— Да я не только о расследовании, — с досадой на мою непонятливость промолвила молодая женщина. Слова давались ей с трудом, она говорила через силу, очевидно, не привыкла к роли приносящей свои извинения стороны произошедшего конфликта. — А о том, что сказала тебе утром здесь, за столом, когда выразила сожаление по поводу проведенной нами вместе ночи.
Ого! Вот это неожиданность! Кажется, дамочка предлагает себя и сегодня снова предстоит бурная ночь! Но виду, что обрадовался, я не подал. Пускай теперь она немного побудет в шкуре отверженной. И я безразличным тоном заявил:
— Ах, вон ты о чем… Так никто тебя к сексу не принуждал и принуждать не собирается. Раз ты считаешь, что нужно принести за ту ночь извинения, я их принимаю. Это все?.. — Я насмешливо посмотрел на молодую женщину.
— Уф-ф! — она передернулась, но тем не менее переломила себя и, глядя на меня исподлобья, примирительно промолвила:
— Ну, ладно тебе, Игорь, не обижайся! Я прошу тебя!
Неожиданно она порывисто встала, отбросив сумку в кресло, подошла ко мне, попыталась обнять, но я отстранился.
— Я так понял, ты решила, что в деле расследования твоего мужа я переработал, а ты мне натурой не доплатила и сейчас решила рассчитаться сполна? — проговорил я, не скрывая иронии.
Дамочку снова, уже от явного возмущения, передернуло, затем она как-то сникла, безвольно опустилась рядом со мной на диван, печально, укоризненно и обиженно произнесла:
— Ну, зачем ты так, Игорь?! — Она спрятала лицо в ладонях, и ее плечи затряслись от беззвучных рыданий.
Перебор! Я совсем забыл, что дамочка легко впадает в истерику, а мне сейчас здесь только ее слез не хватало. Решив, что в достаточной мере проучил женщину за ее глумление надо мной, произнес:
— Ладно, говори, что ты хочешь?
— Ничего, — ответила она, не убирая ладоней от лица. — Я хочу, чтобы ты был со мною рядом, потому что без тебя мне страшно…
Я не стал обнимать молодую женщину, рано еще, надо соблюсти правила приличия.
— Иными словами, ты хочешь, чтобы я вновь продолжил вместе с тобою расследование смерти Арсения?
— Хочу, — глухо, в ладони сказала Екатерина. — И готова платить тебе снова столько, сколько ты скажешь.
— Я с любовниц деньги за работу не беру, — ответил я с достоинством. — Даже если они бывшие.
Неожиданно Аверьянова отняла заплаканное лицо от ладоней и уткнула его ко мне в плечо.
Надеюсь, не из желания выказать мне таким способом благодарность за то, что я не собираюсь брать с нее деньги, а просто от избытка чувств. От неожиданности я поднял руки и, не зная, куда их деть, сложил на плечах молодой женщины.
— Ну, ладно, ладно, — проговорил я растерянно и погладил Катю по плечам. Похлопывал и поглаживал Аверьянову по голове, плечам, спине до тех пор, пока тело ее не перестало вздрагивать. А потом отстранился и заявил:
— Короче, дело обстоит так. Пока мы с тобой были в «разводе», я ходил к этому мужику, Ястребову, кандидату в мэры и… — я поведал своей гостье о визите в штаб партии «Новый путь», окончившемся потасовкой, и о посещении моей квартиры подполковником Стрельцовым, о его разговоре со мной. — В общем, нам во что бы то ни стало необходимо разыскать преступника, потому что если мы этого не сделаем, то в конце концов подполковник повесит на меня убийство Вики, а на тебя — твоего собственного мужа.
Женщина немного успокоилась и теперь смотрела на меня округлившимися от изумления глазами.
— Разве такое возможно? — только и сумела она выговорить.
— В нашем мире все возможно, — не очень оптимистично изрек я. — А тебе нужно взять себя в руки, мобилизовать все свои силы и оказать мне посильную помощь. А если ты все время будешь плакать и закатывать истерики, то станешь обузой на пути к достижению цели. А с обузой сама знаешь, что делают.
— Что? — шмыгнула носом Аверьянова.
— Что, что! — передразнил я. — Избавляются… Короче, — я взял со стола ноутбук и вывел его из «спящего» режима. — Нужно, хотя это тебе будет неприятно и больно, просмотреть снимки, где Арсений фотографировал Вику в лесу. Возможно, что-то подскажет нам, в каком они находились месте.
— Хорошо, — тотчас согласилась молодая женщина. — Только я немного приведу себя в порядок.
Она поднялась, подошла к креслу, где лежала ее сумочка, и склонилась над ней. А у меня перехватило дыхание — разрез сзади на юбке был более чем смелым, я бы даже сказал, откровенным и доходил почти до того места, где сходятся ноги. Я почувствовал выброс в кровь тестостерона, а проще говоря, половое влечение и еле удержался от того, чтобы встать, подойти к молодой женщине и обхватить ее сзади — для начала… Но, как говорилось в одной знаменитой старенькой песне, — первым делом самолеты…
Екатерина достала из сумки платочек, зеркальце, вернулась на свое место и, глядя в зеркальце, тщательно вытерла слезы платочком. Я же вывел на экран фотосессию Вики в лесу. Здесь явно прослеживалась связь с фотографиями, сделанными на даче, где был изображен Ястребов с незнакомым мужчиной, — почти одинаковый фон, колорит зелени, поэтому можно было смело предположить, что фотосессия проходила где-то неподалеку от интересовавшей меня дачи. Причем — я сравнил обе серии снимков — фотосессия с Викой, судя по нумерации файлов снимков, происходила позже фотосессии на даче. Вот Вика в джинсовых шортиках и повязанной выше пупка узлом желтой прозрачной рубашке позирует у дерева, расстегивает ширинку, спускает шорты все ниже, поворачиваясь то боком, то спиной, то лицом, а вот уже без них, она приседает, ложится в траву, поворачивается… А вот уже и без рубашки… Хорошие фотографии, и Вика замечательно позирует, и фотограф отличный. Я вздохнул: жаль, что ни того ни другой уже нет в живых.
На следующей фотосессии Вика была в синих джинсах и прозрачной, тоже синей марлевке чуть ниже бедра. Потом Леоневская в мини-платье и туфельках уже в машине. Сколько же они нарядов в тот день с собой взяли? Пока ничего интересного. Потом несколько фотографий на лесной дороге, возле автомобиля. Вика прекрасно смотрелась и в одежде на фоне красного «Пежо», непонятно, зачем нужно было еще раздеваться? Так, снова ничего интересного… Опа!.. Стоп! А вот здесь, кажется, повезло. Вика стояла на дороге у автомобиля, опираясь руками о капот, повернув в сторону фотографа голову, приподняв ногу, но не это главное. А главное, справа на обочине был указатель — наименование населенного пункта Малые Дуб… перечерченное красной полосой. Если предположить, что Арсений сфотографировал Ястребова и незнакомца на чьей-то даче, а потом сфотографировал Вику где-то в лесу и выехал из него на дорогу, сняв молодую женщину и на ней, можно попробовать отыскать эту самую дачу.
— Только где это место? — высказал я свои мысли вслух.
Катя, с сумрачным лицом наблюдавшая за сменяющимися на компьютере фотографиями, похоже, не уловила хода моей мысли.
— О чем ты? — она непонимающе посмотрела на меня.
