Мэннинг наверняка принес свой груз сюда. Ему не хватило бы времени отнести свертки в дом, и вряд ли он стал бы прятать их где-то снаружи, когда у него имелся «Алистер» и, более того, не возникало и тени мысли, что его в чем-то подозревают. Конечно, он мог бы прямо на месте, в пещере, передать груз своему сообщнику, а потом просто-напросто вернуть багор в эллинг, но сообщнику же требовалось хоть какое-то средство передвижения, то есть либо ослик, либо лодка. Однако ослика бы мы с Мирандой непременно услышали; гребную лодку, конечно, нет, но чего ради Годфри идти на веслах, если он располагал яхтой и яликом с нее? Нет, совершенно очевидно, что никакого невинного объяснения, зачем потребовалось что-то прятать в пещере, быть не могло.
Но я ведь уже обыскала все, абсолютно все. Свертков не было ни на яхте, ни за бортом, ни на платформе, и на одной-единственной полке в эллинге их тоже не было. Куда же, во имя всего святого, он умудрился запихнуть в таком тесном пространстве эти увесистые, неповоротливые и мокрые тюки, да еще так быстро и эффективно?
И тут ответ пришел сам собой, очевидный донельзя. В воду. Годфри просто переместил свертки со дна пещеры на дно бухты. Они лежат под «Алистером», прямо под ним, и если я только сумею их увидеть, то вот у меня под рукой и багор, еще мокрый, с него целая лужа на пол накапала.
Я шагнула на кокпитовый комингс и протянула руку к багру, как вдруг в глаза мне бросился ключ к отгадке, столь очевидный, простой ответ, что я должна была заметить его с самого начала, это сберегло бы мне столько драгоценных минут и даже гораздо больше! Через дверь эллинга и вглубь по платформе вел след капель, оставленный мокрыми тюками, с которых лилась вода, – след, столь же очевидный наметанному взгляду, как отпечатки на свежем снегу. Мне не было никаких оправданий, кроме страха и спешки, а ведь (с горечью подумала я) Немезиде, вооруженной отличным тяжелым пистолетом, вовсе нечего бояться.
А след уже высыхал. Ведя желтым лучом по доскам настила, я обозвала себя доброй сотней имен, которые даже не подозревала, что знаю.
Да, это были они, следы на снегу, – две слабые, неровные цепочки, переплетающиеся между собой, как следы велосипедных колес, уводящие вдоль платформы и за ее край...
Однако отнюдь не в воду. Они тянулись через борт «Алистера», по палубе и вниз, в каюту...
В мгновение ока я оказалась внутри, Вниз по ступенькам, к столу... Я ведь даже не взглянула на голую поверхность стола, но теперь явственно различила на пластиковой столешнице еще влажный квадрат, где Годфри положил свертки.
Тут следы и кончались. Но теперь оставался только один ответ. След оборвался потому, что Годфри только и надо было, что открыть люк под столом и скинуть груз прямо вниз.
В считанные секунды я снова открыла люк и отложила крышку в сторону. Предо мной зияла квадратная дыра.
Опрометью бросившись наверх, я прильнула к окну. Ни огонька. Я вернулась и, рухнув на колени возле отверстия, включила фонарик и направила узкий желтый зрачок – все, что осталось от батарейки, – на маслянистую грязную поверхность воды в трюме «Алистера».
Ничего. Ни следа. Но теперь я знала, что свертки должны быть там...
И они там были. Чтобы разглядеть их, мне пришлось лечь на пол и самой наполовину всунуться в отверстие, – но они лежали в трюме, не на дне, а плотно и аккуратно втиснутые под самые половицы сбоку, на полке, без сомнения прибитой специально для этой цели. Она находилась над поверхностью воды и довольно далеко от люка, и, чтобы увидеть свертки, надо было – вот как я сейчас – почти целиком залезть в отверстие.
Я вылезла, пулей пронеслась к окну и снова нырнула в трюм.
Две минуты отчаянных усилий – и я, обливаясь потом, вытащила один из свертков, большой, тяжелый квадратный тюк, обернутый полиэтиленом. Подстелив полы куртки, чтобы, в свою очередь, не оставить мокрого пятна, я сгрузила его на стол и посветила.
Фонарик дрожал в моей руке. Желтое пятнышко прыгало и ползало по поверхности свертка, но блестящая обертка практически полностью отражала жалкий лучик. За три краткие секунды, на которые я осмелилась его включить, мне удалось лишь очень смутно разглядеть какую-то светловатую пачку, а на ней вроде бы что-то похожее на картинку, а еще какая-то эмблема и даже (Миранда была права) несколько букв... LEKE, прочитала я, а спереди что-то еще, что могло бы быть – хотя безусловно не было – NJEMIJE.
Вдруг неподалеку что-то резко хлопнуло. Я так испугалась, что едва не лишилась последних жалких остатков и без того не блестящего разума. Фонарик выпал у меня из руки и с дребезгом описал по полу широкий полукруг, прокатившись в миллиметре от края открытого люка. Я лихорадочно схватила его и обернулась поглядеть, что там стряслось. Ничего. Сплошная темнота.
Повезло, хмуро подумала я, понемногу приходя в себя. Ведь даже если бы я среагировала надлежащим образом и вместо фонарика потянулась к пистолету, мне это все равно не удалось бы. Чертова Просперова книга, или чем там еще был этот сверток, лежала прямо на моем оружии, на кармане куртки. Да, с горечью поняла я, до уровня Джеймса Бонда мне еще расти и расти.
Похоже, на море поднимался ветер. Створки высоких ворот, выходящих на море, снова содрогнулись, как будто кто-то изо всех сил потянул за щеколду, а дверь дернулась и задребезжала в петлях. Вода с шипением плескалась у стен, на стропилах плясали тени, рожденные слабым отражением далеких звезд.
В окне было по-прежнему темно, но я получила первое предостережение и поняла, что хватит, хорошенького понемножку. Крышка люка легко и аккуратно легла на прежнее место, фонарик скользнул во второй карман куртки, и вот, обеими руками прижимая к груди сверток, я осторожно вылезла из «Алистера» и шагнула на платформу, но в тот же миг уловила какое-то движение на тропинке за окном. Лишь тень – однако, как и прежде, ошибки быть не могло. Он шел сюда. Без света, без шума, но это был Годфри.
Он шел по тропинке над эллингом, и шагал очень быстро.
А я стояла тут, держа драгоценный груз, ради которого он почти наверняка уже пытался совершить двойное убийство. И деться мне было некуда.
Первым делом необходимо было избавиться от свертка.
Присев, я пропихнула его между яхтой и краем платформы. Яхта была пришвартована впритык, и на какое-то душераздирающее мгновение мне почудилось, что места не хватит: сперва тюк запутался в куртке, а потом намертво застрял в щели между бортом и платформой и я не могла сдвинуть его ни в какую сторону, а когда попыталась вытащить обратно, то опять же не смогла, такой он был скользкий...
Бросившись на колени, я уперлась в «Алистера» плечом и со всех сил налегла. Яхта качнулась в сторону, совсем чуть-чуть, на дюйм или даже меньше, но мне хватило и этого: после короткой отчаянной борьбы я смогла протолкнуть сверток вниз.
Он канул в воду со слабым всплеском. А через долю секунды эхом прозвучал второй всплеск, тихий, но роковой, – то выскользнул у меня из кармана и пошел ко дну пистолет Лео.
