До вечера собирали материал на вышку, для чего разобрали один домик по соседству. Вышкой завтра займутся Николай и Айвар. Альгис и Каролис строили конюшню и даже в разговоры не вступали; мол, вышка хорошо, но Найда без укрытия — это плохо. Железная логика. К тому же, по словам Альгиса (и я с этим полностью согласен), охрана поможет только в светлое время суток. Нет у нас возможности освещать территорию базы по ночам. Поэтому с приходом темноты все закрываются по домам и до утра никуда. Ночь — это не наше время, чай, не кошки. Кстати, о котах. То, что они прекрасно чувствуют нежить, это не новость. Так вот, последние несколько дней они вообще с территории ни ногой. Даже по бабам. Пардон, по кошкам. Только дело к вечеру — наши охламоны забираются на второй этаж и мирно дрыхнут в кресле. Такие вот у нас дела. Завтра с самого утра я, Сашка и Линас едем в город. Если так можно выразиться, на смотрины — надо глянуть на объект наших потенциальных клиентов. Точнее, едем мы впятером, с нами еще два человека — Айвар и один из Сашкиных бойцов, но они забросят нас и вернутся.
Роберт
1 мая, утро
Собирались долго. Перебирали вещи и оружие, которое возьмем с собой. Это понятно, не на час едем, даже не на сутки. По нашим подсчетам, на двое суток как минимум. Надо очень внимательно осмотреть окрестности. Сашка предложил мне броник и шлем, которые он удачно прихватизировал, покидая базу. Я подумал и отказался, — во-первых, шлем от пули не спасет. Если не пробьет, то шею сломает. А осколков чего бояться — не штурмовать идем. То же самое с бронежилетом. Поэтому оделся как всегда, разве что наручи надел. Из еды — пайки, два литра воды на человека и зеленый чай в термосе. Кофе не годится, после него только больше пить хочется. Из оружия взял полученный в подарок MP-5, на который поставил коллиматорный прицел из наших запасов. К нему четыре магазина, ремингтон, пятьдесят патронов и, естественно, глок. Баллистический калькулятор, дальномер, бинокль. Сашка взял G-36, а Линас, как наша главная ударная сила, — свой любимый ПКМ, две ленты и бейсбольную биту. На мой вопрос, на хрен ему эта игрушка, он резонно заметил, что вблизи объекта шуметь не рекомендуется и, если нарвемся на зомби, лучше просто вынести мозг, чем устраивать стрельбу. Логично… Нет, можно было и больше вещей набрать — спальные мешки, переносной гальюн и газовую плитку, чтобы уж с полным комфортом. А если сматываться придется, причем быстро?
Первомай, первомай, кого хочешь выбирай… Устроились мы, конечно, неплохо, грех жаловаться. Айвар выбросил нас за полкилометра от нужной нам точки и уехал. Дальше ножками, ножками, благо раннее утро, прохладно, нежить еще не разгулялась. Складское помещение, еще советской постройки. Это вам не новомодные конструкции из железа и жести, где и спрятаться-то негде. Нежити поблизости не оказалось, так, бродило по территории несколько штук. Для интерьера, чтобы не забывали, где находимся. Ворота выходят на противоположную от объекта сторону. Аккуратно вскрыли дверь и тихо проверили здание. Один зомби был, — застрял в лабиринте брошенных ящиков. Интересно, как он сюда попал? Думаю, пытался спастись от нежити, забрался на крышу по пожарной лестнице и потом через окно пролез внутрь, где позже и умер. Скорее всего, так оно и было, одно из окон, в верхней части помещения, было разбито, а на стекле следы крови. На уровне второго этажа по всей длине стены — широкий балкон. В углу ангара небольшая комната, где нашелся рюкзак погибшего. Куртка, джинсы, свитер. Несколько банок польской тушенки, лапша быстрого приготовления, армейская фляжка с коньяком, бутылка воды, буханка зачерствевшего хлеба и две луковицы. В боковом кармане — полупустая пачка патронов. Люгеровские, S&B. Оружие тоже нашлось, правда, не в рюкзаке, а на полу, где, судя по всему, человек спал. Он и умер-то, скорее всего, во сне. Древний люгер P-08, парабеллум — «домовой», судя по следам коррозии на металле. На одной стороне пистолета были мелкие раковины ржавчины, а вот другая в идеальном состоянии. Значит, лежал долгое время где-нибудь на чердаке, пока во время ремонта не нашли. Я повертел его в руках, усмехнулся на загоревшиеся глаза Линаса и отдал ему. Ну что ты будешь делать, любит он старые стволы.
Устроились с удобствами, и все это на расстоянии трехсот метров от объекта. Между нами пустырь с двумя небольшими зданиями. Одно из них — распределительная подстанция, построенная совсем недавно, другое — небольшой двухэтажный домик, где, судя по вывеске, размещалась транспортная контора. Лепота, лежи и радуйся. Почему рядом нет нежити, мы поняли, когда устроились наблюдать. Вся нежить была у объекта. Там и правда валялось несколько коров, одна из них совсем свежая. Наши оппоненты усиленно привлекают нежить, дабы никому и в голову не пришло проверить одиноко стоящее здание. Итак, пустырь, с левой стороны — небольшая лесополоса, шириной метров сто. По правую сторону начинаются обширные складские помещения какой-то заброшенной фабрики. Ангары почти вплотную подходят к объекту, но подобраться с той стороны шансов мало, а точнее, их вообще нет. Нежити там не много, но мы заметили пяток морфов, причем серьезных размеров. Без стрельбы не пройдешь, а шуметь нельзя.
Наблюдение устроили так. Я промеряю расстояния, рисую план и делаю фотографии, благо не забыл прихватить из дома старенький «кэнон» с телеобъективом. Сашка наблюдает за объектом в бинокль, а Линас все это хозяйство прикрывает, устроившись неподалеку у лестницы.
Роберт
1 мая, полдень
— И вот, — начал рассказывать Сашка, когда мы решили закусить, — в этих бумагах, которые удалось добыть в Шауляй, нахожу сведения, что пунктами остановок при перевозках были Турция, Испания, Германия и Литва. Помню-помню, что Эдгар говорил про образованщину, — отмахнулся он, — но понимаешь, тут связано все. Дальше начинается то, что интересно нам. Кто первым заявил о секретной тюрьме? Правильно, канал ABC. Дату точно не скажу, но где-то в августе. Литовский МИД сразу принял оскорбленный вид и открестился от ее существования. Мол, как вы могли подумать, что в нашем «дерьмократическом опчистве можут присутствовать такие весчи»! На самом деле ребята из МИДа тихо охренели. Не от того, что информация всплыла, а от того, что место указали неправильно. Ну сам подумай, зачем было указывать полузаброшенную конюшню? Взяли за жабры госбезопасность. Поимели в различных позах и приказали, чтобы нашли источник утечки информации и доложили. Пока проводили проверку, журналисты усиленно рыли носом, но тоже ничего не нашли. Естественно, по указанному в репортаже адресу. А там было пусто. Вообще. Не было там ничего, никаких заключенных. Прошло несколько месяцев, и опять удар — несколько депутатов литовского парламента почему-то вспомнили про тюрьму и поручили комитету по национальной безопасности выяснить, существовала ли она на самом деле. Комитет, скрипнув зубами, вызвал кого надо и повторил процедуру сексуальных извращений. Проверили. Комитет отчитался двадцать второго декабря. Мол, ничего похожего на этом объекте нет. Естественно, там и не было ничего. Все было здесь. — Сашка кивнул на здание, уныло сереющее за пустырем. — А двадцать первого января и этот объект освободили от заключенных, стало слишком стремно здесь держать. Их место заняла какая-то контора с панамской регистрацией, и сразу все затихло. Ни политики, ни депутаты даже рты не открывают. Кто-то им здорово сунул, раз они резко потеряли интерес. Или, — задумчиво потер подбородок Саша, — или они вообще на зарплате сидели. Потом февраль, все тихо. В начале марта отсюда начинают уезжать машины с европейскими номерами. По два, по три человека. Двадцатые числа — миру засаживают по самые гланды, получите и распишитесь.
