Кариган протерла глаза, стряхивая с себя остатки сна. Костер превратился в кучу тлеющих угольков. Эреал и Тай спали поблизости, постель Барда пустовала. Все правильно, он заступил на дежурство во вторую смену.
«А скоро наступит моя очередь».
Девушка решила больше не ложиться, слишком сильны были воспоминания о пригрезившемся кошмаре. Почувствовав, что дрожит на ночной прохладе, Кариган поспешно натянула теплую тунику и башмаки. Поднялась, осторожно переступив через Тая.
— Что-то случилось? — раздался хрипловатый со сна голос Эреал.
— Все в порядке.
— Ты уверена? Я слышала чей-то крик.
— Все нормально, Эреал… просто дурной сон, — успокоила ее Кариган. — Мне скоро заступать на дежурство.
Та пробормотала что-то и поплотнее завернулась в одеяло. Кариган пошла прочь, стараясь ступать неслышно. Ей было неловко, что из-за своего кошмара она разбудила лейтенанта. Будто малый ребенок…
Она чувствовала, что Эреал с самого момента выхода из Сакора опекает ее. Такая забота, с одной стороны, приятна, а с другой — огорчает, ибо предполагает неспособность Кариган справиться с дорожными трудностями и обязанностями Всадника.
«Ерунда какая-то», — зевая, подумала девушка. Просто Эреал привыкла заботиться о своих подчиненных, особенно молодых и неопытных. Кариган тряхнула головой и с тоской подумала, что чашечка крепкого чая и горячая ванна сейчас бы совсем не помешали. Глядишь, и настроение поднялось бы.
Она решила проведать лошадей и направилась было в ту сторону, но замерла, пораженная спокойствием и безмолвием ночи. Тут и там меж деревьев мерцали фонари и костры — как карнавальные фонарики. Издалека доносились приглушенные голоса дозорных. Запах дыма и сосновой хвои приятно щекотал ей ноздри. Успокоенная Кариган зашагала дальше. Тишина этой ночи развеяла давящую тяжесть кошмара.
Обменявшись приветствием с солдатом, совершавшим обход, девушка подошла к лошадям. Кондор стоял между Журавлем и похрапывающим мулом. Конь приветствовал хозяйку тихим ржанием, в его бархатных глазах отражался звездный свет. Кариган прижалась щекой к его теплой шее, ощущая покой и умиротворение, которые мог ей обеспечить лишь Кондор. Это действовало безотказно — даже лучше горячей ванны.
— Мой надежный друг, — прошептала девушка. Конь преодолел с ней все превратности судьбы: мучительную борьбу с Зовом и разрыв с семьей, затем нелегкое привыкание к жизни Зеленых Всадников. Его преданность и безусловная любовь помогали Кариган достойно справляться с трудностями.
Она не знала, что бы делала без Кондора. У Всадников нередко возникала подобная связь со своими конями. Прежде всего, ее порождала, конечно же, ежедневная совместная работа, но не только. Тот факт, что Всадник и конь всегда могли положиться друг на друга, не только облегчал им выполнение задачи, но подчас и помогал выживать. Со временем эта дружба лишь укреплялась.
Кариган слышала (хотя и не совсем верила), что кони посыльных способны выбирать себе хозяина, каким-то образом чувствуя свою совместимость с ним. Ее коню не представилось подобной возможности — так уж распорядилась жизнь. Но сомневаться не приходилось: между девушкой и животным возникла глубокая привязанность, которая далеко превосходила обычное партнерство. Это чувство прошло проверку и закалилось в многочисленных поездках, когда они подолгу проводили время вдвоем на дороге — Всадник и его конь.
Тяжеловатый в пропорциях, он был не слишком красив — ее Кондор. Гнедую шкуру покрывали старые шрамы, но Кариган их не видела. Она не обменяла бы его ни на одну лошадь в мире, пусть и самую красивую. И ведь у нее имелся такой выбор — в конюшнях ее отца стояли отменные красавцы, но… они не были Кондором. Другого такого не существовало на всем белом свете.
Вот и сейчас, когда Кариган ощутила дыхание своего коня, перемешанное с запахом свежего сена, она освободилась от беспокойства, навеянного ночными кошмарами. Девушка улыбнулась и потрепала его за ухо, а конь принялся жевать ее рукав, выпрашивая угощения.
— Прости, сегодня у меня ничего для тебя нет.
Это была старая игра, которой они развлекались с начала экспедиции. Кариган подходила к своему другу, чтобы получить ежедневный заряд бодрости и терпения. Сопровождение экспедиции леди Пенберн было сродни хождению по кругу. Так много людей, и все они ползут, как улитки. Каждый день одно и то же — дорожная тряска от зари до зари, затем — ночной привал, и с рассветом снова в путь. Эта ежедневная рутина выводила Кариган из себя.
Являясь королевским посыльным, девушка располагала некоторой свободой: сама выбирала скорость, с которой ехать, и место для ночлега. Иногда спала в чистом поле, а иногда останавливалась на постоялом дворе. В нынешнем положении оставалось лишь вздыхать по прежнему распорядку.
Зато — в качестве компенсации — Кариган получила возможность познакомиться поближе со своими коллегами. Как правило, служебные обязанности Всадника предполагали одинокую скачку с королевскими посланиями от одного села к другому. Здесь же перед ними ставились совсем другие задачи.
Капитан тщательно отбирала кандидатов для этой миссии.
Помимо Кариган, здесь присутствовало несколько других Всадников — куда более искушенных на дипломатическом поприще. Но при всей неопытности девушки (и капитан Мэпстоун особо это подчеркнула) она имела одно несомненное преимущество: у Кариган был опыт общения с эльцами. Правду говоря, не такой уж и богатый. Девушка провела пальцами по гриве Кондора, перекидывая ее на правую сторону.
Два года назад некий эльец по имени Сомиал спас жизнь девушке, терпеливо выхаживая ее, пока отрава бушевала в ее крови. Кариган сохранила смутные воспоминания о том времени: какие-то отрывочные картины танцев при лунном свете на изумрудной поляне, тихий смех Сомиала и его затерянный в веках взгляд.
Интересно, все эльцы похожи на Сомиала? Маги и целители. Или же они — как Шоуделл, человек, мечтавший сокрушить Стену Д'Йеров, дабы реанимировать те темные силы, что остались в Блэквейлском лесу? Человеческие жертвы не останавливали его. По сути дела, даже наоборот: чем больше жизней уносили его коварные стрелы, тем сильнее становился сам Шоуделл.
Кариган возмущенно пошевелилась, почувствовав тяжесть навалившегося всем своим весом Кондора. Похоже, этот хитрец решил использовать ее как опору. Она осторожно отстранилась:
— Эй ты, здоровяк, держись на ногах самостоятельно!
Конь осклабился и в притворном возмущении снова тряхнул гривой.
Машинально поглаживая шею Кондора, девушка погрузилась в невеселые мысли о Сером маге. Этот человек едва не стал причиной гибели короля Захария… да и ее собственной тоже. Воспоминания о том, как эльец смотрел на короля поверх наведенной черной стрелы, до сих пор заставляли содрогаться Кариган. Тогда они все были на волосок от гибели. К счастью, Серый маг с его амбициями удалось остановить, но кто знает, сколько подобных супостатов породила земля Элетии? Даже один-единственный представляет смертельную опасность.
