Первый торговец, которого они посетили, с грустью сообщил им, что не видел ни одного варвара больше года, однако направил посетителей к человеку по имени Бриндемо, который хорошо говорил на языке варваров. Желающий продать варвара, вероятнее всего, выбрал бы именно его – по этой причине. После быстрой остановки в гостинице, чтобы оставить там покупки, Джилл с Саламандром последовали указанной дорогой и, наконец, отыскали место жительства Бриндемо, казавшееся весьма потрёпанным. Когда они постучали в дверь, её открыл стройный парень, слишком молодой, чтобы отпустить бороду. Его тёмные глаза быстро метнулись из стороны в сторону, пока он вежливо приветствовал гостей. Саламандр поклонился ему и заговорил на дэверрийском.
– Где Бриндемо?
– Очень болен, мой господин. Я – его сын. Я обслужу вас вместо него.
– Болен? В вашей усадьбе лихорадка?
– Нет, совсем нет. – Он замолчал и провёл языком по губам. – Все получилось так странно. Может, испорченные продукты.
Пока Саламандр рассматривал его, парень смущённо поёживался, его глаза смотрели куда угодно, только не на гертсина.
– Хорошо – наконец сказал Саламандр. – Передай мои глубокие извинения твоему уважаемому отцу, но я настаиваю на том, чтобы увидеть его. Знаешь ли, мне известны многие странные вещи. Может, я смогу порекомендовать лекарство. – Он сделал паузу для эффекта. – Я – Великий Криселло, волшебник из народа северных варваров.
Молодой человек застонал и поёжился, однако волей-неволей широко открыл дверь и впустил посетителей в поросший травой двор, где пара молодых женщин сидела возле колодца. Судя по выражению их глаз, они были в отчаянии. Когда Джилл поняла, что видит человеческий товар, внутри у неё все сжалось, и она отвернулась.
– Я должен посмотреть, не спит ли отец.
– Мы пойдём с тобой, – заявил Саламандр.
Парень застонал от настоящего ужаса. Они обошли прямоугольное здание и приблизились к боковой двери, которая, как оказалось, открывалась прямо в спальню его родителей. Бриндемо лежал среди горы полосатых подушек на низком диване. При появлении сына и незнакомцев он поднял голову, как пьяный, и уставился на них затуманенным взором. Его тёмная кожа посерела от страха и жара. Полная женщина – жена хозяина – застыла в углу, закрыв руками рот. Бриндемо взглянул на неё и рявкнул одно слово. Она выбежала из комнаты. Саламандр прошёл к краю кровати.
– Взгляни на мои светлые волосы. Ты знаешь, что я из Дэверри. У тебя здесь на продажу выставлялся мужчина-варвар, не так ли?
– Был такой. – Толстый торговец говорил хриплым шёпотом. Его горло обожгло ядом. – Я уже рассказал вашим людям. Я продал его. Купцу, торгующему специями, Зандару из Данмары. – Он замолчал и закашлялся. Кашлял он жутко. – Теперь ты пришёл убить меня?
– Ничего подобного. Я чувствую яд в твоём поте и знаю, что это за яд. Принимай мёд, смешанный с маслом или каким-нибудь другим жиром. Смесь ослабит боль и поможет тебе хорошо пропотеть. Яд ведь выходит с потом. Поскольку растение бен-мароно убивает быстро, а ты ещё не умер, то мы можем прийти к выводу, что тебе дали не смертельную дозу.
– Благодарю. О, Барума – один из ваших северных демонов, клянусь.
– По крайней мере, сын одного из них.
С большим усилием Бриндемо поднял голову и уставился в глаза Саламандра.
– Ты! – прошипел он. – Ты ведь не один из них, не так ли?
– Один из кого?
Бриндемо откинулся на подушки и отвернулся. Он тяжело дышал от приложенных усилий. Саламандр ласково улыбнулся.
– Я не стану силой вытягивать из тебя правду, друг мой. Если ты имеешь в виду то, что я подозреваю, то они определённо убьют тебя. Но сам я не скажу тебе ни слова о себе, чтобы они не смогли вытянуть из тебя информацию.
– Справедливая сделка, – мгновение Бриндемо лежал без движения, собираясь с силами, чтобы говорить дальше. – Удовлетвори любопытство больного, хороший человек, если можешь. Этот варвар, которого звали Талиэйсин… кто он на самом деле?
– Он не сказал тебе?
– Он не знал. Его память исчезла, она была стёрта полностью.
Джилл невольно пробормотала ругательство.
– Понятно, – Саламандр помрачнел. – Ну, друг мой, тебе была оказана честь кормить у себя в доме очень важного господина. Это был Родри Майлвад, гвербрет Аберуина, которого выкрали и продали его врагам.
Бриндемо издал глубокий булькающий звук, подавился, потом принялся спазматически кашлять; его лицо заливал пот.
– Успокойся, – сказал Саламандр. – Никто не открыл тебе правды, поэтому, несомненно, никакое зло больше не выпадет на твою долю. Как я понял, ты знаешь, где находится Аберуин.
– Не знаю, – Бриндемо с трудом мог выдавить слова. – Но это не имеет значения. Я знаю, кто такой гвербрет. Ай-ай-ай.
В этот момент в комнату зашёл сын Бриндемо, сжимая в руке большой кухонный нож; его лицо был суровым и целеустремлённым. Когда Бриндемо пробормотал несколько слов на бардекианском, парень покраснел от смущения и положил нож на подоконник.
– Этот Барума? – обратилась к нему Джилл. – Скажи мне, как он выглядел. Твой отец не может больше говорить. Ему нужно отдохнуть.
– Тучный человек. Можно сказать, толстый, как свинья. Вроде бы так выражаются у вас в Дэверри? Очень-очень странная кожа, очень гладкая, а его чёрные волосы и борода всегда блестят и намазаны маслом. Он носил серебряную клипсу на бороде. Глаза, как у змеи, очень узкие, блестят, и нехорошие.
– Что ты помнишь о рабе по имени Талиэйсин? – повернулся к парню Саламандр. – Все, что знаешь.
– А знать почти нечего, господин. Мы подумали, что он благородного происхождения, потому что он двигался, как профессиональные атлеты, которые сражаются на ножах, а все ваши господа – они же воины. Он ещё вспомнил, что относился к каким-то серебряным кинжалам, но больше ничего. – Парень бросил взгляд на отца, который прошептал имя Зандара. – О, да, караван. Он собирался на юг. Это было десять дней назад. Зандар идёт через все деревни на южное побережье. Он продаёт специи. – Парень задумался на мгновение, очевидно подбирая слова на не очень хорошо известном ему языке. – Название препарата на вашем языке… это… опиум, вот оно! Барума давал ему опиум. Талиэйсин был очень худой, когда мы купили его.
– Барума за все это заплатит, – тихо сказала Джилл. – Он будет платить, и платить, и платить, пока не станет выть и кричать, и умолять убить его, чтобы покончить с мучениями.
– Джилл! – Саламандр хватил ртом воздух.
Бриндемо рассмеялся, хотя ему было и больно смеяться.
– Мои благословения тебе, девушка, – прошептал он. – Мои скромные, но честные благословения.
Саламандр направился к двери, затем остановился и обернулся к Бриндемо.
– И последнее. Почему Барума сделал это с тобой?
