– Но здесь вообще нет конских следов, – продолжал защищаться Пип.
– И что же это, по-твоему, значит? Правильно, это значит, что всадники в некий момент свернули с дороги. И мы даже не заметили, когда это произошло, – вздохнула Брид.
Отряду пришлось возвращаться по следу, и это заняло немало времени. Всадники ехали крайне расстроенные, а к вечеру и вовсе стали мрачнее туч.
– Должно быть, они свернули на одном из бродов. – Голос Абеляра нарушил тишину, до того прерываемую только тяжелым дыханием коней и мягким стуком копыт по дерну.
Это оказался второй брод, и когда отряд наконец до него добрался, лошади совсем устали. Путники потеряли впустую полдня.
– Я все равно не виноват, – продолжал ныть Пип. – Никто бы на моем месте не заметил, что волки побежали быстрее!
– Ну да, они это нарочно, чтобы тебя запутать, – сквозь зубы процедил Халь.
Он был ужасно зол на самого себя. Как можно было свалять такого дурака и позволить Пипу возглавить отряд? И в довершение всего заняться своим вожделением и пялиться на Брид вместо того, чтобы следить за дорогой… нужно было проверять, куда ведет Пип, хотя бы через каждую милю! Халь исподлобья взглянул на свою невесту: от женщин вечно одни неприятности!
– Когда вернемся в крепость, ты отправишься на кухню, – мрачно пообещал он мальчишке.
Пип, как всегда, вместо того чтобы устыдиться, сделал вид, что ему и дела нет. Это ужасно раздражало Халя.
– Смотрите! – крикнул Абеляр от реки. – Они прошли вниз по течению и свернули в лес. Здесь следы по меньшей мере дюжины тяжелогруженых коней.
Хотя след был основательно затоптан кабанами, его легко можно было прочесть. Путники поспешили по следам, пока почва под копытами лошадей не начала мягко пружинить. Дорога шла по болоту в сердце леса. В стоячей воде лежали поваленные деревья, похожие на ленивых болотных драконов, спящих в мутной жиже.
– Похоже, они шли прямо через болото, – удивился Халь. Голос его странно отдавался эхом в болотной пустыне.
Вокруг вывороченных с корнем стволов плескалась черная вода.
– Осторожно, – предупредил Абеляр. – Лучше пустите меня вперед, нужно тщательно выбирать дорогу. Неизвестно, насколько тут глубоко.
– Конечно, герои всегда первые, – пробормотал Халь недовольно и направил Тайну вперед раньше, чем Абеляр успел показать всем свою отвагу.
Они ехали цепочкой вслед за Халем; замыкал Кеовульф. Ноги лошадей едва ли не по колено уходили в воду. Потом стало еще глубже; вода достала до сапог Халя. Он чувствовал, что подошвы промокают. Над болотом стояла неприятная тишина, даже тихое квохтанье водяных курочек да редкие вскрики козодоя не избавляли от странного безмолвия. Огромные упавшие деревья, наполовину скрытые водой, очень не нравились Халю. Ему казалось, что как только он теряет одно из них из виду, оно тут же начинает ворочаться у него за спиной.
Путники проехали по болоту совсем немного, когда стало ясно, что след совсем пропал. То, что Халь сначала счел краем болота, при приближении оказалось неширокой полоской грязи. Деревья стояли прямо в темной воде, слегка блестевшей под вечерним солнцем.
– Я-то думал, проклятое болото сейчас кончится; и когда мы его перейдем, снова нападем на след, – посетовал юноша. – Но, похоже, это не скоро случится.
– Мы заблудились, – с присущим ему оптимизмом заявил Пип.
– Оно делается все глубже, – заметила Брид.
Оба этих высказывания Халь воспринял как личное оскорбление. Стремясь доказать свою состоятельность, он выслал вперед лошадь, шаги остальных коней шумно захлюпали следом. В болотной тишине эти звуки казались очень громкими.
– Что это? – воскликнул Пип, разворачиваясь вправо. Абеляр немедленно схватился за лук.
– Я ничего не видел, – спокойно отозвался Кеовульф. – Не позволяй болоту тебя дурачить.
– Никто меня не дурачил! Я правда что-то видел, – настаивал Пип, тыкая пальцем в сторону кустов. – Оно вон там крутилось. Сверху вниз по дереву.
Мужчины дружно засмеялись.
– Крутилось по дереву! Жутко, да? Здесь тебе не Бескрайние Земли, Пип, это всего-навсего Кеолотия.
– Но я же видел. – Пип сердито сузил глаза. – Вы все просто дураки, что мне не верите!
– Стоп, парень, не заходи слишком далеко, – предупредил Абеляр. – Не стоило бы тебе…
Но речь его прервалась. Потому что в эту самую секунду Брид дала Фее шпоры и помчалась с шумным плеском в сторону огромной ивы, склонившейся над водой. Дерево было огромное и скрюченное, ветви его, обвисавшие вниз, образовывали огромный живой шатер.
Халь бросился за ней, крича, чтобы она побереглась, а Пип снова заорал, что в кустах что-то есть. Но его никто не слушал.
– Смотри! – Брид указала Халю на рисунок, поспешно нацарапанный на стволе дерева. – Что ты об этом скажешь?
– Это знак Ренауда! Сноп колосьев и корона над ним… – Халь был глубоко поражен. – Но зачем бы Ренауду оставлять на дереве свой знак?
Он внимательно огляделся и увидел на другом ивовом стволе еще один такой же рисунок. Немедленно направляя лошадь к нему, Халь и не взглянул перед собой – и Тайна тут же провалилась передними ногами в глубокую воду. Всадника бросило ей на шею и обдало холодной мутной волной с ног до головы. Халь соскользнул со спины лошади, чтобы не мешать ей плыть, и забарахтался, стараясь выбраться на твердую землю.
И тут послышался крик Абеляра:
– Смотрите! Мастер Халь! Госпожа моя Брид! Позади!
ГЛАВА 17
Со всей властностью, на которую он был способен, Каспар заявил:
– Я Нейта здесь не оставлю.
Пастух неистово бился и катался по земле, пытаясь освободиться от пут.
– Развяжите меня! Пожалуйста, пока волки не пришли! – Голос его дрожал от ужаса.
Лана вцепилась в веревки зубами. Беря верх над собственными чувствами, Каспар оттащил девочку от брата и крепко держал.
– Убийца, убийца! – плакала она, вырываясь. Папоротник что-то не разделял Каспарова сочувствия к Нейту.
– Ты убивал оленей, чтобы приманивать волков. Ты убил мою Петрушку! Надеюсь, волки выпустят тебе кишки и сожрут их у тебя на глазах, прежде чем перервать тебе горло. – Он плюнул в сторону Нейта.
Урсула в своей ярости была даже страшнее Папоротника.
– Ты притворялся другом… Я думала, ты заботишься обо мне! А ты меня просто использовал, чтобы оставлять знаки для своих дружков.
Она сильно пнула связанного под ребра и отвернулась. Лицо Нейта странно задергалось.
Взвинченный нервным состоянием людей вокруг, Трог злобно рычал на пастуха, обнажив зубы. Он подошел совсем близко, почти касаясь мордой лица Нейта. Лана завизжала.
