Ну, я тебе покажу!
К моему удивлению, граф де Гиш в этот раз не имел намерения оскорбить даму или посмеяться надо мной. Он был вежлив и предупредителен. Некоторое время я держалась настороженно, понимая, что, расслабившись, можно оказаться в глупом положении, но потом успокоилась. Я заметила, как раздраженно смотрел на моего сопровождающего Месье, любовные отношения с графом де Гишем у Филиппа Орлеанского еще не закончились, я помнила, что разрыв произойдет после романа графа и Генриетты, так Мадам попросту отомстит супругу за небрежение. Может, так и надо поступать?
Мы обошли большую часть парка, полюбовались на скульптуры, отдохнули у фонтанов, подышали влажным воздухом с водяными брызгами… Это было так приятно после духоты и пыли дороги.
– За каким столом вы сидите, мадам?
– С Мадам, мы сегодня с ней рядом.
Граф проводил меня к столу, где Генриетта уже разглядывала яства, выбирая себе по вкусу. Улыбнувшись мне, она заговорщически сообщила:
– Ваш муж в вас влюблен!
Я кивнула:
– О, да, настолько, что забыл о моем существовании.
– Неправда, он не отрываясь следит за вами даже сейчас.
Мне не хотелось обсуждать эту тему, я была обижена на Армана и не стала разыскивать его глазами. Не хотелось вообще ничего, кроме одного – отправиться домой. Возможно ли это, не нарушая этикет? Решив немного погодя именно так и поступить, я взяла себе грушу и впилась в нее зубами.
Генриетта поняла мои гастрономические предпочтения по-своему:
– Не можете ничего есть? У меня сначала тоже так было, но потом прошло.
Она спокойно набирала на свою тарелку все подряд – куропатку, запеченный паштет, фазанье крылышко… Попросила налить вина… Оставалось только вздохнуть, она умела не расстраиваться из-за любовных неурядиц. Муж предпочел миньонов, любовник (король Людовик) сменил ее на ее же фрейлину, а ей хоть бы что. Или Генриетта просто умела не показывать свои переживания? В таком случае она молодец, аппетитно уписывает перепелку, наплевав на мужчин.
Стол был не просто роскошен, то, что я видела у Гастона Орлеанского, казалось легким завтраком по сравнению с изобилием, продемонстрированным Фуке. Все, что только могла предложить Франция и соседние страны, все, что можно купить за деньги и чего купить нельзя, предлагалось трем тысячам гостей. Стол, за которым расположился король и Ее Величество королева-мать, отмечен золотым сервизом. И это в то время, что свой золотой сервиз королевская семья была вынуждена переплавить ради выплат армии! Суперинтендант ничего не боялся.
Краем глаза я все же заметила Армана, он действительно наблюдал за мной. В это время к нам подошел Месье:
– Мадам… Как вы находите дворец и праздник?
Что за мерзавцы местные мужчины?! Разговаривает со мной так, словно его собственной беременной супруги нет рядом. Генриетта только стрельнула в мужа глазами и отвернулась беседовать с вовремя подвернувшимся Кольбером.
– Дворец великолепен, полагаю, что Его Величество найдет применение способностям архитектора Лево, художника Лебрена, садовника Ленорта и прочих при строительстве собственных дворцов.
Филипп Орлеанский с интересом присмотрелся ко мне. А чего он ожидал, что я, как овца, похлопаю глазами и промычу нечто маловразумительное? Не дождетесь! Месье, конечно, неимоверно избалован, но оказался интересным собеседником, он не хамил и даже был остроумен.
Я еще много с кем общалась, беседовала, любезничала, даже кокетничала (а что еще делать красивой женщине, муж которой неизвестно чем и с кем занимается?). Все это время я не видела Армана и даже не представляла, где он может быть. Неприятно, что и говорить, если учесть, что при нынешних нравах уединиться за ближайшим кустом считается вполне допустимым.
Улучив минутку, я оглянулась и обнаружила мужа совсем рядом. Он стоял, прислонившись плечом к колонне, и внимательно наблюдал за мной. Интересно, как давно он это делает? Возможно, давно, потому что его укрытие надежно и оттуда прекрасно все видно. Но я не совершила ничего предосудительного, светская беседа не может быть поводом для ревности или осуждения.
Это я так считала, Арман думал иначе. Поняв, что я его увидела, герцог подошел ко мне:
– Мадам, вы не желаете отправиться домой?
– Очень желаю. И давно, с того самого момента, как села в карету, чтобы ехать сюда.
Он жестом пригласил меня идти и предложил руку. Карета с гербом Мазарини стояла наготове. Это означало, что Арман давно намеревался меня увезти? К чему тогда столько ждать?
Герцог тоже сел со мной, хотя сюда приехал верхом. Ого!
– Вы не скучали, герцогиня. Приятный вечер?
– А у вас?
– Я весь вечер простоял у колонны, любуясь супругой, которая любезничала со всеми подряд.
– А что мне оставалось делать, если мой муж стоял у колонны вместо того, чтобы меня сопровождать?
– Едва ли вы нуждались в моем сопровождении, мадам. – Голос просто холоден. Да что это такое?!
– Арман, я ношу нашего ребенка!
– Это не мешает вам развлекаться. Я уже говорил, что при дворе очень легко заработать репутацию доступной женщины, но крайне сложно от такого мнения о себе избавиться. Дадите повод считать вас ведущей вольный образ жизни, и потом не докажете, что вы не кокотка.
– Герцог, вам не кажется, что вы несколько путаете века, слишком часто их меняя? При дворе Короля-Солнце не иметь любовниц или любовников просто неприлично. – Я пыталась свести все к шутке, прекрасно видя, что Арман говорит серьезно. Но как ему объяснить, что изменять я не собираюсь, тем более будучи беременной? Что для меня важней всего его ночные ласки, которых я теперь лишена, а не чьи-то комплименты днем? Но если я не буду кокетничать с кавалерами на балах и приемах, то заслужу репутацию серой мыши и деревенщины!
Он все понял сам, усмехнулся:
– Герцогиня, лучше слывите монахиней, чем распутницей. А если вас так беспокоит осуждение ветреных распутниц, я готов увезти вас от их осуждающих взглядов.
Меня все же прорвало:
– Герцог, вы оставили меня одну во время праздника, вернее, подстроив так, чтобы моим кавалером оказался человек с дурной репутацией, а теперь выговариваете за некое недостойное поведение? Почему бы вам после этого не вызвать графа де Гиша на дуэль?
– При чем здесь де Гиш? – нахмурился Арман. – Я говорю о Месье. Лучшего поклонника трудно найти, поздравляю вас.
Я обиделась окончательно.
– По-вашему, я должна была нахамить Месье и отправиться по темным аллеям искать герцога Мазарини?!
– Темных аллей в парке сегодня не было совсем. Иначе я нашел бы способ увлечь туда вас.
Я не стала отвечать. Отвернувшись к окну, за которым было темно, отчаянно старалась не расплакаться. После свадьбы Мари наши отношения разладились, я ревновала Армана сначала к сестре, потом ко всем подряд, а он насмехался надо мной. Как иначе расценить сегодняшний поступок?
