— Терпи, ща перевяжу.
— Потом, Робби, все потом, я сам, мочи козлов, иначе нам конец.
Немного сместившись влево, начал часто стрелять по мелькавшим за каменной оградой лечебницы силуэтам. Дохлый номер, господа! Сколько их там? Айвар, сжав зубы, перетягивал бедро бинтом.
— Терпи, боярин! Наложи тугую повязку, и все.
Один из нападавших, пытаясь прошмыгнуть за угол дома, вдруг рухнул на колени, схватившись за живот. А нечего бегать! Шел бы спокойно — получил бы пулю в голову, и живот бы не болел. Раненый завалился на бок, прижимая руки к животу и матерясь. Так, этот пока не опасен, надо следующих выцеливать. Где-то в глубине двора заработал мотор, из-за дома стремительно выскочил «мицубиси раннер» и, петляя, начал резво уходить в противоположную сторону. Заднее стекло я разнес двумя выстрелами, целясь в водителя, но не попал — машина быстро уходила в сторону Палемонаса. Выстрелы утихли. Привстав на одно колено, но особо не высовываясь, я водил стволом вдоль каменного заборчика, откуда в нас стреляли.
— Одного вроде снял, второй лежит раненый, один уехал. Значит, там чисто.
— Аккуратнее, Робби… — Айвар попытался встать, но его лицо исказилось от боли.
— Лежи уж, Джон Сильвер, сам проверю, — ответил я, вытаскивая из его жилета запасные магазины от сайги. Перезарядился, окинул взглядом окрестности и рванул к заборчику. У небольшого домика из желтого кирпича, где размещалась в мирные времена ветеринарная клиника, было тихо. Окна зияли провалами разбитых стекол, на земле перед входом лежал раненый бандит и тихо подвывал. Лежал он неудобно — с этой позиции мне были видны только ноги и край спины. Забросив сайгу на спину, я вытащил глок. С ним я увереннее обращаюсь, да и расстояния тут не для карабина. Забытое чувство опасности прошло холодком по животу, и я, привычно разбив территорию на сектора, двинулся вперед. Прямо за оградой лежал убитый человек. Делаю контрольный в голову — мне зомби за спиной без надобности. Оружия рядом с ним не было, неужто унести успели? Метеоры, блин. Резанул пирог, проходя за угол, и подошел к раненому. Рядом с ним валялся калашников, а точнее — АКС-74у, причем, зараза, разбитый — одна из пуль попала в ствольную коробку. Оглядываясь по сторонам, присел и ощупал его карманы:
— Ну, гусяра, что у тебя еще есть? Два магазина к автомату? И все? Давай, исповедуйся в темпе вальса, у меня времени мало.
— Нашел давалку, — выдавил из себя мародер. — Бабу себе найди и у нее проси.
— Ну смотри. Dominus vobiscum…
[16]
— Я привстал и выстрелил ему в голову. — Et cum spiritu tuo.
Автомат был безнадежно испорчен. Может, где-нибудь в хорошей мастерской его и могли бы привести в чувство, но я такими возможностями не обладал, поэтому забросил железку в кусты, оставив только полупустой магазин — пригодится. Обошел здание — вроде тихо. Айвар медленно хромал в мою сторону, и я, поминутно оглядываясь на дом, помог ему добраться до скамейки у входа.
Дверь в лечебницу была аккуратно вскрыта. Расположение внутренних комнат я прекрасно знал — не раз сюда кота привозил. Коллега сидел на скамейке, вытянув раненую ногу, и тихо, сквозь зубы матерился.
— Давай, Робби, смотри, что там есть, и будем думать, как отсюда выбираться, а то застрянем здесь, как два тополя на Плющихе.
— Три, — осматривая комнату через разбитое окно, сказал я. — Три тополя на Плющихе, а не два.
Приемная — чисто; комната для отдыха — чисто; кабинет — чисто. На полу валялись разбитые ампулы, коробки из-под лекарств, журнал приема больных и халат светло-зеленого цвета. Операционная — чис… Это что такое? На операционном столе лежала привязанная за лапы собака с вскрытой брюшной полостью и странно дергалась, стараясь освободиться от держащих ее ремней. Собака-зомби? Ничего себе новость!
Выйдя на улицу, прикурил две сигареты и передал одну из них Айвару:
— Там в операционной лежит пес. Живой, а точнее — частично живой, сиречь зомби. Прикинь, животные тоже подвержены этому вирусу.
— Убил?
— Нет, не стал стрелять, чтобы ты тут не дергался. Сейчас пойду пристрелю.
Зачистив первый этаж, помог Айвару перебраться в приемную, кое-как закрыл входную дверь и начал осматривать кабинет. В доме, насколько мне было известно, был еще цокольный этаж, куда можно было спуститься прямо из коридора по лестнице, и обширный чердак, куда мне соваться совсем не хотелось. Кабинет вычистили напрочь — ни тебе лекарств, ни инструментов, лишь на столе сиротливо валялся стетоскоп, по-видимому забытый кем-то из докторов. Как же мне не хочется лезть вниз, но придется. Аккуратно спустившись по лестнице, я щелкнул выключателем, не заходя в комнату. Ну да, конечно — света не было. Из жилета достал небольшой маглайт и осветил помещение. Маленькое, пять на десять метров, с двумя небольшими окошками, закрытыми жалюзи. Спортивный тренажер, рядом диван и небольшой, уставленный кофейными чашками стол. В углу — покрытая пылью боксерская груша. Видно, кто-то из докторов устроил себе «уголок отдыха» от клиентов. Я прислушался — тихо. Ну что делать, надо проверять, может, что-нибудь полезное и найдем. Тяжела жизнь мародера, постоянно куда-нибудь лезть надо…
Обыскав подвал снизу доверху, я нашел небольшой ящик с медицинскими нитками, раны зашивать, иглы, пачку одноразовых шприцев и литровую банку со спиртом. Уже собрался уходить, когда обратил внимание на еще одну, закрытую дверь. Точно, здесь же еще одна комнатушка была — насколько помню, там печка, уголь для отопления дома и запасной генератор, в этом районе часто электричество отключали. Подошел к двери, прислушался — внутри было тихо. Ну блин, ведь придется лезть, хоть и страшно. Осторожно, уперев в дверь ногу, приоткрыл и посветил фонариком — пусто. Причем пусто в плохом смысле этого слова — черной грудой лежал уголь, дрова, а вот генератора, увы, не было. Не повезло. Мародеров понять можно — если, осматривая дом, они его нашли, то такую ценную вещь загрузили в машину первой.
Вынеся свои находки наверх, я увидел Айвара, прижимающего палец к губам. Он, сделав большие глаза, показал пальцем в потолок:
— Робби, там кто-то есть, — одними губами прошептал он.
— Ну, блин, еще одна радость на мою седую, тьфу, лысую голову…
Подойдя к лестнице, я прицелился в люк и ясно сказал:
— Господа сидящие наверху! Меня зовут Роберт, человек я терпеливый, но не сегодня. Предлагаю аккуратно спуститься вниз, зла не причиню. Если вы из персонала лечебницы, то должны меня помнить, я ваш постоянный клиент. Только, ради бога, без резких движений.
Сначала наверху стало тихо, потом кто-то, всхлипнув, тихо назвал мое имя:
— Да, Роберт, я помню.
— Прекрасно, что помните. Скажите, как зовут моего зверя. Это так, для проверки, что вы из персонала.
— Кот, пушистый такой и злой, Левка, кажется. — Голос был определенно женский и знакомый.
