Мы с Джессикой как раз это и обсуждаем. Подруга в последний раз окидывает взглядом мой наряд.
— Икс, ну что поделать? — наконец спрашивает она. — Скоро ты все узнаешь. Но будь осторожна, дорогая, будь предельно осторожна.
Подруга отступает на шаг и одобрительно кивает, будто мать невесты, стоящей в подвенечном платье.
— Выглядишь чудесно. Сногсшибательно! Из-за твоей красоты этого старого козла Диониса точно приступ хватит.
Я неуверенно смеюсь. Затем замолкаю, испытывая мощный прилив тревоги. Пятая мистерия. «Катабазис». Я очень напугана.
Джессика берет меня за руку и крепко пожимает ее:
— Икс, ты уверена, что хочешь это сделать? Ты можешь остановиться. Прямо сейчас. — Она прижимается лбом к моему лбу. Мои глаза увлажняются. — Можем пойти в «Бенито» и выпить «Перони», поспорить о чем-нибудь за пиццей и притвориться, что ничего никогда и не было.
Очень заманчивая идея. Просто стереть все из памяти. Притвориться, что лето было лишь сном, четыре месяца грез, с тех пор как я впервые увидела Марка в кафе «Гамбринус». Но если я поддамся, то вычеркну Марка из своей жизни. Сама эта мысль убивает меня, вызывает отвращение. Он теперь часть меня, вторая половинка моей души: после Плати и всего прочего. А если я вычеркну это лето, то вычеркну и мистерии. Но я действительно наслаждаюсь тем, как они изменили меня. Девушка, которой я становлюсь, более симпатична мне: она открытая и уверенная в себе, рисковая и озорная.
Пожимаю ладонь Джессики и качаю головой.
— Так и думала, — говорит подруга.
Слышу сигнал с улицы. Это приехал на серебристом «мерседесе» Джузеппе, на машине, которая чуть не стала моей. Когда я ступаю на тротуар, молодой человек молчаливо открывает дверь и отвозит меня в сердце Старого Неаполя, на узкую улочку — виа деи Трибунали. Едем мы недолго.
Джузеппе паркуется рядом с церковью — Санта-Мария-делле-Аниме-дель-Пургаторио-ад-Арко. Церковь Святой Марии, покровительницы душ в Чистилище. Я знаю про дурную репутацию этой церкви. Раньше я много раз прохаживалась мимо, но не решалась зайти внутрь, и все из-за зловещей атмосферы.
Внешний вид церкви сразу же отталкивает. Джузеппе открывает дверь машины, и я выхожу на улицу, скользя на каблуках по жестким булыжниках piperno
[85]
. Смотрю на блестящие бронзовые черепа, лежащие на каменных столбах. Подавляя внутреннюю дрожь, я благодарю Джузеппе:
— Grazie, Джузеппе.
Он учтиво кивает, но есть в его поведении некое раскаяние. Все из-за того, что он проболтался?
Но пока рано думать об этом. Джузеппе поворачивается и скрывается в машине. «Мерседес» с громыханием уносится прочь, вслед ему глядят местные подростки на мопедах и мужчина в газетном киоске, продающий «Оджи» и «Дженте».
Мне придется зайти внутрь этой мрачной церкви. Сдерживая страх, я поднимаюсь по пологим ступенькам и открываю дверь. Внутри ожидает небольшая группа людей, Марк тоже здесь, в своем обычном вечернем наряде. Он хмурится. Даже мой лорд выглядит угрюмым и нервным. Мне это совсем не помогает.
— Buona sera, Икс. — Марк целует меня в лоб.
Я поворачиваюсь и вижу Франсуазу в сопровождении Даниэля, ее amant. Она тоже стоит в центре небольшой группы. Так, значит, и моя подруга проходит пятую мистерию в Неаполе. Это слегка подбадривает. Мы киваем друг другу и обмениваемся дружелюбными улыбками. В глазах девушки сквозит тревожное напряжение.
Времени на разговоры нет. Нас ведут по боковой лестнице. По своим исследованиям, я знаю, где заканчиваются эти ступеньки. Меня охватывает еще больший страх, с которым бороться намного сложнее.
Внизу расположен склеп, ужасная, пугающая гробница Санта-Мария-делла-Аниме-дель-Пургаторио, где по-прежнему можно видеть следы древнего неаполитанского культа черепов во всем его бессмертном и мрачном великолепии.
Ступеньки довольно крутые, я облегченно вздыхаю, когда мы добираемся до подвального этажа. Оглядываюсь. Меня пробивает сильная дрожь.
Вся комната заполнена алтарями, стеклянными витринами и открытыми гробами с человеческими черепами и костями. Здесь есть черепа со свисающими с них ожерельями, черепа со свечами, мерцающими в пустых глазницах.
В шестидесятые годы местная католическая церковь пресекла культ черепов, но он жив и поныне, он все такой же мощный и варварский. Многие местные жители, в основном молодые и пожилые женщины, приходят сюда помолиться своим излюбленным черепам, сделать подношения скелетам, зажечь свечку напротив незрячего мертвеца, попросить об удаче, плодовитости или излечении от рака, а может, просто приходят, потому что это место притягивает, завораживает.
— Икс, ты в порядке? — Марк нежно касается моего плеча.
— Да, — лукавлю я.
— Отсюда мы спустимся ниже.
Слежу за взглядом Марка и вижу нашего проводника — низенького пожилого человека в очках, поднимающего люк.
Очевидно, из крипты Санта-Марии, покровительницы душ, мы будем спускаться в более темные глубины Неаполя, грандиозный лабиринт его подземного мира, Napoli Sotterraneo
[86]
.
Весь город построен на туфовых, рыхлых породах, поэтому тысячи лет люди и выкапывали здесь лазы, колодцы, туннели и погреба. А если представить, что многие века поверх каждого слоя ложился новый, то внизу, пожалуй, такой же Неаполь, как и на поверхности. Город покоится на своем зеркальном отражении, на своем близнеце, подземном мире. Будто церковь, отраженная в водах венецианского канала.
Проводник открывает люк, поворачивается к нам и говорит:
— E’piuttosto un lungo cammino. Potrebbe essere necessario eseguire la scansione…
«Путь долгий. Возможно, нам придется ползти».
Я набираю в легкие сырого воздуха и позволяю Марку увести меня в темноту.
— Grazie.
Итак, мы следуем за фонарем проводника сквозь Napoli Sotterraneo, ползем на четвереньках, чихаем от пыли, минуем раскинутые на сотни миль влажные резервуары для хранения воды и тайные часовни, старые мавзолеи, погребенные римские театры и заплесневелые темницы времен Бурбонов. Проходим святилища мистерий, превращенные «Каморрой» в склады для контрабанды наркотиков, табака, алкоголя и оружия. Для многих мистерий ритуалы проводились именно глубоко под землей, подобно тому, как действует сейчас мафия.
Сходство очевидно.
Воздух становится все более сырым и прелым. И тут картина понемногу складывается воедино. Я вижу определенную закономерность, будто нахожу в современнике сходство с далеким и знаменитым предком.
— Ci siamo quasi…
[87]
Кажется, идти нам осталось недолго. Еще один узенький коридор зигзагами приводит нас к огромному гулкому резервуару. Марк говорит, что он построен еще древними греками. Держа в руках телефон с фонариком, любимый светит им вправо и влево, а я изумленно верчу головой. Сейчас в резервуаре нет воды, но он просто громадный. Я взволнованно смотрю на величественные своды, высокие каменные потолки, грандиозные стены с великолепной резьбой, метров сто в высоту, а может и больше. Словно взираю на достижения древней расы с иной, более развитой планеты.
