При этих словах отказа у всех, кто собрался в центре дильванского поселения, вырвался крик протеста. И Бэйр, не веря услышанному, покачал головой и, вспоминая когда–то рассказанную ему Араваном историю, сказал:
— Вспомни кровавую резню, что видела Арин Огненная Колдунья: кровь и пламя, извергаемое драконами, опустошающее землю, вырубленные леса, чуму и страшные болезни, голод и смерть в тех местах, по которым прошла война. А в центре всего этого кошмара зеленый камень, Камень Драконов. Дядя, не эти ли бедствия и горе, надвигающиеся с Востока, предвидел Додона? Мы должны присоединиться к союзнической армии, ведь при нас Рассветный меч.
— Нет, Бэйр, — ответил Араван, — хотя меч и мог бы стать мощным оружием против врагов, но все же мы должны взять его с собой на остров близ Великого Водоворота, потому что именно там ему предназначено свершить предначертанное судьбой. Наша задача — остановить Идрала до того, как наступит Триада и он сможет открыть дорогу Гифону для возвращения на Митгар.
— Но ведь мы даже не знаем, что у этого Идрала на уме, — недовольным голосом возразил Бэйр, — мы даже не знаем, направляется ли он в действительности к Великому Водовороту, а не в какое–нибудь другое место, к примеру в Железную Башню в Гроне.
— Элар, мы должны доверять Эльмару. Он знает, о чем предупреждали руны, высеченные на стенах кристаллической пещеры. Нет, хотя Верховный правитель сейчас в опасном положении, угроза, с которой предстоит бороться нам, таит в себе куда большую опасность.
Бэйр вздохнул и мрачно кивнул в знак согласия. Он вложил меч в ножны и передвинул перевязь с ними за спину. Все стоящие вокруг эльфы тоже разом вздохнули.
Араван подошел к Ванидару:
— Иди, друг мой, и объясни собравшимся, что у нас другая задача.
— Как жаль, что тебя не будет с нами, — промолвил Серебряный Лист, садясь на коня, — у нас всего сотня клинков и сотня луков, а ты со своим копьем стоишь не меньше сотни клинков.
— Мое копье, — ответил Араван с горечью в голосе, — может быть, вообще пропало навсегда.
Ванидар озадаченно посмотрел на Аравана, но тот поднял руку, дабы пресечь расспросы, и нетерпеливо сказал:
— Ну все, Ванидар, иди. Иди на зов Верховного правителя. Если мы выживем, я расскажу тебе, через что нам пришлось пройти.
— А если мы выживем, — ответил Ванидар, — я расскажу тебе то же самое про нас. — Эльф вскочил в седло, повернул лошадь и дал знак горнисту. Прозвучал сигнал к выступлению. Оставив лишь горстку дильванов для защиты всего леса, отряд эльфов, сопровождаемый большим обозом вьючных и подменных лошадей, двинулся к острову Олорин, где они намеревались переправиться через могучий Аргон, а затем взять путь на юг, обходя Большой Откос, с которого лошади не смогли бы спуститься.
— Бэйр, слезай с коня и попроси стражу присмотреть за ним, — сказал Араван, — пойдем со мной в архив, там я покажу тебе интересную карту…
— Вот каким путем полетит Валке. — Араван провел линию из центра Дара Галион до порта города на острове Арбалин. — Это примерно триста лье. Но для тебя, то есть для Охотника, это будет тоже триста лье. — Араван прочертил линию, но теперь с уклоном на юго–восток, к Большому Откосу. Затем линия поворачивала на юг, пересекала равнины Валона, выходила к Аргонской переправе, шла дальше на юг и заканчивалась в гроте, расположенном в Тельской пещере, где покоился «Эройен».
— Дядя, а что, если Валке не сможет лететь?
— Он чувствует себя нормально, — ответил Араван, поглаживая себя по груди, — так же как и я. Далор ведь сказал, что потребуется еще семь дней для выздоровления, а сегодня уже восьмой. Валке готов подняться в воздух.
— Приятно это слышать, дядя, — произнес Бэйр с некоторым недоверием в голосе, — но, прости меня, я не совсем уверен, что это именно так, поэтому я еще раз спрашиваю: что будет, если Валке не сможет лететь?
— Тогда будет так, как я говорил прежде: я поеду верхом до Большого Откоса, спущусь с него на Валон, а это, как известно, земля, где никто не ходит пешком, — там я надеюсь без труда добыть лошадь и двинуться дальше верхом. В этом случае ты пойдешь рядом со мной, а если Валке все–таки сможет лететь, то ты скорым ходом направишься к Тельской пещере.
Бэйр согласно кивнул, а Араван снова углубился в карту:
— Слушай меня внимательно, элар, поскольку на пути к пещере, по которому направится Охотник, ты встретишься со множеством опасностей. — Араван ткнул пальцем в карту.— Здесь протекает река Нит, через которую волк должен будет перебраться. Течение очень быстрое и несет прямиком на выступ Большого Откоса, сюда, где река образует Ванильский водопад. Помни об этом и не переправляйся через реку вблизи водопада — течение может подхватить тебя и сбросить с высоты примерно сто футов в Кипящий Котел, и даже такое крепкое существо, как дрэг, не уцелеет при таком падении. Я думаю, что более безопасно можно переправиться выше по течению, ну к примеру, вот здесь. Затем, вот здесь, рядом с Ванильским водопадом проходит тропа, ведущая к Большому Откосу, — продолжал Араван, ведя пальцем по карте. — Тропа эта узкая, местами настолько, что волк не сможет протиснуться в просвет между скалами. Здесь тебе надо будет принять свой облик, чтобы перебраться через такие места. Но будь осторожен, скалы практически отвесные, и если ты сорвешься…
Араван продолжал описывать маршрут, Бэйр кивал, стараясь запомнить и саму карту, и все подробности предстоящего пути, все переправы и опасные места. Он надеялся, что волк Охотник также сохранит это в своей памяти.
Они быстро перекусили за общим столом; за едой дильваны рассказывали все, что им известно о надвигающейся войне. Говорили о захваченных городах, упомянув, что Дендор в Авене продержался дольше всех — целых три дня. Об этом сообщили разведчики, ведущие наблюдение в предгорьях к югу от этого города. Распространялись неправдоподобные слухи о том, что так называемая Золотая Орда направила лишь самую незначительную часть своих сил под стены города — однако и этих сил было достаточно — и что король Дэлон с большим числом воинов сумел пробиться через кольцо осады, когда сам город уже пал и стены были снесены драконом — по их словам, Эбонскайтом. И сейчас никто не знает, где находится Далон и его люди, хотя многие уверяют, что он отходит с боями на юг. Один из дильванов со вздохом сказал:
— Пусть так, и, даже если все это правда, нас–то всего около четырех тысяч против четырехсот тысяч.
— Пятисот тысяч, — промычал Бэйр с полным ртом. Дильваны вздохнули и мрачно покачали головами, услышав такое уточнение. Бэйр пожал плечами:
— Четыреста тысяч, пятьсот тысяч — разница не так уж велика. Далон, должно быть, чувствует себя комаром, который взялся бороться с медведем.
Араван, до этого не принимавший участия в разговоре, поднял ладонь и сказал:
— Не делайте скоропалительных выводов. Вот, например, во время Зимней войны Гален с сотней воинов сражался против десяти тысяч. Напал он первым, и горе было его противникам. У Далона есть все возможности поступить так же.
