— Не менее трех. В Красном, Белом и Кирпичном секторах.
— Но это невозможно! — воскликнул Стоун. — Протоколы безопасности…
— Каким-то образом их обошли. Поэтому утечка была замечена только сейчас. Отмечены возгорания на переходах под секторами. Произошли взрывы, пламя уже доходит до самой станции. И если они не сумеют добраться до этих клапанов и перекрыть их…
Стоун ткнул большим пальцем в направлении выхода из гробницы.
— Все на выход, взбирайтесь наверх. Быстро! — Он выхватил рацию из рук Ковински и включил ее. — Это Портер Стоун. Кто меня слышит?
— Менендес, сэр. С участка подготовки производства.
Логан услышал крики, которые напоминали звуки работающей паяльной лампы.
— Мы немедленно посылаем к вам команду спасателей с аварийными тросами.
— У нас здесь около дюжины человек, — предупредил Стоун. — Вам понадобится…
Однако его прервали многочисленные панические крики по радио, перебивающие один другой, то включаясь, то выключаясь:
— Что там у нее? Нитроглицерин?
— Назад! Назад!
— Не дайте ей добраться до «чрева», она может…
И тут из «пуповины» появился сноп света, похожий на сияние тысячи солнц. Взрыв, ударивший Логана по барабанным перепонкам, опрокинул его на пол. Мир рухнул, и наступила полная темнота.
53
Джереми не знал, сколько времени пролежал без сознания, — час, а может быть, день. Но когда он открыл глаза и попытался сесть, тряся головой, то понял, что находился в отключке всего несколько секунд. Гробница была наполнена громкими голосами и звуками бегущих ног.
Над ним склонился Раш, который массировал его запястья и пытался помочь встать на ноги.
— Давай, Джереми, — повторял он. — Нам нужно выбираться отсюда.
Комната начала заполняться едким удушающим дымом. В воздухе стояла смесь запахов горящей резины, озона и зловещей примеси метана.
— Что происходит? — кричал один из разнорабочих срывающимся истерическим голосом; на его виске виднелась свежая кровоточащая рана. — Что происходит?
Слова проклятия Нармера пронеслись в голове Логана: «Любой, кто осмелится войти в гробницу мою, — перевела она, — или повредит место упокоения земной плоти моей, будет умерщвлен быстро и безжалостно… Рука, прикоснувшаяся к бессмертным останкам моим, да горит в неугасимом пламени. Но если безрассудно преодолеет он третьи врата, схватит его темный бог глубочайшей бездны, и конечности его будут рассеяны по самым далеким уголкам земли».
— Это жена Нармера, Нейтхотеп. Она пытается сохранить свое бессмертие, похоронив себя в гробнице, украденной у своего мужа. Убив всех, кто хотел осквернить ее или присвоить корону. Это царица, действующая через Дженнифер.
На самом деле Джереми только казалось, что он произносит эти слова вслух — они попросту возникли у него в голове, и только. С большим усилием он встал на ноги: весь мир качался перед ним. Потом медленно выпрямился. Раш что-то проворчал, и они побрели прочь из гробницы.
Миновали черный кошмар камеры три, прошли еще две. Здесь не горели аварийные огни, и несколько человек включили фонарики. Желтые лучи пронзили сгущающийся воздух. Одновременно переговаривалось несколько раций, наполняя помещение нестихающим электронным звоном.
Логан различил фигуру Стоуна, стоящего на платформе и руководящего людьми, карабкающимися по желобу «пуповины». Один из ворчунов, тот, которого звали Ковински, пробился во главу очереди и начал лихорадочно лезть вверх, несмотря на сердитые окрики Валентино, стоящего сзади.
Логан нырнул в тяжелую дверь воздушного замка, прошел через облицованный гранитом вход в гробницу и ступил на металлическую решетку платформы. Тина оказалась прямо перед ним; она оглянулась, изнуренно улыбнулась и начала подниматься. Теперь наступила очередь Джереми. Он схватился за первый поручень, оглянулся, готовясь к подъему, — и замер на месте.
Желтый пролет «пуповины» — обычно такой аккуратный — находился в страшном беспорядке. Толстые кабели, натянутые по всей длине, обвисли и свободно болтались, подобно внутренностям. Деревянная рама скелетной подпорки разбита в нескольких местах, шестиугольные балки перекрытия сейчас представляли собой лабиринт из деревянного хлама, а расположенные над ним ступеньки были еле видны сквозь доски обшивки. С площадки подготовки работ были спущены канаты, но они мало чем могли помочь, поскольку бессильно опускались на бесформенную кучу кабелей и поломанного дерева. Логан с трудом разглядел «чрево», которое выглядело почерневшим и покореженным, и его металлическая окантовка приобрела форму лепестков, как после взрыва неимоверной силы.
Но именно вид самой «пуповины» заставил его остановиться. Ее желтая искусственная кожа, обычно такая гладкая и ровная, превратилась в уродливую массу разбегающихся морщин, выпуклостей и вмятин. В том месте, где деревянная опалубка частично разрушилась, стенки угрожающе нависли над головами полудюжины людей, поднимающихся один за другим подобно скалолазам и направляющихся к поверхности. Со всех сторон их сжимала громада Судда, испытывая поврежденную трубу на прочность и стремясь найти для себя вход.
Логан почувствовал руку на своем плече.
— Давай, парень. Вперед. Взбирайся!
Ромеро поднялась на высоту нескольких футов над ним. Логан заставил себя смотреть только на ступеньки и начал подниматься. Краем глаза заметил, как другой техник встал на нижнюю ступеньку, начал карабкаться…
И тут он почувствовал, как нога женщины чиркнула по его голове. Машинально взглянул вверх. И только он это сделал, как вдруг услышал затрудненное дыхание и проклятия, посыпавшиеся сверху.
Джереми посмотрел на Тину — и его сердце провалилось куда-то внутрь.
— Нет! — закричал сверху Ковински. — Боже мой, нет!
А затем со странным звуком, похожим на вздох раздираемой ткани, стенка «пуповины» подалась и рухнула. И сразу грязь и воды Судда устремились внутрь: тошнотворный прорыв плывуна. На них рухнула масса песка и грязи. Под давлением «пуповина» начала смещаться сверху донизу, разрываться на куски с поразительной скоростью. Грязная слякоть устремилась внутрь и вниз. Крики и визг доносились от поднимающихся людей — какофония смешанного отвращения и ужаса.
Логан сделал единственное, что пришло ему в голову. Инстинктивно он вытянул руки вверх, обхватил руками Ромеро и оторвал ее от лестницы. Они заскользили вдвоем вниз мимо карабкающегося техника и рухнули на пол платформы воздушного замка.
Кристина лихорадочно отбивалась, пытаясь освободиться.
— Что вы, черт возьми, творите? — негодующе закричала она.
— Тина! — заорал Джереми, перекрывая ее протесты. — Закройте глаза!
Раздался шуршащий звук; странная дрожь, похожая на приближающееся землетрясение; холодное дуновение вони из стоячего колодца — и потом их поглотила перенасыщенная, удушающая, дезориентирующая чернота.
