Четверка же – ни то, ни се…
Она вышла на улицу и обнаружила, что солнечный денек превратился в серую плаксу. Небо затянули низкие облака, а воздух наполнился водяной пылью. Женя поискала взглядом машину отца. «Лексуса» нигде не было.
– Девушка, а девушка, познакомиться не хотите? – услышала она за спиной. Резко обернулась и уткнулась носом в букет пахучих лилий. Белых с лиловыми серединками.
– Федька? Ты чего?
Букет держал щуплый мальчишка. Женька в который раз удивилась, какие черные у него глаза. Словно дырки в стене. А волосы белые, будто выжженные южным солнцем. Только солнце тут ни причем. Они у девятилетнего ученика Шепота целителя Людей крыш, от природы такие.
– Морок тебя не дождался. Стряслось у него чего-то. Вот, сказал отдать цветы и поздравить с освобождением от гнета какого-то голубца! Мы все равно с Боровом сюда шли.
Вокруг крутился толстый черно-белый бульдог по кличке Боров. Он хрюкал и повизгивал от избытка собачьего счастья, норовя филейной частью столкнуть своего тщедушного хозяина с крыльца.
– Спасибо, – Женя взяла тяжелый букет. Скептически понюхала и отодвинула цветы подальше от лица. Надо было догадаться, что у отца найдутся дела поважнее. Зачем он только пообещал ей приехать? – Теперь к Тимке?
– Ага. Заждался, небось.
Их маршрут лежал через сырые от измороси дворы, туда, где в подвале панельной многоэтажки находился вход в подземный город. Ничего необычного. Всего лишь железная дверь со следами сварки. И потертая табличка: «Не влезай. Убью!» Ниже подпись: «Электрик Загубко Б.Д.».
Прочитав послание кровожадного Загубко, Федор уверенно постучал. Один удар. Пауза. Три коротких удара. Снова пауза. И еще один удар. По подвалу разлился металлический гул. Когда он стих, дверь открылась.
– Хто такие? – сердито спросил невысокий крысюк.
Как все Люди нор, он был выбрит наголо и носил темную куртку со спортивными, ярко-зелеными штанами. Лоб тяжелой волной нависал над маленькими, глубоко посаженными глазками. Руки с огромными кистями заканчивались ниже колен. Женя была уверена, если страж повернется, то на затылке у него обнаружится татуировка – две параллельные полоски с рваными краями. Так выглядела эмблема Норного братства.
– Свои! – хором ответили друзья.
Боров хрюкнул для убедительности.
– На своих не похожи, – Крысюк прищурился.
За спиной стража проступила его увеличенная копия. Еще один член Норного братства. Только раз в пять больше товарища. И штаны не зеленые, а фиолетовые.
– Не похожи! – согласилась копия басом.
– Мы друзья Чухоня, – поспешила уточнить Женя.
– Вы-то ему друзья, а он вам друг? – изрек маленький крысюк и замер, пораженный философской глубиной своего вопроса.
– Ага. А Чухонь-то вам хто? – поскреб бритый затылок большой крысюк.
– Эй, ну хватит! – возмутился Федор. – Я ученик Шепота, целителя Людей крыш, Женя – полиморф…
Последнее слово оказалось волшебным.
– Евгения Мороковна! Спасительница наша! Избавительница от ига самозванца! – заголосил маленький крысюк на октаву выше, чем прежде. О существовании настоящего имени у начальника СКК помимо прозвища, он, похоже, не догадывался. – Проходите, ради Крысоматери. Сюда! Такси с самого утра ждет.
– Такси? – удивилась Женя, переступая порог.
– Такси-такси! – подтвердил большой крысюк, указывая точно выпиленным из камня пальцем на позолоченную вагонетку. Это было блестящее корыто на колесах, накрытое чем-то вроде кроличьей клетки. Очевидно, чтобы не терять пассажиров на особо крутых поворотах.
Женя с Федором судорожно сглотнули. Боров заскулил.
– А может, пешком? – пискнула Женя. Ее желудок сжался от воспоминания о последней поездке на такой вот штуковине. Правда, в прошлый раз вагонетка была поскромнее. Без позолоты и обтянутых бордовым бархатом сидений.
– Евгения Мороковна, пожалейте! Старший Сын Крысоматери свой личный транспорт прислал. Если вы в него не сядете, бригадир нас на портянки пустит – решит, что мы плохо уговаривали!
Маленький крысюк втолкнул гостей в «такси» и захлопнул дверь. Его напарник ловко набрал на небольшом дисплее, вмонтированном в борт вагонетки, комбинацию цифр – код маршрута.
– Ну, Чухонь! – процедил Федор. – Благодетель наш, мохнорыло ему за пазуху!
Он обнял плачущего Борова, и вагонетка понеслась по узким рельсам в темноту подземного коридора.
* * *
– Месье Чухонь примет вас. Ждите! – сообщил угрюмый крысюк в небесно-голубом камзоле с серебряным галуном. Нелепый костюм смотрелся на подземном жителе, как балетная пачка на Джеке Чане. Бедолага, похоже, об этом догадывался, поэтому окинул гостей подозрительным взглядом – не отпустят ли обидную шуточку.
Женька с Федором ничего отпускать не стали, лишь переглянулись в недоумении.
– Месье? – скривился ученик целителя.
– Чухонь стал французом? – удивилась Женка.
Они только-только пришли в себя после «американских горок» в кромешной темноте и теперь разглядывали главный зал резиденции своего друга. Пока в нем все осталось как при прошлом главе фратрии: бордовая драпировка, колонны из черного мрамора и огромные светильники в виде позолоченных статуй не то чешуйчатых крыс, не то ушастых ящериц. Но в углу уже высилась груда новой мебели. Из разорванной упаковки выглядывал кусок голубой обивки. Похоже, цвет майского неба собирался стать основным мотивом нового интерьера.
– А все потому, что у нашего Чухоня теперь есть и-мидж-мей-кер! Главный по шмоткам и прическе! Ну и заодно всему остальному хозяйству, – с интонацией циркового конферансье сообщил крошечный фиолетовый грибок. Он появился из бронзового подлокотника кресла, в котором сидела Женя.
– Привет, Малой! – поздоровалась она со своим старым знакомым и погладила глянцевую шляпку подушечкой указательного пальца.
– Эй, без панибратства! – возмутился малыш. – Хотя ради тебя, красотка, я готов стать чихуахуа. Буду целыми днями валяться на подушке. Хочешь? Сможешь гладить меня, сколько влезет! – И Малой потерся ножкой о Женькину руку.
Он принадлежал к племени разумных грибов, населявших подземный город. Точнее, не грибов, а синегрибов. Собратья Малого страшно расстраивались, когда их приравнивали к безмозглым родственникам.
– Зачем Чухоню имиджмейкер? – Женя разрешила Малому взобраться к себе на ладонь.
– Для волшебного превращения простушки в принцессу!
– Чего-чего? – не понял Федя.
– Того самого! – Грибок исчез с Женькиной ладони и появился на плече ученика Шепота. – Глава фратрии должен быть иконой моды и образцом гламура! Поэтому я уговорил Большой Совет назначить Нектара его стилистом. Только благодаря мне…
