— Моя, — подтвердил Риккардо, — другой нет. Вспомни, как и когда проиграл мой отец?
Граф заметил, что рыцарь смотрит на него так, словно впервые увидел.
— Ла Клава?..
— Мне все равно, — сосед его был равнодушен. — Я буду убивать их даже в одиночку. За кровь Алонсо они заплатят мне дорогую цену. — Рука его резко сжала рукоять меча.
— Мы победим или умрем. Другого не дано. Верьте мне. Мы раздавим стервятников.
Франческо, не отрываясь, смотрел на сеньора и воспитанника. Левая рука де Веги раз за разом сжималась в кулак, но граф был как никогда спокоен. Словно все уже для себя решил.
— Монсеньор, какую силу мы собрали! — восхищенно произнес оруженосец. Пар вырвался из его рта.
Виконт Альфонс де Васкес поморщился. Представителя герцога Гальбы это зрелище радовало мало.
Почти две с половиной тысячи всадников: рыцарей, сержантов и простых солдат. Еще обоз — вывозить добычу. Сила. Сила, подвластная ему — Альфонсу Васкесу. Дворянское ополчение Вильены и Саттины. В основном молодые и хорошо знакомые лица. Цвет двух провинций. Ждут развлечений, горе-вояки. Лица красные, жарко — зима нынче необычайно теплая. Под доспехами кожаные куртки на меху. Как разоделись! Да, на этом олухе действительно парадные доспехи.
Герцог оказался прав: стервятников, готовых грабить соседа, найти легко. Трудней организовать. Когда Карл де Санчо вел маракойцев через Вильену в недовольные королем провинции, они молчали. Но мятежник ушел, и ему удалось легко собрать ополчение. Ополчение грабителей. Здесь все друг другу родственники, а как радостно пошли грабить Ла Клаву, снесли голову его младшему брату. Герои. Вдесятером на одного. Половина пьяные, уже празднуют победу. Альфонс сплюнул.
— Приветствую вас, доблестные рыцари короля Хорхе! — закричал он во всю глотку. Невнятный гул был ему ответом. Смешались ответные приветствия, воинственные крики и угрозы кардесцам. — Я рад вести в бой таких славных воинов! Это честь для меня! — Эта ложь давалась на удивление легко.
Жеребец под ним всхрапнул и дернулся. Епископ рядом, у него молодая кобылка.
— Дозвольте мне благословить рыцарей веры, идущих искоренять еретиков.
Епископ весь в золоте — сразу видно, Божий слуга. Говорит вежливо, смиренно, но попробуй, откажи. Еще тот упырь, славы хочет, мечтает на крови в кресло архиепископа влезть. Хотя он сам, чем лучше?
— Конечно же.
Служки идут вдоль рядов и щедро кропят все святой водой, не разбирая ни лошадей, ни людей. Все святы.
Весело грабить и убивать в землях соседа, особенно когда есть благородный повод — выступаешь на стороне короля против мятежников. Восстанавливаешь закон и справедливость. А теперь еще и церковное благословение.
Дерьмо!
Альфонс де Васкес вновь сплюнул, да так неудачно, что попал на попону лошади епископа. Тот сделал вид, что не заметил.
— Мы встретим их вот здесь, — Риккардо поставил фигурку копейщика у моста, соединяющего графство Ла Клава с Кардесом. — Другого пути у них нет. Узкая полоса между берегом и лесом не даст коннице развернуться, ударить во всю силу, заставит растянуться.
— А твоя затея может удастся, — настроение Франческо менялось на глазах. — Главное, поставь пикейщиков плотными шеренгами. Рядов этак двадцать. Прорвать их не смогут, обойти тоже — лес мешает. А там посмотрим. Растянутся черти — окажутся в западне.
Риккардо улыбнулся. В вопросах теории старый рыцарь разбирался плохо, но вот в практике…
— Да, и еще нужно мост подпилить. Пару пролетов. Посередине. Чтобы удрать не смогли, — продолжил Франческо и улыбнулся.
Улыбка эта не предвещала незваным гостям ничего хорошего.
— Запомните сами и другим накажите: графа Риккардо Кардеса брать только живым. Головой отвечаете! — втолковывал в командирской палатке избранным ополченцами командирам Васкес. — Сильно не грабить. Позора Ла Клавы не допущу! Мы не алькасарцы, это Камоэнс.
Оба офицера слушали его с раздражением, знали черти, что и в бою и в походе решающее слово будет все равно за ними. Одноглазый наемник — человек епископа — насмешливо улыбался, давая понять, что его это не касается.
— Епископ сказал: «Железом и огнем увещевайте еретиков. Все их — ваше!» — не сдавался Педро Силва, саттинский барон.
— Все их — короля! — Васкес старался быть как можно убедительней. — Мне епископ не указ. Ваш инфант — герцог Гальба, а я — исполнитель его воли. Второй раз повторять не буду. Своей рукой покараю! — Он положил длань на рукоять меча. — Всем ясно?
В ответ молчание.
— Идите!
Все равно грабить не перестанут. Но хоть выжженной земли не будет. Тяжело зарабатывается графский титул. Ты знал, на что соглашался, Альфонс де Васкес. Иди до конца. Хватит о графстве Кардес заботиться. Ты спасаешь Риккардо жизнь, хватит с него. Бунтовщик. Тьфу!
— Кардесцы! — Голос графа звучал непривычно грозно и твердо. — Кардесцы, мои верные подданные. Я обращаюсь к вам сегодня не только как граф ваш, но и как равный, как один из вас!
Хью Вискайно, один из богатейших купцов Осбена, слушал его, затаив дыхание, сжимая древко алебарды.
— Рыцари из Вильены и Саттина идут в Кардес. Что они нам несут — знаем, — продолжал граф. — Идут грабить, насиловать и убивать.
По толпе прокатился злой шепот. Хью и сам стиснул зубы. Двоюродный брат, торговавший зерном, потерял все имущество, Куинс — столицу Ла Клавы разграбили вчистую.
— Но мы здесь, в руках оружие — значит, грабители и стервятники не доберутся до наших домов! — Голос графа разносился над многотысячной толпой — казалось, здесь собрался весь Кардес. Даже лесные гордецы и те своих прислали, вон они стоят в своих зеленых плащах. — Здесь почти десять тысяч человек. Знатные и простолюдины. Фермеры и охотники. Кардесцы. Пятьсот конных, шесть тысяч с пиками, тысяча лучников и тысяча арбалетчиков. Сила. Мы их одолеем. Будет тяжело, но выдюжим. Кто боится — может уходить прямо сейчас, — лишь в конце его голос чуть дрогнул. Он вытянул к людям руки, казалось, тянулся к каждому — пожать, укрепить. Он нуждался в них, и они в нем.
Сосед Хью не выдержал и крикнул:
— Не боись, граф Рикхардо! Сыкунов средь нас нет! Только страшно оно немного супротив рыцарей-то.
— Не бойся! — жестко ответил граф. — Справимся. — И добавил внезапно: — Запомните, пленных не брать!
Охрана на мосту спала, не ведая о грозящих ей опасностях. Прозевала рыцарей, появившихся на другом берегу Дайки. Да, если честно, горе-вояки из загнанных родственничком Риккардо в милицию вилланов и не смогли бы остановить лихих рыцарей — соратников Альфонса де Васкеса. Его месенада
[27]
всегда славилась воинским искусством.
