До дачи Колю не довезли. Отплыли подальше от этого берега, выбрались на широкую полосу пляжа. Места красивые — песок, сосны к небу тянутся; там и похоронили. Незачем близким его таким видеть. Альгис, я по губам заметил, молитву прочитал. Правда, Коля не католик, а православный. Хотя какая разница?
Вернулись — опять истерика на всю базу. Мол, куда вы мужа подевали? Хочу его видеть, суки, мразь и прочее. Понабрали соседей на мою голову! Их что, из мешка на ощупь доставали? Пришлось, закусив губу, бороться народными средствами, влепить несколько пощечин, это лучшее лекарство против истерики. Женщин Вида увела, травами отпаивать, а я стою посреди двора, как дурак, на руки смотрю, и кажется мне, что Колина кровь с рук никогда не смоется. Валерка, по словам Асты, порывался вещи собрать и уехать куда глаза глядят, идиот. Ну, с ним-то все понятно, истерик, но жена его и мать? Они-то понимают, что с такими планами — ехать им до первых отморозков. А там, извините, как карта ляжет, хорошо, если просто ограбят. На мое счастье, пришел Сашкин боец, встряхнул — пора за ребятами ехать. Подумал, сходил к нашей Виде и попросил, пока не вернусь, чтобы за Альгисом присмотрела, мало ли что ему сейчас в голову стрельнуть может. Собрались неторопливо и поехали. Еду, а у самого скулы от бешенства сводит. Ведь предлагали людям: давайте территорию прочешем, так нет же, собственники долбаные…
Прибыли на точку встречи, аккурат не доезжая полкилометра до объекта. Хороший такой закоулок, нежити почти не видно, есть где машину спрятать. Небольшой дощатый вагончик поблизости, когда-то здесь краской для машин торговали. Бросили хэлпы в эфир, осмотрелись — вроде тихо. Перекурили, а через тридцать минут мужики прибежали. Отдышались и уехали, чего ради тут глаза мозолить.
Роберт
3 мая, полдень
Думал, сдохну. Вчера, когда вернулись, Айвар на меня искоса глянул, с Сашкой переговорил, а потом чуть не силком к Альгису уволок и за стол усадил. Выставил закуску немудреную, шеренгу бутылок и заставил пить. Мужики, а я и забыл уже, как это — вот так за рюмкой чаю посидеть! Хотя какие там рюмки, поначалу чуть не стаканами пили, без разговоров и тостов. Альгис гитару вытащил, сказал, что зять покойный оставил. Эх, жаль, пальцы огрубели да голос охрип…
Грянул выстрел в тишине,
Взвил воронью стаю,
На войне как на войне —
Иногда стреляют.
Гимнастерка на спине
Расцвела вдруг буро,
На войне как на войне —
Не все пули — дуры
[43]
.
Потом, когда немного отпустило — да, говорили о чем-то. О жизни, о прошлом, только о будущем ни слова. Да и чего о нем говорить? Живы будем — увидим, а нет, чего впустую трещать? Долго беседовали, уже светать начало, а мы все трепались. Хорошо, что у Альгиса в доме устроились, иначе бы никому выспаться не дали голосами своими пьяными. Сейчас уже ничего, а утром было тяжеловато, думал, желудок наизнанку вывернет. Даже не помню, как вырубился, ведь немало укушали. Все-таки здорово, что здесь не одни, есть кому спину прикрыть, когда совсем плохо…
Считай, половину дня отдохнули, пора и о работе подумать. Так что сегодня опять едем в город. Втроем, но ненадолго; осталось кое-что выяснить про базу военных, и можно засесть за планирование операции. Близко к военным подбираться не обязательно, издали на базу в бинокль глянем. Помню, как она снаружи выглядит, да и бывать у них приходилось, но вдруг что-нибудь забыл или внимания не обратил? По дороге еще к Эдгару заедем — надо достать два грузовика, побольше размерами, пусть своих архангелов озадачит, чтобы присмотрели в городе. Эти машины еще подготовить нужно, но этим Альгис займется. Вот так, вроде все по мелочам, но времени на это уходит — мама не горюй. Виду с Астой запрячь, чтобы бутылки собрали, все, которые найдут, а если не хватит — по соседям пройдутся, нам их много понадобится. В общем, если все пучком, без неожиданностей и накладок, то скоро штурм. Слово-то какое, словно в спину толкают — штурм! К обеду собрались на выезд, Айвар с Сашкой и я вместо корреспондента, с фотоаппаратом наперевес. Пытались шутить, даже комиссар что-то веселое хмыкнул про охламонов, которые своими воплями ему спать не давали. Айвар в ответ только ухмылялся, да и я что-то похожее на улыбку изобразил. Отпустило немного. Нельзя постоянно в напряжении жить, еще покойный Николай, царство ему небесное, говорил, что может крышу сорвать.
К базе можно подобраться с двух сторон. Во-первых, надо сделать несколько фотографий, во-вторых, проверить информацию о том, что никаких дополнительных укреплений у ворот нет. Как мы там ездили — это уже отдельный разговор. За два месяца от городских двориков отвыкли, старались ездить по центральным улицам, так что завернули в один из них — и охренели малость. Было на что посмотреть, хоть и не за этим ехали. Живые люди в городе были. Даже старика одного живого заметили, — пробирался вдоль стен, с котомкой за спиной и с молотком на длинной ручке, вместо оружия. В некоторых окнах появились трубы; надо полагать, народ буржуйки ставит. Живут люди, живут. Человек — тварь выносливая и живучая, как таракан. Ладно, мы сюда не город рассматривать приехали. На глаза военным старались не попадаться, поэтому пробирались, а точнее, продирались дворами, петляя по тротуарам между брошенными машинами. Близко не подъезжали — главные и запасные ворота прекрасно просматривались метров со ста, в просветах между многоэтажками. Местоположение у базы хорошее, не центр города, поэтому больших пробок мало. Неподалеку два крупных перекрестка, так что скорость их реагирования на вызовы легко объяснима. Сделал несколько фотографий; информация, полученная от Эдгара, оказалась верной: у ворот не было видно ни антитаранов, ни змеек из бетонных блоков. Вот уж воистину — господа военные слегка расслабились, полагая, что атаковать их базу никто не будет. С одной стороны, они вроде бы и правы: лезть в это осиное гнездо — только шеи ломать. Но, с другой стороны, нам же и лезть к ним без надобности. Нам что необходимо: чтобы они никуда не лезли!
Роберт
4 мая, утро, Рамучяй
— Не спи, замерзнешь! — толкнул меня в бок Айвар. — Дома спать будешь.
— Сказал бы, — буркнул в ответ я, — да народ пугать не хочется…
Ночью и правда глаз не сомкнули. Вернувшись из города, позвали Линаса и засели за карты и планы. До утра голову ломали, как этот долбаный объект раком поставить, причем с минимальными потерями с нашей стороны и, по возможности, с максимальной скоростью. Что-то нарисовалось, когда уже совсем рассвело. То ли озарение нашло, то ли спорить устали, но набросали план, прикинули время на проведение и возможные проблемы. Вроде ничего сложного, но это только к лучшему, я на практике не раз убедился: чем сложнее операция, тем скорее она проваливается. Вывели на принтер необходимые фотографии и ушли отдыхать. Три часа сна. В десять часов поднялись и на двух машинах отправились в Рамучяй. У них там дома побольше, можно весь коллектив в одну комнату посадить. Вот теперь Сашка и изгаляется перед аудиторией, наши фантазии рассказывает. С небольшими поправками план приняли и вот сейчас прогоняем окончательный вариант.
