Чудище в окружении свиты мчалось наперерез, когтями вспарывая землю. За ним тянулись полоски грязных ручейков – царь крабов сидел в подземном озере, когда его подданных стали уничтожать. Монстр двигался быстро, Шаман понял, что до леса им не успеть.
– Стойте!
Разгоряченные кони остановились не сразу. Копыта пропахали глубокие борозды, удила до крови порвали губы. Дик выхватил саблю, Калита взвел мушкет. Кто бы ни нападал, сдаваться так просто они не собирались.
– Быстро ко мне! – крикнул Шаман.
Если маг приказывает, лучше подчиниться. Три скакуна встали в ряд. Шаман прикрыл глаза, заклинание прыжок требовало полной сосредоточенности. Крабы приближались. Их предводитель возвышался над ними, как небоскреб над сельскими домиками. Шаровидные глаза не отрывались от людей, скоро он настигнет обидчиков!
Вокруг всадников заклубился смерч. Кони присели на задние ноги, вихрь начал поднимать скакунов над землей. Шаман творил сложные пассы, словно сбивал что-то в единое целое. Воздух прочертила огромная клешня. Бухнул мушкет. Облако картечи из двух стволов врезалось в панцирь, брызнули щетинки. Царь крабов дернулся в сторону. В этот момент Шаман резко опустил руки. Основание смерча распрямилось пружиной, испуганно заржали кони.
Пузырь из ветра подхватил всадников, земля осталась далеко внизу. Через крутящиеся стенки вихря Калита видел, как уменьшаются крабы. Царь бушевал у основания горы, клешнями круша камни, свита растерянно топталась рядом. Убежали. Маг прошептал что-то, Дик переспросил.
– Держитесь, – повторил Шаман.
Раздался хруст веток. Конь взбрыкнул, и Калита вверх тормашками полетел вниз. Удар выбил воздух из легких, глаза залепили опавшие листья. В бок что-то закололо. Калита повернулся и отбросил сухой сучок. Рядом кряхтел Дик, разминая ногу. Кони отбежали подальше от беспокойных хозяев и как ни в чем не бывало щипали травку. А где маг?
По носу щелкнула шишка, Калита задрал голову. Шаман сидел в большом гнезде – лицо довольное, словно всю жизнь там провел, а не только что с неба сверзился.
– Ты чего там делаешь? – спросил Калита.
– По всей видимости – яичницу.
– Спускайся, повар, мы тебе выразим благодарность за мягкую посадку.
– А что? Я удачно приземлился. Нечего меня винить, коли сами неуклюжие.
Шаман слез с дерева, перепачкав весь плащ в желеобразной массе. Дик помог спуститься, Калита буркнул:
– Пойдем коней ловить, убийца птенцов.
Густой лес вынудил спешиться. Дик саблей прорубал проход, коней вели в поводу. Через некоторое время все трое стали похожи на лесовиков: чешуйки трухлявой коры покрывали одежду, в волосах запутались веточки, длинные хвоинки торчали из плащей. Идти становилось все труднее, копыта коней соскальзывали с влажных корней, раскидистый лапник хватал за ноги.
– Привал, – выдохнул Дик, вытирая руки от липкой смолы.
– В прошлый раз я шел быстрее, – поделился Шаман. – Видимо, забрели в самую чащу.
Калита щелчком сбросил с рукава ползущую гусеницу. Маг замолчал, оглядываясь по сторонам. Действительно, что-то совсем глухое место, как они умудрились так заплутать? Забрезжила смутная догадка, из глубин памяти всплыл детский стишок, заученный в магистрате. Губы зашевелились, твердя, как заклинание:
Леший, леший, мухомор,
Выходи на разговор.
Дай по лесу нам пройти,
Убери завал с пути.
Мы вреда не причиним,
Выходи, поговорим.
– Ужо не причините, – раздался голос. – Сколько веток поизломали, деревья стоном исходють.
Калита резко повернулся, в руке Дика сверкнул метательный нож. На поваленном стволе сидел мужичок в рваном ватнике – сквозь дыры в лаптях торчали пучки травы, сморщенное лицо было похоже на древесную кору, спутанные волосы топорщились двумя хохолками.
– Зачем кликал? – спросил леший, обращаясь к магу.
– Ох, значит, правда, что у леса есть хозяин? – сказал Шаман.
– Как нет? За всем пригляд нужен, дабы такие, как вы, деревья не рушили, лес не портили.
– Дик, убери нож, – попросил маг и сказал мужичку: – Дяденька леший, не серчай. Лесу вреда причинить не хотели. Нам пройти надо, путь далекий, торопимся.
– Хо-хо-хо, торопятся они! Захочу, полжизни блудить тутова будете. Люди редко ко мне захаживают. Тебя помню, лес не губил, потому и беседу ведем. Ладныть. Помогу, значитца. Только за порчу малую ружо оставите. Давно такую грохоталку ищу.
– Мушкет? Ни за что! – взвился бывший разбойник.
– Калита, мы торопимся, – сказал Дик. – Отдай.
Шаман кивнул. Калита набычился. Руки огладили оружие, он вздохнул так тяжко, будто от сердца отрывал. Леший взял ружье, глаза прищурились.
– Будь добр, передай порошок волшебный, пульки и кресало.
Калита отдал мешочек с требуемым, бурча под нос, что неосторожное обращение с оружием часто приводит к печальным последствиям. Особенно если стреляет всякая деревенщина.
– Хо-хо, благодарю за предупреждение, – сказал леший. – Спасибо, уважили. Значитца, задерживать не буду.
Заскрипели ветви. Деревья раздались в стороны, даже корни втянулись в землю. В чаще образовался проход как раз для всадника. Шаман обернулся, чтобы поблагодарить хозяина леса, но того и след простыл. Лишь мелькнуло в кроне дуба белое оперение совы.
– Ну зачем ему мушкет? – сокрушался Калита по дороге.
Кони шли рысью, ветки вовремя освобождали дорогу. Несколько раз в кустах пробегали трехрогие олени, с удивлением взиравшие на людей.
– Браконьеров пугать будет, то бишь нарушителей, – предположил Шаман. – Да и живут лешие дольше нас, представляешь, как ему скучно в лесу сидеть безвылазно? А так хоть какое-то развлечение. Не грусти, чую, справим тебе мушкет еще лучше прежнего.
Лес кончился, отряд вылетел в степь. Трава доходила до стремян, кони тут же уткнулись мордами в подмерзшую зелень. Шаман внимательно оглядел небо.
– Передохнем, а потом галопом вон к тем горам. Думаю, на такой скорости орел Хур нам не страшен.
Юный маг не знал, что триста лет назад в этой степи водились черные гепарды, которые двигались так быстро, что могли уклониться от пули. Охотились они на трехрогих оленей. В борьбе за пропитание молодой еще тогда Хур уничтожил хищников всех до единого.
Глава 7
Мощная грудь жеребца Калиты торила проход среди травы. Мерзлые стебли ломались с хрустом, люди понукали коней, подковы на миг касались земли и взлетали вновь. Шаман скакал последним – чувства обострились до предела, второе зрение выискивало в холодном небе красную точку.
Горы приближались. Маг понемногу успокоился, пружина натянутых нервов ослабла. Все-таки начало зимы, орел мог впасть в спячку или перебраться ближе к морю, где теплее. Кто их, пернатых, разберет? Шаман собрался придержать коня, морда у того уже вся была в инее, когда засвистел воздух.
