Хог удивленно расправил плечи.
– Вот это да! Я не знал, что такое бывает! Я словно только что родился.
– Это обманчивое впечатление, – Эфрин устало оперлась на спинку стула. – И оно долго не продлится, по-хорошему, тебе сейчас следовало бы спать до обеда, так что будь осторожен.
Серые глаза девушки светились особенно ярко.
– Хорошо, – Хог кивнул, – я буду осторожен.
Эфрин достала Инрис и протянула меч северянину.
– В случае чего, я смогу защитить нас с Бенши и без него.
В руке северянина меч казался длинным тонким кинжалом.
* * *
Стараясь не терять из виду белеющую в темноте спину Эрка, Хог спустился по лестнице в общий зал. Там никого не было, очаг был темен и холоден. Ни огонька, ни звука. Эрк проскользнул через весь зал и направился куда-то к кухне. Северянин следовал за ним. Пес вывел к черному ходу. Хог осторожно выглянул во двор. Тишь, пустота и холод. Лунный свет делал последний особенно пронзительным, казалось, весь мир превратился в прозрачную льдинку.
Эрк недобро зарычал, потом брезгливо встряхнулся и, уткнувшись носом в землю, пошел по следу. След вывел со двора на улицу, потом к городским воротам, Эрк постоял перед закрытыми створками, потом потоптался на месте, будто готовился к прыжку и взвился в воздух. Северянин ухватил сумасшедшую зверюгу за хвост, чтобы безумец не разбил себе голову о ворота, и вдруг понял, что летит в воздухе, держась за собачий хвост. Пес приземлился по ту сторону ворот, северянин прокатился по снегу. Потом встал и отряхнулся.
– Ну и куда дальше?
Эрк издевательски ухмыльнулся и медленно потрусил к лесу. Хог вздохнул и последовал за ним.
– Знал бы, коня взял бы.
Лес встретил все той же тишиной. Пес бежал по сугробам, не разбирая дороги, и северянину приходилось потрудиться, чтобы не отстать от него. Вдруг Эрк остановился и как-то даже будто всхлипнул. Хог поравнялся с ним. Дорогу преграждал ручей. Он был совсем не широк, перешагнешь с легкостью, только вот отчего так тревожно на сердце, отчего так холодна стала рукоять Инрис в руке при виде этой черной полоски незамерзшей воды?
Эрк заскулил и попятился, поджав хвост.
Северянин же наоборот ступил к самой воде, склонился над ней. Черная гладь, как зеркало. Хог протянул руку к своему отражению. Вот только к своему ли? Северянин в ужасе отшатнулся, когда в воде проступило человеческое лицо, бледное, с синими, мертвыми губами. Черные мокрые пряди облепили лоб. Ледяная рука вцепилась в пальцы человека. Но, несмотря на все это, Хог сразу узнал это лицо.
– Реана! – только ведь у внучки лесника были совсем не черные глаза.
Губы раздвинулась в улыбке.
– Рада, что ты узнал меня.
Девушка вынырнула из воды до пояса.
– Когда ты утонула?
– Я не тонула. Я теперь не могу утонуть, благодаря твоей милости! Я так долго пыталась тебя поймать! Ведь это только из-за тебя я стала такой! Если бы не эта огненная тварь, я давно бы сквиталась с тобой! Может, тогда мне стало бы теплее.
– Ты стала кельдирком! – догадался Хог.
– Да не просто кельдирком, а Хозяйкой зимы.
Рука, за которую держалась Реана, совсем занемела, Хог уже не чувствовал пальцев. А кельди выше подтянулась из воды и вышла на берег.
– Наконец-то ты в моих руках! И ты отплатишь мне за все это, за холод, боль и одиночество!
Хог догадался, что многие неприятности в его жизни случились отнюдь не сами собой, а при участии Реаны. Но только почему с девушкой случилось все это?
– Как это произошло?
– Что? – Реана зашипела.
– Как ты стала кельди?
– Ах, вот ты о чем? Когда ты убил Хозяина зимы, он успел дотронуться до меня и испачкать своей кровью, превратить в свое подобие!
– Но тогда у тебя есть сила и власть, почему же ты несчастна и одинока?
– Какая сила и власть!? Да, я стала такой, мое тело навсегда замерзло, у меня даже кровь не течет, только вот силы никакой я не получила.
– Но ведь ты кельди и Ленхнен вдобавок?
Реана залепила ему ледяную пощечину.
– Ты знаешь, что значит быть Ленхнен! Окунуться в этот гадюшник! Они же готовы все растерзать меня!
Несмотря на весь холод и боль, Реана говорила, как обиженный ребенок. Хог не мог желать ей зла, и Инрис, которую он держал готовой для удара, опустилась.
– Но ведь у тебя должны быть помощники из простых духов, они должны были научить тебя!
– Они, наверное, когда-то и были, только бывший Хозяин зимы всех их уничтожил.
Сердце Хога разрывалось от жалости. Одна, со всем этим. Он сунул Инрис в ножны и взял в ладонь вторую руку Реаны. Отчего-то она уже не была такой холодной, пальцы больше не немели от прикосновения девушки.
Реана удивленно моргнула.
– Прости меня. Я не хотел причинять тебе вреда. Но, может быть, сейчас я смогу тебе хоть как-то помочь?
Тьма медленно покидала глаза кельди, в них начали просыпаться радужные искры.
– Я… я не знаю, – Реана сглотнула. – Мне больше не хочется мстить тебе, ты теплый и не хочешь мне ничего дурного, но дракон сказал, что я смогу стать человеком только если убью тебя.
Хог нахмурился.
– Что за дракон? Я встречался как-то с одним, он тоже хотел меня уничтожить, это был Хозяин тьмы.
Кельди охнула.
– И он, скорее всего, обманул тебя, потому что мне друзья рассказывали, что кельдирк может стать человеком только в одном случае – если сам этого очень сильно захочет! – он умолчал о существенной составляющей вроде капли человеческой крови.
– Но я хочу стать человеком!
– В этом я не могу тебе помочь, – грустно покачал головой северянин, глаза девушки вспыхнули было былой чернотой, но тут же угасли.
– Что же мне тогда делать, мне некуда пойти и не к кому…
Северянин задумался, потом на его губах расцвела улыбка.
– Пожалуй, я знаю, где тебе могут помочь! И если в человека не превратят, то, хотя бы, научат быть кельдирком.
Лес внезапно озарился серебристым светом, снег засиял и заискрился, слепя глаза, а когда свет исчез, то все вокруг изменилось. Реана, в испуге прижавшаяся было к Хогу, отстранилась.
– Что это, куда это мы попали?
Северянин с удивлением разглядел вход в пещеру Сероглазки.
– Не ожидала тебя так скоро, – Лесная хозяйка сидела спиной ко входу, но Хог понял, что она узнала, кто пришел. Женщина обернулась.
– Ну здравствуй, внучек, – Сероглазка подошла к северянину и, привстав на цыпочки, поцеловала в щеку. – А это кто там прячется в темноте? Иди сюда, девочка, я ничего плохого тебе не сделаю.
