…Перед тем, как войти в зал для аудиенций, мейну Лоуду и его ученику пришлось постоять под активированной печатью Бессилия. До тех пор, пока один из дворцовых магов не счел резервы обоих гостей полностью опустошенными. Глава Академии магии отнесся к процедуре философски, а вот Деррика, подвергнутого ей впервые, начала бить дрожь. А когда мечники из королевской стражи распахнули настежь двери в зал для аудиенций, продемонстрировав напитанные силой плетения на своих бригантинах, мальчишка вообще впал в ступор. И тронулся с места только после четвертого тычка пальцем…
Оказавшись в святая святых Посольского крыла, мейн Лоуд неторопливо дошел до небольшого возвышения, на котором стояло кресло для глав посольских делегаций, уселся на широченное сиденье и, откинувшись на спинку, устало прикрыл глаза.
Разглядывать сеть плетений, превращающих зал для аудиенций в одно из самых защищенных мест королевского дворца, не было ни сил, ни желания. Да и особого смысла — тоже: почти в каждую из пентаграмм, во множестве разбросанных по полу, стенам и потолку, были вписаны печати Спутанного взгляда и Отрицания, препятствующие их изучению. А также базовые руны школы Разума, свидетельствующие о том, что над сетью плетений работали не только рунные маги, но и иллюзионист ранга не ниже магистра. Соответственно, картина, видимая с его кресла, в принципе не могла соответствовать действительности.
— Тут еще одна печать Бессилия, мейн! Вы сидите как раз в ее фокусе!!! — Еле слышный шепот, раздавшийся из-за спинки кресла, заставил Молнию мысленно усмехнуться: судя по тембру голоса, Деррик пребывал в состоянии дикого ужаса. — А еще ваше кресло вписано в пентаграмму, в которой, кроме всего прочего, есть печати Костра силы, Потерянного взгляда и Спутанных мыслей!
— Знаю… — решив успокоить перепуганного ученика, отозвался маг. — И это — еще не все: под этим креслом наверняка расположены точки фокуса всех известных дворцовым магам атакующих плетений. А сами плетения, скорее всего, вывешены где-нибудь на потолке. Где именно, я не знаю, но догадываюсь…
— Ну, да… Я, кажется, тоже… — задумчиво пробормотал Деррик. — По логике, они должны быть расположены так, чтобы при их срабатывании ни в коем случае не пострадал его величество Азам Манорр. Значит, их должны были сплести между вторым и третьим рядом люстр, если считать со стороны трона… Я прав, мейн?
— Между третьим и четвертым, иначе короля зацепит откатами
[52]
. Что, учитывая наличие тут как минимум десятка Сердец силы, может оказаться не менее разрушительным, чем сами заклинания…
— А почему я не вижу этих самых Сердец? — удивился мальчишка.
— Так твой резерв — пуст. А все, что ты видишь вокруг — иллюзия! — Молния с трудом удержался от улыбки. — Вот этих вышитых золотом гобеленов не существует! И стен, на которых они висят, — тоже. Вернее, стены есть, но расположены чуть дальше…
— В каком смысле «дальше»?
— Ты видишь вокруг хоть одного воина?
— Нет, мейн!
— А они тут наверняка есть. И четверки, и мечники, и лучники. Думаю, что они стоят как раз за иллюзорными стенами. Готовые ко всему…
— То есть мы… — Мальчишка заткнулся на полуслове, потом немного подумал и тяжело вздохнул: — Ужас…
— Ты же хотел увидеть короля, — поддел его маг и, услышав, как взвыли фанфары, встал на ноги.
…Слушать перечисление всех титулов его величества Азама Манорра было невообразимо скучно. Как и наблюдать за тем, как над королевским троном сменяют друг друга иллюзии различных уголков Семиречья, неприступные замки, марширующие по проселочным дорогам колонны мечников и разноцветные мантии магов, деловито сплетающих какие-то атакующие печати. Поэтому всю получасовую церемонию глава Академии промедитировал. Стоя. С открытыми глазами. И вышел из транса только тогда, когда над троном сгустилось алое облако и из него сформировалась фигура короля.
Ничуть не удивившись такому способу появления монарха, мейн Лоуд изобразил предписанный этикетом церемонный поклон. Потом выпрямился, дождался, пока стоящий слева от королевского трона церемониймейстер кивнет и, наплевав на этикет, негромко поинтересовался:
— Вы хотели меня видеть, ваше величество?
Услышав ропот, раздавшийся из толпы присутствующих на аудиенции придворных, Азам Манорр нахмурился, шевельнул губами, и по залу прокатился густой бас церемониймейстера:
— Господа! Его величество изволит побеседовать с мейном Лоудом наедине. Можете быть свободны…
— Э-э-э… А мне что делать, мейн? — еле слышно поинтересовался Деррик.
— Стой там, где стоял, — не шевеля губами, ответил маг. — Тебя этот приказ не касается.
…Как ни странно, к моменту, когда за спиной Молнии раздался скрип запираемых стражниками дверей, на лице монарха пропала даже тень неудовольствия. И он, встав с трона(!), неторопливо двинулся к эрру Лоуду!
Глядя, как мерцает и струится силуэт приближающегося к нему Азама Истового, маг судорожно пытался понять, как себя вести: ни один из известных ему королей никогда не вставал с трона! И, тем более, не пересекал невидимую черту между королевской половиной зала для аудиенций и половиной, предназначенной для гостей!
Словно почувствовав его растерянность, монарх широко улыбнулся и кивнул в сторону ошарашенного не меньше своего учителя Деррика:
— Ученик?
— Да, ваше величество, — ответил мейн Лоуд. И на всякий случай поклонился рывком уменьшившейся в размерах фигуре.
— Как вас зовут, юноша?
— Деррик, сир!
— А прозвище вы уже заслужили? — остановившись в шаге от возвышения, спросил монарх.
— Да, сир! — справившись с удивлением, гордо ответил мальчишка. — Эрр Деррик Снежинка. Стихийник второй категории…
— Я запомню, — пообещал Азам и, еще раз улыбнувшись, добавил: — Эрр Деррик по прозвищу Снежинка! Могу я попросить вас на некоторое время присоединиться к моим придворным? Даю вам слово, что за время вашего отсутствия с вашим учителем ничего не случится…
— Как прикажет мейн Лоуд, сир! — после коротенькой паузы ответил мальчишка. И, сообразив, что только что отказался выполнить завуалированный приказ короля, упрямо набычился.
— Иди, Деррик, — выдохнул маг, чувствуя, что начинает гордиться своим питомцем. — Все будет хорошо…
— Какой курс? — заинтересованно спросил монарх, провожая взглядом пятящегося к дверям мальчишку.
— Четвертый, сир!
— И что, у него действительно вторая категория?
— Да, сир. Он будет очень сильным стихийником…
— Что ж. Это не может не радовать, — криво усмехнулся король. — Конечно, в том случае, если вы не примете предложение Кареса Зейна.
