Шадиллы предложили предкам Ладжоли выбор: подчиниться закону Лиги (в этом случае их обеспечивали средствами для свободного выхода в галактику) или отвергнуть его (в этом случае они будут убиты при первой же попытке покинуть свою звездную систему). На первый взгляд кажется, что ничего сложного в принятии такого рода решения нет. Мало кто готов открыто заявить: «Я отказываюсь от возможности посмотреть галактику, предпочитая убивать кого вздумается». В реальности, однако, ситуация выглядела не столь бесспорной… потому что от дивиан требовалось оставить все смертоносное оружие на своей родной планете и, следовательно, лететь к звездам безоружными. Шадиллы заявляли: тот, кто хочет отправиться в путь, сознательно прихватив с собой средства убийства, не является разумным существом; тот, кто не желает расставаться со своими ружьями и пистолетами, недостаточно «цивилизован» для того, чтобы вступить в Лигу.
Я прервала Ладжоли вопросом: что плохого в том, скажем, чтобы взять с собой блестящий серебряный топор, если ты намереваешься использовать его лишь в случае столкновения с мерзавцами. Великанша ответила, что Лига на это смотрит иначе и даже не вступает ни в какие дискуссии; за нарушение «правил игры» незамедлительно следует суровое наказание. Вот так всегда с этими чужаками: их головы так забиты всякими мыслями, что они не признают никаких доводов.
Итак, каждый дивианин в те далекие времена должен был сделать выбор: либо продолжать держаться за свое оружие и остаться дома, либо сложить оружие и отправиться к звездам. Шадиллы пообещали, что тем, кто предпочтет разоружиться, будут выделены большие земельные наделы в другой звездной системе, на планете, особым образом подготовленной, чтобы стать дублером родного дома дивиан. Шадиллы подкинули и еще кое-какие приманки в качестве «приветственных даров» Лиги: заретт, чтобы служить космическими кораблями; «таблетки молодости», позволяющие прожить вдвое дольше обычного срока, не испытывая ни слабости, ни увядания; и некоторые возможности генной инженерии, благодаря которым отпрыски дивиан могли обрести особые свойства – например, стать крупными, мускулистыми женщинами или словоохотливыми маленькими мужчинами, чья кожа способна автоматически темнеть, блокируя воздействие радиации.
Несмотря на все эти стимулы, немногие дивиане пожелали принять предложение шадиллов. Эта идея увлекла только либо великих оптимистов, либо тех, кому нечего было терять, – бьющихся в тисках крайней нужды, не говоря уж о смертельно больных людях, готовых с радостью отдаться на милость шадиллской медицины, во много раз превосходящей их собственную.
Тому, кто готов был покинуть родину, требовалось просто позвать шадиллов. Произнести, совсем негромко, несколько слов… и даже если в вашу дверь ломились убийцы или вы были заточены в камеру пыток, вас мгновенно телепортировали на шадиллский корабль. Кстати, местные власти иногда таким образом избавлялись от «нежелательных элементов».
По прошествии нескольких лет многие сбежавшие вернулись. Выглядели они здоровыми и процветающими, летали на замечательных зареттах, а их дети с перестроенными генами были красивее и умнее своих сверстников. А если принять во внимание то обстоятельство, что впереди их ждала долгая жизнь и не грозила старческая дряхлость со всеми сопутствующими ей немощами…
Вот тогда многие из застрявших на родной планете и воскликнули: «Эх, ну надо же!» Тем более, что дома сейчас наступили особенно трудные времена. Планету покинули в основном бедняки, выполнявшие грязную работу за жалкие гроши; больные, волей-неволей вынужденные платить за дорогостоящее лечение и тем самым поддерживающие экономику; презираемые люди, служившие для власть имущих «козлами отпущения». С уходом этих людей экономика пошатнулась, и богачам пришлось искать новых безответных тружеников, чтобы смазанные их потом и кровью колеса индустрии продолжали крутиться, однако эти новые труженики очень быстро начинали склоняться к тому, чтобы сбежать. Шадиллы все еще были тут как тут, их предложение по-прежнему оставалось в силе. К исходу особо скверного дня какая-нибудь женщина запросто могла решить, что босс у нее идиот, или любовник слабоват, или семья не стоит вкладываемых в нее трудов, и… бац! Только ее и видели. Она отправлялась на поиски новой, лучшей жизни, где никто не голодает и не угрожает тебе пистолетом.
Итак, вторая волна эмигрантов хлынула с планеты неудержимым потоком. Те, кому надоело сражаться за место под солнцем. Те, кому стало труднее после ухода первых. Те, кто сбежал бы еще вначале, но боялся, что шадиллы наделают из них котлет. Молодежь, не сумевшая найти работу; старики, презирающие ту работу, которую им приходилось выполнять; просто любопытные; скрывающиеся от закона преступники; любовники, мечтавшие сбежать от надоевших партнеров; недооцененные матери семейств; ученые, жаждущие испить из источника высокоразвитой Науки; женщины, загнанные в угол насильниками; подростки, чьи родители не понимали, что такое «настоящая любовь»; игроки – любители легкой наживы, уверенные, что смогут сорвать куш, если получат возможность начать все сначала на планете, где система не нацелена на подавление…
Все они, шепотом или громко, взывали к шадиллам и получали свой второй шанс.
Чем больше людей покидало планету, тем в больший хаос она погружалась – и тем больше становилось желающих сбежать. Предки Ладжоли жили на тропическом побережье, в большом портовом городе, центре мореплавания и торговли. Спустя десять лет после появления шадиллов на город обрушился ураган, разрушая дома, убивая и калеча всех подряд. Когда стихия отступила, половина уцелевших решили, что отстраиваться заново будет слишком хлопотно, и предпочли вместо этого отправиться в космос. На протяжении недели сбежали и остальные, по опустевшему городу бродили шайки грабителей.
Предложение шадиллов оставалось в силе на протяжении двадцатилет; за эти двадцать лет дивианская экономика оказалась на грани гибели. (В построенных на Научной основе цивилизациях все так взаимосвязано, что они рушатся, лишившись большого числа своих граждан. Ха!) Родная планета дивиан превратилась в руины, существование в которых продолжалось по принципу «человек человеку волк»; ее покинули все, кроме тех, кто был слишком упрям или слишком тяготел к насилию, чтобы принять закон Лиги.
– Похоже, шадиллы действовали как самые настоящие бандиты, – сказала я. – Раздавая свои милости, они вносили раскол в общество, разрушая вашу инфраструктуру.
– Нет, нет! – запротестовала Ладжоли. – Они действительно помогали нам! И они совершенствовали нас, не только даря заретт и все остальное, но и отсеивая наиболее порочные элементы. Те, кто покинул родную планету, стали миролюбивыми, разумными членами общества, не идеальными, конечно, но все же гораздо, гораздо лучше оставшихся… Ведь склонность к жестокости и насилию больше не передавалась по наследству.
– Интересно, что вы будете делать, если все же возникнет необходимость прибегнуть к насилию?
– Такого не случится. – Великанша покачала головой. – Лига гарантирует – никто не может причинить никому вреда.
– Но при определенных обстоятельствах Лига убивает определенных людей. По-прежнему допускается существование насилия: я лично могу подтвердить это. Ты можешь подтвердить это – где была Лига, когда шадиллы выстрелили в тебя боевым лучом?
