В одном из альковов, в том, который был расположен напротив входа, скрестив ноги, сидел давешний седой старик. Перед ним стояло большое серебряное блюдо с мясом и свернутая лепешка; старик степенно завтракал. Молодого мастера подвели к нему, и, развязав руки, оставили. Выйдя, приведшие его мужчины даже прикрыли за собой дверь.
Вокруг царила тишина. Сквозь редкие и узкие окошки, а также через дымовое отверстие в крыше пробивались лучи света, играя на тростниковых циновках. Скандинав с любопытством разглядывал убранство дома. Оно показалось ему скудным, даже грубым – ни гобеленов, ни изящных светцов, даже кованая цепь, которая свисала с матицы потолка, напоминала поделку подмастерья и аккуратностью не отличалась. Или, может быть, ему просто так казалось.
– Опускайся, – медленно, с трудом произнес старик.
– Что? – не понял Агнар. Он посмотрел на старика – тот вертел в пальцах какую-то деревянную вещицу.
– Я что-то не так сказал? Верно… Садись.
– Так мой язык вам известен? – удивился молодой мастер.
– Нет. Этот язык я взял у тебя.
– У меня?
– Из твоей памяти.
Скандинав рефлекторно выставил ладонь, будто рукой пытался защитить свой разум от проникновения извне, чем вызвал лишь снисходительную усмешку патриарха.
– Так ты не сможешь защититься.
– Мне не нравится, когда неизвестно кто шарит в моей голове, – пробормотал викинг.
– Допускаю, – старик был невозмутим. – Бери мясо. И лепешку… С тем, что мое сознание какое-то время пробудет в твоем, тебе придется смириться. Тем более, что противиться ты не можешь, – он внимательно следил за лицом и жестами пленника.
– Что тебе от меня нужно? – разозлился Агнар.
– В первую очередь я хочу знать, кто ты такой. Потом – откуда ты пришел сюда. И зачем.
– В первую очередь вспомни хоть о самой малой вежливости и назови свое имя.
– Ладно. Меня называют Луитех. Я друид этой области. Теперь твоя очередь.
– Мой отец называл меня Агнаром. Остальные зовут меня Кузнецом. Я родом из Согнефьорда, что в Норвегии. Ты знаешь о такой стране?
– Я знаю о народах Северного Пути, должно быть о тех приморских скалах ты и говоришь. Что ты делаешь на нашем острове?
– Сказать по правде, я здесь не по своей воле. Больше всего на свете я хотел бы оказаться дома.
– Я слушаю тебя, – ответил друид не без интереса в голосе. Он все свободнее и свободнее управлялся с оборотами и целыми фразами родного Агнару языка.
– Даже не знаю, с чего начать… Ты знаешь, кто такие альвы?
– Альвы? – удивился Луитех. – А, ши. Сиды…
– Вот с одной из них я и столкнулся.
– У вас что-то было?
– В каком смысле?
– Отношения у вас были?
– Мужчины на подобные темы не говорят.
– Меня не интересуют твои похождения. Но то, какая магия на тебе может лежать, меня интересует. Если у тебя хватило глупости возлечь с одной из ши…
– Я не знал, что она альвийка.
– Надо было знать, – друид окинул собеседника равнодушным взглядом. – Невежество подобных тебе молодых мужчин поражает. Что еще ты делал? Брал из ее рук пищу? Питье?
– И пил, и ел.
– Все ясно. Что ж. Можно сказать, ты сам во всем виноват. Что бы с тобой ни произошло. Впрочем, продолжай. Именно благодаря женщине из народа сидов ты оказался здесь?
– Да, – злясь на весь мир, отозвался Агнар.
– Ясно. Бери мясо, не станешь же ты морить себя голодом.
– Что вы собираетесь делать со мной?
– Думаю, ты не вчера родился, – старик окунул кусок лепешки в натекший из ломтя мяса сок и с удовольствием отправил в рот. – Сам понимаешь.
– Убьете? – хладнокровно поинтересовался молодой мастер.
– Если бы собрались убить, я не стал бы с тобой разговаривать.
– Что же тогда?
– А ты никогда не обращал в рабство захваченного в плен? – полюбопытствовал старик. Скандинав почувствовал в его голосе иронию и подумал – этот человек просто издевается над ним – и обозлился.
– Вот как? – с притворным спокойствием уточнил он. – В рабство, значит. Очень интересно.
– Рад встретить такое понимание.
Их взгляды скрестились – оба отлично знали, что сказанное не более, чем ирония, колкая и неприятная. А потому обмен взглядами был подобен поединку, и действительно являлся поединком воли старика друида и молодого человека. Впрочем, победителей не оказалось – они отвели глаза одновременно.
– Меня интересует только одно – как ты или твои односельчане собираются заставить меня подчиняться? – спросил Агнар.
– Думаю, в этом нет ничего сложного, – друид поднял ладонь на уровень лба, провел ею – и у молодого мастера поплыло сознание. Совсем слегка – так чувствует себя человек, когда, перегревшись на солнце, входит в тень. Викинг попытался сосредоточиться, однако ему это не удалось. Отчетливое ощущение того, что он находится всецело в чужой власти, было омерзительно. – Ты станешь подчиняться, если желаешь сохранить свою душу. Впрочем, выбор за тобой. Ты можешь стать рабом и делать то, что тебе прикажут, либо же я отдам твой дух на службу Богу-Кузнецу. Думаю, он примет тебя с удовольствием.
Если пленник и побледнел, это осталось незаметным и незамеченным. Ему трудно было сосредоточиться, однако он вынудил себя сделать это и быстро осознал, что его собеседник отнюдь не шутит. Да и о какой шутке может идти речь в подобной ситуации! Агнар не сомневался, что местный жрец – или кто он там, чародей? – вполне способен сделать с ним что угодно, его мощь он уже испытал на себе.
– Я только не понимаю, зачем тебе такой раб, как я.
– Мы найдем тебе применение, – спокойно ответил друид. – Помимо кузнечного ремесла, как я понимаю, ты владеешь еще и воинским искусством, не так ли? Трех человек убил, пока не оказался в плену, а?
– Трех?
– Именно так.
– А для тебя так важно, что я воин?
– Конечно, – старик обстоятельно прожевал кусок и продолжил. – Такой раб, как ты, пожалуй, даже более ценен, чем простой кузнец. Иначе я и разговаривать с тобой не стал бы. С тобой, думаю, разобрались бы мои ученики… И все-таки, тебе следует поесть, иначе ты ослабеешь.
– Тебе нужен воин, и при этом он должен быть совершенно послушен тебе, так? – молодой мастер смотрел на старика в упор.
– Мне нужен хороший воин, – невозмутимо ответил друид.
– Зачем?
– Ты все узнаешь. Со временем.
