— Ты не будешь возражать, если я воспользуюсь твоей ванной, прежде чем мы уйдем?
Зайдя в кабину лифта, Элли бросила испытующий взгляд на Кейси и Рамону, стоявших в проеме входной двери квартиры. На лице Кейси было то самое выражение обожания, с каким он всегда говорил о Рамоне. И, вопреки тому, что сообщили им Брэндон и Вонда, Рамона не производила впечатления равнодушной к вниманию к ней со стороны Кейси. Она слегка прильнула к нему, и, судя по всему, ей нравилось ощущать его руку у себя на спине.
Элли вдруг захотелось — ради этих ребят, — чтобы мир был не таким сложным.
— Ты пробыла в ванной довольно продолжительное время, — сказал Роган. — Мне пришлось так долго молоть языком, что я в конце концов посоветовал Кейси подать иск против Билла Уитмайра и отсудить у него кучу денег. А ты тем временем отсутствовала, нарушая Четвертую поправку, не так ли?
— Ничего предосудительного я там не делала.
Как и большинству полицейских, им была хорошо известна разница между небольшим отклонением от правил и грубой ошибкой, которая приводит к тому, что суд отвергает доказательства, полученные незаконным путем.
— Я переписала номера всех входящих звонков с автоматического определителя номера. Это гораздо быстрее, чем ждать ответа от телефонной компании.
Она с гордостью помахала блокнотом.
— Черт возьми. Надеюсь, ты сможешь разобрать собственный почерк. Ты тут писала натурально как курица лапой.
— Прошу прощения, неправильно набран номер. — Элли набирала номера, в то время как Роган сидел за рулем. — Это был Дуэйн Рид.
— Прошу прощения, неправильно набран номер. — Она набрала очередной номер. — Парикмахерская.
— Прошу прощения, неправильно набран номер. Какое-то заведение «Мареа». Знакомое название.
— Ресторан в южной части Центрального Парка, — отозвался Джей Джей.
— А-а, точно. — Стоимость обеда там могла превышать месячный бюджет на питание. — Да, добрый день. Прошу прощения. Куда я попала?.. Адвокатская контора?.. Вы не скажете, кто и зачем мог звонить с этого номера Джорджу Лэнгстону в прошлый вторник?
Роган покачал головой. Они оба знали, что секретарша никогда не ответит на подобный вопрос.
— Хорошо. Итак, я полагаю, Мистер Уайлс занимается тяжбой, связанной со злоупотреблениями лекарствами?
В том, что Лэнгстону звонил адвокат, не было ничего необычного.
— Исключительно? Хорошо. Большое спасибо.
Итак, не фармацевтическая компания, не парикмахерская, не модный ресторан. И даже не противник в незаконченном процессе.
— Это была юридическая фирма мистера Майкла Уайлса, эсквайра, адвоката, поверенного в суде.
Она произнесла это, имитируя профессиональную манеру секретарши.
— Эсквайр? Адвокат, поверенный в суде? Не лишнее ли все это?
— Да, но это как раз то, что нам нужно, — эсквайр, адвокат, специалист по семейному праву. Мы подозревали, что Джулия имела отношения со взрослым мужчиной. Потом мы выясняем, что Джордж Лэнгстон имеет ранчо с альпаками, а теперь еще появляется адвокат, занимающийся разводами.
— Наверное, все согласятся с тем, что Джулия отличалась смелостью и безрассудством в сексуальном плане. Помнишь, как преподаватель из Касдена говорил о ее влечении ко всему запретному? Что может быть более запретного, чем симпатичный, но строгий и недоступный отец лучшей подруги? Этим объясняется причина, по которой Джулия не говорила Рамоне, с кем она встречается.
— Этим можно объяснить и угрозы на сайте Эдриен.
— Только первую. Возможно, Джордж узнал о блоге и рассказал Джулии. В приступе ревности она поместила комментарий, просто чтобы насолить сопернице. Но кто тогда угрожает Эдриен сейчас?
— Возможно, трепетно относящийся к вопросам социального статуса Джордж не хочет, чтобы его жена писала о своем не очень впечатляющем прошлом — неблагополучной семье, сексуальных злоупотреблениях со стороны отчима, о том, что ей пришлось работать няней, прежде чем она стала миссис Лэнгстон. В конце концов, он не был в Ист-Хэмптоне в тот уик-энд.
— Ага! — торжествующе произнес Роган, направив на нее указательный палец. — Ты начинаешь думать, что мы нащупали какую-то ниточку.
— Может быть, — нехотя сказала Элли. У нее зазвонил мобильный телефон. — Хэтчер слушает.
— Привет, Элли Белли, это Эм и Эм.
Майкл Ма был самым приятным экспертом-криминалистом во всем Департаменте полиции Нью-Йорка. Он любил давать прозвища. И обожал печенье. Три года назад, на Рождество, Элли выдала печенье «Бушон Бэйкери» за свое собственное, приготовленное дома, чтобы уговорить Майкла задержаться на работе и сравнить отпечатки пальцев на украденном пистолете с отпечатками пальцев ее главного подозреваемого. Вскоре после этого он обнаружил, что и сам может покупать домашнее печенье за два доллара двадцать пять центов в Тайм Уорнер центр. С той поры Элли Белли могла в любой момент прибегать к его профессиональным услугам.
— Я снял с этой коробки из-под обуви семь отпечатков пальцев. Пять из них принадлежат твоей жертве и ее дочери. А два — одному и тому же парню: Джеймсу Гриско, дата рождения — тринадцатое марта тысяча девятьсот семьдесят второго года.
— Есть какой-нибудь шанс, что он является консьержем, передавшим им коробку?
— Они живут на Парк-авеню? Не думаю, что они нанимают консьержами убийц.
— Гриско обвинялся в убийстве?
— Отсидел пятнадцать лет. Освободился два месяца назад.
— Здорово. Что-нибудь еще?
— Я всего лишь эксперт. Это вы должны соображать, что все это значит. И приносить печенье.
— Договорились, Дабл Эм. Самое позднее, в эту пятницу. Обещаю. — Хэтчер закончила разговор, прежде чем он успел возразить по поводу указанного времени. — Если «тайным почитателем» Эдриен является Джордж Лэнгстон, возможно, мы нашли парня, который поможет нам это доказать.
Глава 48
Их лейтенант сидела в кресле, запрокинув голову назад и держа дрожащей рукой бутылочку «Визина» над трепещущим веком.
— Проклятая лазерная коррекция. Это ты убедил меня сделать ее, Роган. А что у тебя, Хэтчер? Контактные линзы?
— У меня отличное зрение. Единичка.
— Еще одна причина ненавидеть вас обоих. Так сколько еще раз вы собираетесь менять свое мнение относительно этого дела?
— Ты не можешь обвинять нас в том, что мы споткнулись на Кейси Хайнце, — сказала Элли. — Во всем виноват Билл Уитмайр. Мы сразу сказали, что участие в расследовании Эрла Гандли — это плохая новость.
Замечание Элли, в сущности, не было упреком, но вырвавшийся у Такер стон свидетельствовал о том, что она вспомнила, как ей ручались за бывшего полицейского.
