— Нет, не будет. Делать я ничего не собираюсь. У меня ни знаний, ни опыта в таких делах нет.
И к тому же — ты только посмотри на меня — я же раненый.
— Я знаю, в этом есть доля риска…
— Риска? Да не риска, а безумия. Ты что, хочешь, чтоб я здесь со всеми препирался и собачился, пока ты будешь голодный шляться по Дальним Землям, подставляясь бандитам с мародерами, клирикам и фандорам, для которых станешь легкой добычей? Не говоря уже о диких псах и ползучей лозе. Если хорошенько подумать, это самая плохая мысль из всех, которые могли прийти тебе в голову.
— Нет, ты не прав. Ты мне просто завидуешь.
Лампи три раза глубоко вздохнул, потом провел ладонями по рябому лицу.
— Ну, ты даешь! Это же надо такое брякнуть!
— Здесь каждый знает свои обязанности, я всем скажу, что в мое отсутствие они должны будут отчитываться перед тобой, — твердо сказал Роун.
— Вот здорово! Здорово. Но что… что, если… ты не вернешься назад? — При этих словах голос Лампи задрожал как тогда, когда он говорил о Лелбит.
Роун ободряюще взглянул на друга.
— Знаешь, Лампи, мне кажется, я вернусь. Если бы я думал по-другому, я бы не стал никуда уходить. Но если я по какой-то причине ошибаюсь, тебе придется самому решать проблемы. Тебе, Мабатан и Кире. Чтобы дело двигалось дальше. Если я не вернусь до следующего полнолуния, свяжитесь с Виллумом. Ты не останешься в одиночестве.
— Когда ты собираешься уходить?
— Прямо сейчас. Если это делать, то надо делать сразу, не откладывая. — Роун уже долгое время нигде не бывал без Лампи, и ему было непросто вот так встать и оставить друга. — Отдохни, завтра тебя ждет тяжелый день.
— Ты слишком много от меня хочешь.
Роун улыбнулся.
— Слишком много. Я тебя понимаю.
— Теперь я знаю, почему Дарий приказал сжигать все книги, — проворчал Лампи.
* * *
Вокруг все были заняты делом: и братья, и апсара чинили поломанную мебель, все чистили и мыли, оборудуя лазарет. Когда Роун уже почти дошел до помещения бывшей школы, послышались крики. Шум нарастал, и вот несколько окровавленных апсара под предводительством Энде ввели в зал четверых связанных клириков, глаза которых были скрыты повязками.
Увидев Роуна, Энде доложила:
— Наш дозор обнаружил группу из десятерых конных клириков.
— А где остальные? — спросил Роун.
— Пали в бою, — без околичностей ответила Энде.
Запыхавшиеся Имин с Отаром подошли к Роуну. По сравнению с рослыми апсара они казались чуть ли не карликами.
— Нам их разъединить? — спросил Имин.
— Он хотел сказать «разблокировать», — поправил друга Отар.
Роун опешил от неуемного энтузиазма докторов.
— А вы можете это сделать так, чтобы они остались живы?
— Нуда…
— …если понять, как они подсоединены…
— …и, конечно, чем больше у нас будет образцов, тем больше будет шансов разгадать их тайны…
— …и найти им новое применение… — сказал Имин.
— Новое применение? Какое именно? — спросил Роун.
— Ну, не применение, конечно, теория еще не проверена на практике… — снова поправил коллегу Отар.
— …Алджернон помог нам, объяснив принципы их устройства.
— В некоторых случаях…
— …мы могли бы использовать эти блокираторы…
— …в качестве…
— …средств связи.
— Но это пока еще только теория, — добавил Отар. — Мы…
— …нам еще надо ее проверить, — закончил за него фразу Имин.
Роун недоверчиво поинтересовался:
— Какие случаи вы имеете в виду? Проверить на ком?
— Ну… так сказать… — Врачи обменивались глуповатыми взглядами, явно чувствуя себя неловко.
— …это касается Мабатан…
— …и Киры…
— …конечно, с их согласия…
Роун в сердцах резко развернулся, оставил врачей и направился из Академии в библиотеку. Он быстро определил, что обе его родственницы находились в небольшой комнатке, где он впервые встретился с Алджи.
Мабатан с Кирой сидели на полу, скрестив ноги, лицом друг к другу, с закрытыми глазами. Роун громко покашлял.
— Чем вы здесь занимаетесь?
— Мы пытаемся читать мысли друг друга, — пояснила Мабатан. — Найти такое место, где наши мысли пересекаются.
— Это имеет какое-то отношение к Имину с Отаром и их экспериментам?
Кира вздохнула и поднялась.
— У меня, Роун, нет такого дара. Я не могу странствовать в Краю Видений, не дано мне и обмениваться мыслями, как вы это делаете вчетвером. Но я долго училась медитации и могу оставить в голове место для Мабатан. Алджи с докторами считают, что с помощью блокиратора Мабатан сможет видеть то, что буду видеть я. И когда я отправлюсь на разведку в Город, вы будете сразу же получать собранную мной информацию. Это обеспечит нам решающее преимущество и спасет многие жизни.
— Или отнимет их. — Стараясь, чтобы его слова звучали как можно более убедительно, Роун продолжал: — Мы же почти ничего не знаем об этих блокираторах.
— Да, но эти блокираторы будут уже другими. Это будут наши блокираторы, — ответила Кира. — Наш старичок Алджи говорит, что их можно переделать, «перенастроить». Да ладно тебе, Роун, не переживай так — ведь он же сам помогал их изобретать.
— Но это было больше сорока лет назад!
— А принципы их действия остались прежними, — спокойно вставила Мабатан, пытаясь направить беседу в более спокойное русло.
Роун пристально посмотрел в темные немигающие глаза Мабатан.
— Мне странно, что ты на это согласилась, ты же знаешь, насколько это может быть опасно.
— Я знаю, как обмениваться мыслями с другими, — уважительно ответила девушка. — Ты прав, это непросто, но особой опасности я тут не вижу. Мысли Киры будут доступны лишь для меня. Думаю, Роун, все-таки преимущества в этом случае перевешивают опасности.
— Нет, Мабатан, это опасно, и я не хочу, чтобы вы обе подвергали себя риску.
Кира резко уперла руки в бедра и с вызовом сказала:
— Хорошо, тогда скажи мне, Роун, как можно рассчитывать выиграть войну без риска для жизни?
Роун внимательно посмотрел на обеих своих дальних родственниц. Сила их духа ослабила его опасения. Всем им грозило одно и то же зло, каждый должен был брать на себя свою долю испытаний. А Мабатан с Кирой, видимо, лучше знали, что им надлежало делать, чем сам он понимал стоявшую перед ним задачу. Роун улыбнулся.
