Эмоции не успевали за сознанием. В уме Констанс уже промелькнуло все, чем грозил такой поворот событий: они затеряны в дальнем пространстве, на корабле, экипаж которого погиб, и единственный, кто уцелел — это младший матрос, мальчик пятнадцати лет. И всему виной — ее безрассудство, ее податливость эмоциям… Ну, и где же они теперь, эти эмоции? Она ничего не чувствует, просто ничего — даже беспокойства за свою, Джека и Бет судьбу…
Боже мой! Джек! Как он там, в койке, пристегнутый ремнями безопасности, как он перенес нарастающее ускорение и внезапное погружение в эту жуткую темноту?
Белая мгла поредела, “Паломник” вырвался из пылающего облака, а через несколько секунд Рэй доложил Дику, что все батареи сменены, и все на нижней палубе заняли места и закрепились.
— Торможу, — сказал Дик, и Констанс ощутила, как ее повело вперед. “Паломник” сбрасывал скорость. Когда прибор показал остановку, Дик отключил основной двигатель и включил маневровые. Констанс плавно вжало в боковушку кресла.
— Дик, — спросила она. — Когда можно будет встать?
— Скоро, миледи, — ответил юноша.
Корабль теперь был повернут “головой” к месту гибели экипажа. Там угасала небольшая звезда, по форме напоминающая волчок; свет отступал от ее краев к сердцевине, и края были теперь как разлохмаченная кромка штормовой тучи. Два левиафана, разбросанные в разные стороны, разбегались по “оси волчка” — один в ее зенит, другой — в ее надир.
Капитан Хару, Майлз, Аникст, Болтон — они не могли там уцелеть, поняла Констанс. Они превратились в свет, в плазму, в раскаленный летучий газ…
— Уже можно, — сказал Дик, когда ускорение пропало. Констанс расстегнула ремни и сняла обруч коммуникатора. Голова ее слегка кружилась, и потому она не спешила встать.
Дик вынул из креплений пилотского кресла наношлем и надел.
— Идите миледи, — сказал он. — Я должен задраить за вами люк. По инструкции, мостик должен быть задраен, когда там никого нет или есть только пилот в наношлеме.
— Идем, Стаси, — Гус помог ей подняться и выйти из рубки, хотя его самого слегка пошатывало. Дик закрыл двери.
— Гус, ты уверен? — спросила она, идя по коридору.
— На сто процентов. Мы уцелели потому, что сработали силовые экраны.
— Значит, если хотя бы один вельбот был защищен, он мог уцелеть?
— Теоретически — да… Если был защищен… Но… Пойми, как только один из вельботов аннигилировал, там как бы образовалась звезда. Несколько тонн вещества превратились в чистую энергию… Формулу учат в школе, можешь подсчитать сама. Батареи, даже если их успели поставить, сгорели снова, и… Думаю, второй вельбот должен был просто испариться. Если Господь не сотворил чуда.
Они спустились на жилую палубу и услышали плач Джека — его действительно напугали перегрузки и погасший свет. Констанс вошла в каюту и увидела мальчика на руках у Бет — девушка уже выбралась из койки и отстегнула брата. Теперь она держала малыша на руках, прижимая к себе.
— Мама! — Джек вырвался из рук сестры и кинулся к леди Констанс. Бет поднялась.
— Нас больше не будет кидать туда-сюда? — спросила она. — Охота закончилась?
— Да, — ответила Констанс.
— Они поймали кого-нибудь?
— Нет, — сказала Констанс, и в этот момент к ней подступила скорбь. — Они погибли, Бет.
— Что? — переспросила девочка.
— Они все погибли. Все, кто вышел на лов. Капитан Хару, Джезекия, Майлз, мастер Аникст…
— Как? — спросила Бет. Скорее ошеломленное междометие, чем вопрос, но Гус понял его буквально.
— Это какой-то странный феномен, над которым я еще должен много подумать, — сказал он. — Но в стасисе находилось не одно, а два блуждающих скопления антиматерии, и вельботы физически не могли заэкранироваться от атак спонтанными выбросами с двух сторон. Когда один из вельботов аннигилировал, произошел огромный выброс энергии — фактически мы оказались в эпицентре маленького Большого Взрыва. Второй вельбот тоже наверняка погиб в этом огне. Когда погас свет — это наши силовые экраны приняли на себя поток энергии, сопоставимый со взрывом сотни литиевых бомб.
— Мама, — ахнула Бет. — И что же с нами будет?
— Хороший вопрос, — раздался голос сзади. В каюту вошел Морита. — Что же с нами будет теперь, когда весь экипаж героически полег, а на борту есть только два человека, худо-бедно понимающие в астронавигации: мальчик, который слишком молод даже для звания цехового подмастерья, и ваш покорный слуга?
— А вы что-то понимаете в астронавигации? — спросил Гус.
— Представьте себе, да. Строго говоря, я пилот.
— Почему же вы молчали раньше?
— А что бы это мне дало? Я под профессиональным запретом в силу того, что некогда работал для Рива. Властям наплевать, что я ни разу не участвовал в военных действиях против Империи, ни в каком качестве. А место на борту мне было нужно. Маленький блеф, нужда в котором, с учетом обстоятельств, отпала.
Констанс ничего не сказала на это. Она взяла из шкафчика Писание и только тогда ответила Морите:
— Мы сейчас пойдем и помолимся о четырех душах, отошедших к Создателю. Вы можете присоединиться к нам или остаться где хотите. Бет, позови Рэя и семью Аквиласов.
— А кстати, где Дик? — спросил Моро. — Он тоже присоединится к вашей молитве — или занят более важными делами?
— Он в рубке.
Словно в ответ на ее слова загудел лифт.
— Уже нет, — заключил Моро.
* * *
Дик натянул сапоги и проверил герметичность стыка. Он не хотел жечь лишние батареи — тем более что не смог бы заменить их в одиночку, если что — и собирался включить силовой экран только в крайнем случае. Поэтому надевал скафандр.
— Я скоро вернусь, Динго, — сказал он. — Честное слово, вернусь.
Кос потерся о его ноги — точнее, о его бедра — и, привстав на задние лапы, просительно заглянул в глаза. А потом наершил шерсть, прижал уши и зарычал так, что Дик сразу понял, кто спускается по аварийной лестнице.
— Сидеть, Динго, — он взял зверя за ошейник, посадил задом на пол и, присев на колено, обхватил обоими руками за плечи. — Сидеть, хороший кос!
Морита открыл дверь и шагнул в палубный коридор. Дальше двери он пройти не решился — чтобы в случае чего быстро захлопнуть ее за собой. Но оперся на косяк с самым непринужденным видом и спросил:
— Что ты рассчитываешь там найти?
Дик не ответил.
— Трупы? — продолжал Моро. — Ты ведь наверняка сканировал пространство. Живых нет.
— Откуда вы знаете?
— Мне, видишь ли, приходилось. Я пилот. Умолчал об этом, когда нанимался.
— Это неважно, — сказал Дик. — Я не могу… — он замолчал, не в силах сформулировать, что же именно он не может. Это сделал за него Моро.
