Она пожала плечами.
— ССК думают иначе. Консу начинают так каждое сражение. Наше начальство считает, что это что-то вроде их государственного гимна. В общем, ритуал и ритуал. О, смотрите, они снимают защиту.
Она указала на щит, который на мгновение вспыхнул всеми цветами радуги, а потом начал постепенно угасать.
— Как раз вовремя, — презрительно бросил Уотсон, — а то я уже собрался вздремнуть.
— Теперь слушайте меня, вы, оба, — едва уловимо повысила голос Виверос. — Сидите тихо, внимательно смотрите вокруг и не высовывайте задницы из-под прикрытия. У нас здесь хорошая позиция, и лейтенант хочет, чтобы мы стреляли отсюда в этих ублюдков, когда они навалятся на наш центр. Никаких хитростей — стреляйте прямо в грудь, там у них мозги. Каждый, которого мы снимем, не доставит уже хлопот всем остальным. Стрелять только винтовочными пулями, любой другой боеприпас очень быстро выдаст наше местонахождение. И хватит болтать. С этой минуты связь только через МозгоДрузей. Вы меня поняли?
— Мы вас поняли, — ответил я.
— На все сто, — подтвердил Уотсон.
— Превосходно, — холодно отозвалась Виверос.
Щит наконец-то полностью погас, и поле, разделяющее позиции людей и лагерь консу, сразу же пересекли дымные следы множества ракет, пребывающих в состоянии боевой готовности на протяжении многих часов. В ответ на их оглушительные разрывы послышались крики людей и металлическое щебетание консу. Потом поле заволокло дымом, голоса почему-то утихли, консу издали продолжительный, режущий уши крик и ринулись на людей, которые пытались перестрелять как можно больше нападавших, прежде чем волна атаки захлестнет их позиции.
— Ну, за дело.
С этими словами Виверос подняла свою МЦ, прицелилась в одного из находившихся на изрядном расстоянии консу и выстрелила. Мы поспешили сделать то же самое.
Как нужно готовиться к сражению?
Во-первых, провести системную проверку твоей пехотной винтовки МЦ-35. Это проще всего. МЦ-35 сама себя контролирует, сама себя восстанавливает и может даже использовать блок боеприпасов как материал для ремонта. Мне кажется, что единственный надежный способ вывести винтовку из строя — это подсунуть ее под дюзу ракетного двигателя. Поскольку ты постоянно связан со своей винтовкой через МозгоДруга, проверка не вызывает ни малейших трудностей.
Во-вторых, нужно надеть боевой костюм. Это стандартный саморемонтирующийся комбинезон, закрывающий все тело, кроме лица. Комбинезон сконструирован так, что позволяет тебе забыть о своем теле на все время сражения. «Ткань», из которой он сделан, состоит из нанороботов, регулирующих светопропускание для фотосинтеза и температуру. Можешь сидеть на арктической плавучей льдине или бархане в пустыне Сахара и не почувствовать никакой разницы — только окружающий пейзаж изменится. Если ты умудришься каким-то образом вспотеть, то встроенные осушители удалят влагу, а фильтры отцедят ее, очистят и будут сохранять до тех пор, пока ты не найдешь возможности перелить воду во флягу. То же самое произойдет и с мочой. А вот ходить по большому, не снимая боекомбинезона, не рекомендуется.
Если ты получишь пулю в брюхо (или куда-нибудь еще), то комбинезон отреагирует мгновенно: отвердеет в точке попадания и перераспределит энергию удара на соседние участки, не позволяя пуле пройти насквозь. При этом ты испытаешь очень даже ощутимую боль, но все равно это будет лучше, чем позволить кусочку свинца расковырять твой ливер. К великому сожалению, у этой защиты есть пределы, причем весьма существенные, так что одной из первых задач солдата, как и в старину, остается укрывание от вражеского огня.
Сверху надевается пояс, на который ты вешаешь универсальный инструмент (то, чем хотел бы стать швейцарский армейский нож, когда вырастет), накидку в виде неприлично маленького свертка, флягу, недельный рацион из крекеров с повышенным содержанием энергии и три кубика боеприпасов. Затем нужно намазать лицо кремом с наполнителем, опять же из нанороботов, которые тут же войдут в соприкосновение со своими собратьями из комбинезона для обмена информацией об окружающей среде. После этого включается камуфляжная система. А потом попробуй разглядеть себя в зеркале.
Третий этап подготовки состоит в том, что ты приказываешь своему МозгоДругу установить связь с товарищами по отделению и командиром и оставляешь ее включенной до тех пор, пока не вернешься на корабль или не погибнешь. Я-то гордился своей сообразительностью, когда додумался до такой тактики во время учений на базе, но очень скоро выяснилось, что непрерывная связь через МозгоДруга — одно из самых святых, хотя и неофициальных правил, неуклонно соблюдающихся в самом жарком сражении. Такая связь означает, что ни одна команда не останется неправильно понятой, и при этом не будет никаких криков, выдающих местонахождение солдат. Если ты во время боя слышишь голос солдата ССК, это значит, что либо он круглый дурак, либо его подстрелили и он кричит от боли.
Пожалуй, единственный недостаток связи через МозгоДруга состоит в том, что он передает и эмоциональную информацию, если забудешь приказать не делать этого. Такое может здорово отвлекать. Представь, что ты ни с того ни с сего чувствуешь, что вот-вот обмочишься от страха, и прежде чем сообразишь, что испугался вовсе не ты, а кто-то из твоих товарищей, пройдет некоторое время. Важно еще помнить, что товарищи не скоро забывают подобные вещи, и, если виновником окажешься ты, потом придется долго терпеть насмешки и неприязненные взгляды.
Поддерживай связь только со своим отделением: стоит открыть канал на весь взвод, и в твоей башке начнут сражаться, проклиная все на свете, и умирать сразу шестьдесят человек. Легко понять, что это совершенно не нужно.
И последний пункт: забудь обо всем, кроме полученных приказов, убивай все и всех, кто не относится к человеческой расе, и приложи максимум усилий, чтобы остаться в живых. В ССК все достаточно просто: первые два года службы все солдаты проводят в пехоте, независимо от того, кем они были в предыдущей жизни: швейцарами или хирургами, сенаторами или уличными бродягами. Если ты переживешь эти два года, то получишь шанс на специализацию, вместе с которой обретешь и постоянные обязанности в структуре Колониального союза, вместо того чтобы шляться от сражения к сражению и затыкать собой все дыры, как это испокон веку приходится делать всем военным. Но на протяжении этих двух лет у тебя только одна обязанность: идти туда, куда прикажут, оставаться придатком своей винтовки, убивать и стараться не быть убитым. Это просто, но просто вовсе не значит — легко.
Выяснилось: чтобы прикончить солдата консу, требуется два выстрела. Это было чем-то новеньким. Ни в одном из наставлений не говорилось ни слова о том, что консу имеют нечто вроде личных силовых щитов. Но это было так. Эти существа спокойно переживали первое попадание. Их швыряло, вероятно, на то, что служило им вместо задниц, а уже через несколько секунд они снова оказывались на ногах. Значит, нужно делать два выстрела: один, чтобы свалить врага, а второй — чтобы он уже не поднялся.
Сделать два выстрела подряд по движущейся мишени, находящейся на расстоянии нескольких сотен метров от тебя, не так уж просто, особенно в поле, где кипит непрерывный бой. Прикинув, что к чему, я приказал Заднице создать особый метод стрельбы, при котором после одного нажатия на спуск винтовка посылает в цель сразу две пули. Одну — простую винтовочную, а вторую — разрывную. Моя МЦ получила новую инструкцию в кратком промежутке между выстрелами; только что я выпускал по одной стандартные винтовочные пули, а в следующую секунду уже перешел на свои микроочереди.
