Итан выглядел усталым — и Джереми этому не удивился. Дженнифер понадобилось почти два часа, чтобы прийти в себя после сеанса гипноза и эксперимента по переходу, проведенного за день до этого.
— Конечно, — продолжила Ромеро, — мы еще точно не знаем, каким образом этот бог фигурирует в теогонии Нармера или же кого он представлял в этот ранний период.
— А что насчет первоначальной картины в гробнице? — спросил Стоун. — Я имею в виду ту, на которой изображено какое-то наказание?
— Я знаю не больше, чем знала вчера. Извините. Это совершенно новая вещь в моей практике.
— А вторые врата?
— После первичного визуального осмотра можно утверждать, что печать на них идентична печати на первых вратах.
— Спасибо. — Стоун повернулся к Рашу. — А что скажете вы, Итан?
Доктор изменил свое положение на стуле, прочистил горло.
— Мой анализ атмосферы, пыли с поверхностей гробницы и частиц штукатурки завершен. Все оказалось инертным. Отмечена относительно высокая концентрация спор плесени и пыльцы, но не такая, о которой стоило бы беспокоиться. Конечно, риск можно свести до минимума, если тщательно все почистить. Я не нашел никаких свидетельств наличия вредных бактерий, вирусов или грибков. Однако пока не закончится процесс обеззараживания, я порекомендовал бы надевать личные респираторы для дополнительной фильтрации и латексные перчатки. Но это обычное стандартное правило при работе в незнакомых средах.
— Возможны ли яды? — спросил Стоун.
— Пока что они не проявились в моих тестах.
Босс удовлетворенно кивнул и повернулся к незнакомому Джереми парню.
— Отчет по глубинному радару?
Худой, нервный на вид молодой человек сел спереди и надел крупные очки на нос.
— Проникающий в глубину земли радар наметил вторую камеру, в которой выявлен отдельный предмет большой массы. Его приблизительные габариты равны четырем метрам в длину и двум метрам в высоту. Около него расположены четыре идентичных объекта меньших размеров.
В зале наступила минутная тишина.
— Саркофаг, — наконец пробормотал Марч.
— И четыре окружающих его канопы
[21]
с крышками в виде животных, — добавила Ромеро.
— Возможно, — нахмурился Стоун. — Однако почему во второй камере, а не в третьей?
— Похоже, там находится еще несколько предметов, — добавил молодой человек, — но их трудно распознать из-за обратного рассеивания.
— Очень хорошо, — произнес Стоун и задумался. — Мы посвятим остаток дня укреплению, стабилизации и обеззараживанию камеры один. Потом перейдем ко вторым вратам. Тем временем продолжайте проводить анализ, и если он выявит что-то новое, немедленно сообщите мне.
Он повернулся к Логану:
— Джереми, вы хотите что-нибудь добавить по этому вопросу?
— Да. Прошлым вечером я переговорил с Фонтейном. Он сообщил мне, что один из электроприборов, за которыми он наблюдает, повел себя очень странно — неожиданно самопроизвольно включался, работал сам по себе, когда не должен был работать.
Ромеро очень тихо принялась насвистывать мелодию из «Сумеречной зоны»
[22]
.
— Электроприбор, о котором я говорю, — спутниковый телефон. Когда я узнал, что оба инцидента с ним произошли ровно в час тридцать ночи, я попросил Фонтейна проверить моментальную память спутникового телефона.
— И что? — спросил босс.
— Его встроенная память показала не два, а четыре несанкционированных соединения со спутником, каждый раз в одно и то же время. Результатом этих включений оказались кодированные электронные письма, прошедшие через виртуальный сервер переадресации, и отследить их невозможно.
Конференц-зал шокированно молчал. Лицо Стоуна стало пепельно-серым.
— Как это возможно? Ни у кого нет доступа к спутниковым телефонам; ими могут пользоваться только сотрудники связи.
— Дальнейшее исследование этого телефона показало, что им манипулировали через встроенную микросхему. Главной ее функцией является беспроводной прием текстовых сообщений со станции глобальной сети, шифровка их и пересылка на спутник поздно ночью, когда узел связи свободен. Потом спутник отсылает сообщения по заданным адресам.
Еще одна продолжительная пауза. Джереми заметил, как собравшиеся смущенно поглядывают друг на друга.
— Кто знает об этом? — резко спросил Стоун.
— Фонтейн, я, а теперь и каждый присутствующий в этом зале.
Портер нервно облизнул губы.
— Это не должно пойти дальше. Понятно? Никто больше не должен знать о случившемся. — Он покачал головой. — Невероятно! Шпион в моей команде!
— Или саботажник, — сказала Ромеро.
— Или и то, и другое, — добавил Логан.
38
Тина Ромеро спускалась вниз по «пуповине» рука об руку с Портером Стоуном. На ее лице не было респиратора, лишь маска, и она чувствовала запах и небольшой привкус гниющей растительности. По мере спуска становилось прохладнее, и к тому моменту, когда они достигли платформы воздушного замка, ее руки покрылись гусиной кожей.
Охранник на платформе поприветствовал их кивком головы. С момента обнаружения несанкционированных передач Стоун, зацикленный на секретности, удвоил обычную охрану. В дополнение к сотрудникам безопасности, дежурившим двадцать четыре часа у «чрева», на платформе находился еще один охранник. Кроме этого, по приказу босса установлены видеокамеры, показания которых отслеживали Кори Ландау и еще один техник в крошечном операционном центре.
Тина мрачно улыбнулась про себя. Несмотря на увещевания, приказы и требования сохранять абсолютное молчание, слова «саботажник» и «корпоративный шпион» просочились и пошли гулять по всему лагерю. В этом имелась некоторая ирония: несмотря на вполне понятное оцепенение, на станции витало странное чувство облегчения. Ромеро сама задавалась вопросом: если среди них находился саботажник, могло ли это быть причиной необъяснимых явлений и происшествий?
Над головами раздалось клацанье, и к ним присоединился Марч. За ним проследовал Валентино с двумя разнорабочими. Каждый нес под мышкой куски таля из нержавейки.
Стоун оглядел собравшуюся оперативную группу.
— О’кей! — произнес он через маску. — Начнем!
Охранник взял разводной ключ на батарейках с металлической решетки, и группа приблизилась к границе раздела гробницы. Тина заметила, что оставшаяся гранитная облицовка была тщательно убрана, а первые врата — полностью распахнуты. Она держала в руках видеокамеру. Это было только ее второе погружение. Марч уже спускался к гробнице несколько раз; у Стоуна было на пару спусков больше, так как он возвращался сюда, чтобы проверить печать на вторых вратах.
