— А если девочка? — на губах Эльсвисы появились лукавая улыбка.
Эльфред ненадолго задумался.
— Что ж… Если девочка, назови ее Этельфледар. Красивое имя. Или вот еще — Этельвгофу. Тоже звучно и значительно. Выбирай. Ты же мать.
Этельред заспешил, когда до него донеслись слухи, что отряды датчан уже вовсю принялись опустошать окрестности Редингама. Элдормен Беарроксцира
[14]
, Этельвульф, поставленный еще старшим братом Этельреда, не остался в стороне, собрал войско и постарался оказать норманнам сопротивление. Решив, что лучшая защита — нападение, он выбрал самый безопасный путь и атаковал самый небольшой из вражеских отрядов, и, как говорили, при Энглафельде
[15]
разбил его. Бой был нелегкий, в схватке погибли два нормандских ярла, а элдормен остался невредим. Но это был лишь один отряд из множества.
— Этельвульф молодец, — сказал король. — Только ему самому не справиться.
Армия находилась на марше почти круглые сутки, и воины останавливались лишь для того, чтоб накормить и дать передохнуть лошадям. Люди могут обойтись без отдыха (или, к примеру, отдохнуть в седле), даже без горячей пищи, но лошади — нет.
На перекрестке старого тракта, построенного еще римлянами, войско уэссекского короля столкнулось с армией мерсийского правителя, которого тоже довели до крайности выходки датчан. Бургред со своими людьми терпеливо ждал своего соседа.
Правитель Мерсии и на этот раз ничего не имел против, чтоб объединенными силами двух королевств распоряжался Этельред. Тем более что толстяку удалось привести не так уж много воинов, да и военные действия предполагалось вести на территории Уэссекса. Пришлось потратить время на то, чтоб разместить новоприбывших среди уэссекских воинов, и за это время большинство солдат — те, что поумнее, успели передохнуть и перекусить, а кто-то и вздремнул. Опытные воины знали, что на войне сон ценится на вес золота, и если ты умудрился урвать часок-другой дремы, то это твое счастье, и уже никто не отнимет его у тебя.
Дальше саксы двигались тем же ускоренным темпом, и до Редингама добрались очень быстро.
Расправившись с небольшим отрядом датчан, Этельвульф решил, что большего успеха ему не добиться, и отступил. Он предполагал кружить по лесам вокруг норманнов и беспокоить их, насколько это возможно. Например, расправляться с отрядами, отправленными «почистить» ближайшие селения от съестных припасов. Эти отряды, как правило, невелики и, когда дорываются до добычи, становятся невнимательны.
На большее элдормен не решался.
Но вскоре до Этельвульфа добрались хорошие новости. Когда крестьяне мечутся от чащобы к чащобе, бегут со всем скарбом то на запад, то на юг, то обратно, они разносят слухи быстрее, чем их мог бы разносить ветер.
Войско Этельреда остановилось на берегу Темзы на ночлег. Король всю свою жизнь провел в походах и отлично знал, что нужно солдату перед боем — толика отдыха, сытная похлебка — и вот уже уверенность в победе наполняет каждую клеточку тела. На берегу разложили костры, всем, кто не возился с готовкой, велено было спать, и скоро по берегу, цепляясь за верхушки кустов, пополз аромат каши с салом. Эльфред даже во сне чувствовал его и мечтал, как погрузит деревянную, криво выструганную ложку в миску, полную еды. Ложка была уродливая, но он выстругал ее сам и почему-то ценил.
— Эй, малыш, — Алард без какого-либо почтения толкнул в бок младшего брата короля. — Поешь и дрыхни дальше.
— Я поем, не просыпаясь, — пробормотал Эльфред. Он устал, и цепкие лапы сна никак не отпускали его. Он все слышал, чувствовал, как вокруг шевелятся, с трудом просыпаясь, люди, уставшие не меньше его самого. Каша готовится час, еще час требуется, чтоб собрать топливо и развести костры, значит, воинам дали не больше двух часиков сна. Как это мало…
— Ну, давай, сонная красотка, — Алард хохотнул, потом принц почувствовал, как его ладонь щекочет деревяшка. Он вяло сжал ложку, и ощутил аромат каши и тепло котелка, поставленного прямо около лица. — Ешь давай, живо, остальные тоже жрать хотят.
Эльфред с трудом поднялся на локте и запустил ложку в котелок. Чтоб не расплескать кашу, глаза все-таки пришлось открыть. Первая же ложка густого варева разбудила в нем дикий голод, сон унесся прочь, будто заяц, которого спугнул пес. Принц накинулся на еду, и лишь с большим трудом смог оторваться от котелка, чтоб оставить положенную долю товарищам. И снова рухнул лицом вниз на плащ. Может, пока будут есть остальные, удастся добрать часок сна.
Этельред поднял своих людей, как только опустели котелки. Через Темзу они переправились быстро, воспользовавшись десятком припрятанных в прибрежных зарослях лодок, большим, наскоро связанным плотом и бродом, где, правда, стремнину все равно приходилось преодолевать вплавь, прямо в ледяной воде. Как бы ни была холодна зима, сковать воды льдом, как это часто случалось в землях скоттов и пиктов, она не смогла. Чтоб не возиться с переправой обоза, король приказал припрятать его на другом берегу, и прихватить лишь самые необходимые припасы на день-два. Близ Редингама и городка, который римляне называли Лондинием, хозяйничали норманны. В любой момент может возникнуть необходимость срочно переправляться, а обозы сложнее всего перетаскивать с берега на берег.
Конница саксов рванула вперед, следом бежала пехота. То, что пешие воины поспеют в бой не сразу, никого не волновало. Оно и лучше, если вторая половина войска подоспеет чуть позже — и неожиданность для врага, и дополнительные силы в самый главный момент. Этельред собирался сразиться с врагом теперь же, немедленно, пока викинги не догадываются о том, что армия саксов так близка.
Его конники налетели на передовой отряд норманнов совсем недалеко от берега. Конный неровныйклин врезался в отряд, отдыхающий на лесной прогалине. На единственном большом костре, сложенном из нескольких цельных стволов, кипело несколько котлов, укрепленных на рогульках.
Датчане меньше всего напоминали слабаков, которых выводит из равновесия любая неожиданность. В один миг повскавав, они хватали оружие, но конники уже были среди них, кололи копьями и махали мечами, и датчанам оставалось лишь пятиться. Эльфред, размахивавший оружием, не сомневался, что вскорости от передового отряда норманнов не останется даже воспоминания.
Викинги, пятясь и закрываясь щитами, смогли, хоть и не без труда, вытянуться целой стеной щитов, выставили копья, на которые лошади саксов бежали без особого желания. У самой стены щитов кони артачились, начинали вставать на дыбы. Эльфред, которого жеребец поднес почти к самым щитам, на миг впился взглядом в деревянный круг с помятым умбоном и зарубами от меча на крашеном дереве и в круглый шлем, из-под которого выбивались светлые пряди. Потом все это исчезло, и принц увидел кромку леса и небо.
Конь встал на дыбы, Эльфред ударил жеребца пятками в бока, и тот от неожиданности скакнул вперед на задних ногах и со всей силы ударил передними копытами в щит, а потом еще и приземлился на него. Норманн не ожидал этого, и напор коня выдержать не смог, удар опрокинул его на спину. Неловко приземлившись, конь завертелся, будто пес, наступивший на колючку, и принц спрыгнул с седла — прямо в пролом, ненадолго образовавшийся в строе датчан.
