, — ответил Итан.
Стоун кивнул на прощание и вышел из комнаты. Раш сделал Логану знак присаживаться возле изголовья кровати. В течение пяти минут он подсоединял различное оборудование. Джереми терпеливо ждал, следя за его манипуляциями. Комнату заполнил легкий запах сандала и мирры.
Наконец Раш приблизился к кровати, держа в руке шприц.
— Джен, — мягко произнес он. — Сейчас я вколю тебе пропофол.
Ответа не последовало. Супруг воткнул иглу. Дженнифер стала спокойной, как смерть. Наблюдая за показаниями приборов поверх спинки кровати, Логан заметил, как упали ее давление, дыхательный ритм и пульс.
Раш тщательно следил за состоянием жены по приборам, стоящим у изножья кровати. Никто из мужчин не произносил ни слова. Через несколько минут Дженнифер слегка пошевелилась; Раш немедленно взял два контакта и подсоединил по одному к каждому виску супруги.
Джереми взглянул на него с немым вопросом.
— Сердечный стимулятор, — ответил Раш. — Стимулирует деятельность шишковидной железы.
Джереми понимающе кивнул. Ему были известны результаты исследований, свидетельствующих о том, как воздействует нейрохимическая стимуляция шишковидного тела на превизуализацию и психическую активность.
Итан вернулся к лесу следящих устройств и мониторов в изножье кровати. Еще минуту или две он наблюдал за тем, как жена медленно переходит в полусознательное состояние. Потом он вновь подошел к установке для инъекций и вставил вторую иглу.
— Еще пропофол? — спросил Логан.
Раш отрицательно покачал головой.
— Версид. Для эффекта амнезии.
«Эффекта амнезии? — озадачился Джереми. — Но зачем?»
Подойдя к изголовью кровати, Итан вытащил два предмета из карманов своего лабораторного халата. Одним из них оказался офтальмоскоп, другим — старинный амулет из чистого серебра, с небольшой белой свечой. Раш осмотрел зрачки жены через офтальмоскоп, затем зажег свечу и слегка покачал амулетом на цепочке между ее лицом и зеркалом.
— Я хочу, чтобы ты смотрела, — внушительно произнес он тихим успокаивающим голосом. — Больше ты ничего не видишь. Не смотри ни на что другое, только на амулет. Не думай ни о чем другом.
Он продолжал бормотать. Логан понял: это обыкновенный гипнотический прием, известный как вводный текст с визуальной фиксацией. Однако потом посыл изменился.
— Сейчас, — приказал Раш, — дыши медленно, глубоко. Расслабь конечности. Расслабь руки: сначала пальцы, потом запястья, потом нижнюю часть, потом — верхнюю. Расслабь ноги.
Минуту, может две, в комнате не было слышно ни звука, кроме равномерного дыхания Дженнифер.
— А теперь расслабь свой разум. Отпусти его. Пусть твое сознание покинет тело. Пусть оно превратится в пустую раковину, не обремененную ничем.
Джереми наблюдал за манипуляциями друга, одурманенный запахом ладана. Спустя минуту Итан задул свечу, отложил амулет в сторону, тихо подошел к изголовью кровати и проверил показания приборов. Потом повернулся к жене и подождал.
Дыхание Дженнифер стало громче. Казалось, в комнате потемнело, как будто начал собираться странный древний туман.
Неожиданно Логан забеспокоился. Он не понимал причину внезапно нахлынувшего беспокойства, однако чувствовал, как начинает работать его инстинкт самосохранения и многократно возрастает ощущение опасности. Единственное, что он мог предпринять, — это постараться не вскочить на ноги и не броситься вон из палаты. Сердце бешено билось, и пришлось предпринять героические усилия, чтобы не утратить самообладание.
С кровати доносилось тяжелое дыхание Дженнифер, почти хрип. Раш включил цифровой диктофон, положил его на ближнюю каталку и медленно наклонился над кроватью.
— С кем я говорю?
Рот Дженнифер заработал, как будто она пыталась формулировать слова. Логан увидел, как ее руки сжались в кулаки, как будто от усилия.
— С кем я говорю? — вновь повторил Раш.
Из Дженнифер исторгся шипящий звук.
— Пошел к черту, — отчетливо произнесла она сухим отстраненным голосом. Простое произнесение стоило ей огромных усилий.
— С кем я говорю? — настойчиво повторил доктор в третий раз.
Рот Дженнифер опять искривился в огромном усилии.
— Р-р-р… рупор… Гор-р-ра.
С этими словами в комнату ворвалось не только леденящее ощущение зла, сродни тому, которое Джереми испытал в день пожара на генераторе. На этот раз оно сопровождалось огромным напряжением, физическим и эмоциональным, которое переживала бедная Дженнифер.
