— Не понял, зачем тогда было конюшню-то сдавать? — пожал я плечами.
— Это было простое предупреждение: мол, в следующий раз дадим точный адрес.
— А на фига было вообще светить эту тюрьму, черт бы ее побрал? Можно было и без этого все устроить. Зачем лишний шум?
— Думаю, отвлекающий маневр. Пока вся госбезопасность стояла на ушах, никто и внимания не обращал на «панамских бизнесменов», не до этого было.
— Не укладывается у меня эта схема в голове.
— Чего у тебя там не укладывается, Робби? Ты дизайнер, едрен батон, или где? Включи воображение! Отсюда ушла зараза по всей Европе. Литва — это транзитное государство, географически так сложилось. Уже после начала эпидемии сюда приезжали военные. Кстати, они и сейчас наведываются. Один раз туда пытались пробиться морфы, штук пять-шесть, так военные примчались через тридцать минут. Покрошили морфов и уехали, к ним даже из помещения никто не вышел.
— А с проверками часто приезжают? — Я отложил пустую консервную банку в сторону и приник к биноклю.
— Один раз в день, вечером.
— То есть наркоты здесь нет.
— Ты что, на старости лет наркодилером решил заделаться?
— Да мне, в общем, пофиг, мне вакцина нужна…
— Вакцина всем нужна, Робби, — вздохнул Сашка.
Айвар
1 мая, полдень
Тревожно как-то на душе, надо было с мужиками пойти. Хотя куда там лезть вчетвером. На обратной дороге заехали к Эдгару, чтобы рассказать про Сашку и ситуацию с полицией. Крестный отец Каунасского уезда, как называл его Альгис, был в отъезде, поэтому до его возвращения сидел у Дока. Ленка накормила нас обедом, а потом мы за чашкой чая лениво трепались о делах. Я рассказал про наши новости, включая роман Каролиса и Асты.
Док сначала хмыкнул, а потом задумался и поскреб бороду.
— И как далеко зашел их, с позволения сказать, флирт?
— Еще без пикантных подробностей, — ответил я и поинтересовался: — А чего ты так напрягся? В этом что, проблема какая-то? Молодые, пусть резвятся.
— Не скажу, что проблема, но есть одна мысль у меня. Скорее, не мысль, а подозрение нехорошее. Вирус.
— Что вирус? — не понял я.
— Понятия не имею, как вирус отразится на потомстве. Может быть, и ничего особенного, а может, и наоборот. Представь себе — решит наша молодежь обзавестись детишками. Дело, в общем-то, хорошее, но кто даст гарантию, что беременность пройдет нормально? Что ребенок родится здоровым, а не мутантом? Есть и другой вариант. А что, если этот вирус сделал нас стерильными? Это самое ужасное…
— Блин, — только и смог сказать я, — мне это и в голову не приходило!
— То-то и оно, Айвар. — Док побарабанил пальцами по столу. — То-то и оно…
К двенадцати часам вернулся Эдгар — кстати, в прекрасном настроении. Я же после разговора с Доком этим похвастаться не мог. Лешкины предположения просто выбили меня из привычной колеи. Если, не дай бог, он окажется прав, то что — все? Это уже не банальная нежить, которая бродит по улицам, это гораздо серьезнее — смерть человечества. Настоящая смерть.
Когда мы уселись в кабинете, рассказал про новости полиции. Эдгар, как всегда, немного помолчал, измерил шагами комнату. Интересная у него манера думать, ведет себя, словно тигр в клетке. Неужто во время отсидок привык?
— Проблемы полиции — не новость, к этому все и шло. Трудно в наше время сохранить старую систему управления. Нелишним будет вспомнить и личностный фактор. — Он предложил мне кофе и передвинул поближе пепельницу, словно настраивая на долгий разговор. — Наши ребятки на разведку ушли?
— Да, — ответил я, — сказали, на двое суток.
Эдгар кивнул:
— Ясно. Ну, это правильно. Дело близится к развязке. Потом на Украину?
— Конечно.
— И это хорошо. Прошло больше месяца с начала эпидемии, и ситуация, на мой взгляд, для поездок самая подходящая. Старого мира уже нет, а нового — еще нет, — подвел он итог.
— Насчет нового мира уже не уверен, — сказал я и посмотрел на собеседника. — Разговаривал сегодня с Доком, он меня здорово напугал своими подозрениями.
Коротко пересказал наш разговор с Лешкой, отчего хорошее настроение Эдгара моментально улетучилось. Он даже про ходьбу забыл. С минуту молча сидел в кресле, потом поднял на меня глаза и каким-то другим голосом спросил:
— Вы хотите сказать, что есть вероятность… — Он не закончил фразы, но зачем повторять то, что слышать по-настоящему страшно.
— Да, такая вероятность есть.
— Хотелось бы надеяться, — глухо сказал он, — что это не так. Иначе нам остается призрачная надежда на вакцину.
— Я тоже очень надеюсь на это…
— Нам больше ничего не остается, — повторил Эдгар, — только надеяться.
— Вы хотели мне что-то рассказать? — напомнил я.
— Да, конечно, есть свежая информация. Когда заберете ребят, расскажете им вот что. Проблемы с персоналом не только у полиции, такие же трудности возникли и у военных. Первой откололась рота, охраняющая патронный завод в Гирайте. Была небольшая стычка, во время которой погибло около десяти человек. С какой стороны были потери — не знаю, но думаю, потеряли атакующие. После этого участились побеги с базы. Армейцы бегут небольшими группами, от двух человек до целых отделений. Сейчас на базе осталось только два взвода. Линейных взвода, — уточнил Эдгар. — Я не знаю, что это значит, но, по словам информатора, это около шестидесяти человек. Раньше там находилось около двух рот. Масштабы дезертирства впечатляют. Как оставшимся удалось удержать базу под своим контролем — не знаю, но полагаю, что там остались самые боеспособные бойцы. Причем начальству каким-то образом удалось их заинтересовать. Согласитесь, в наше время за одну лишь идею служить никто не будет…
Роберт
1 мая, вечер
Здание, за которым мы наблюдаем целый день, интересное. Два этажа, но окна только на втором. Закрыты крепкими жалюзи, такими на ночь витрины в небольших магазинчиках закрывают. Крыша двускатная, с какими-то трубами, но явно не печные и не вентиляция. Посередине здания гаражная дверь, рядом с ней крыльцо. Дверь массивная, открывается наружу, по виду железная. Территория — размером с баскетбольную площадку, — огорожена высоким проволочным забором. Поверху струится спираль из колючки. И самое интересное — весь двор поделен на небольшие сектора, некоторые из них даже с крышей из металлической сетки, как прогулочные дворики в тюрьмах. Не думаю, чтобы заключенных, которые здесь сидели, прогулками баловали. Скорее всего, недавно построили, чтобы морфы на территорию не пролезли. Я долго разглядывал здание. Недовольно хмыкнул: что-то мне в нем не нравится.
— Ты чего? — спросил Сашка.
— Да здание странное. Не похоже оно на новые постройки — ни габаритами, ни формой. Пропорции не современные, словно старое здание в сайдинг переодели.
