— Проклятое за что?
Араван пожал плечами:
— Не знаю, элар. Я трижды ночевал здесь и ничего со мной не случилось, — он дотронулся пальцами до голубого амулета на шее, — хотя однажды я все же почувствовал, что мой камень стал немного холодным. Что бы там ни было, давай спускаться вниз; там нас ожидает купание.
— Купание?
Вместо ответа Араван подал команду верблюдам: «Хат, хат, хат!» — и животные гуськом пошли вниз по длинному отлогому склону, ступая след в след.
Когда Бэйр поравнялся с Араваном, он спросил:
— Трижды? Так ты был здесь три раза?
— Да. Один раз с твоими родителями, Фэрил и Гвилли в погоне за Стоуком, а потом я был здесь еще дважды: на пути в город Низари и обратно — по делу, которое требовалось решить по справедливости.
— И ты так и не узнал, почему это место считается проклятым?
Араван покачал головой:
— Нет, не узнал.
Бэйр задумался и, помолчав, спросил:
— А может, проклятие уже снято?
— Думаю, что нет. Будь это так, оазис был бы населен, ведь это же настоящая жемчужина пустыни — здесь есть все: и вода, и тень, и прекрасные пастбища, и густые рощи финиковых пальм. Нет, Бэйр, если он когда–то был проклят, то проклятие это тяготеет над ним и но сию пору.
— Да… — задумчиво процедил сквозь зубы Бэйр. Они съезжали по склону, и верблюды, обычно медленно и нехотя переступающие при ходьбе, сейчас резво шли вперед. — Интересно, с чем это связано?
— Гжинианец Халид однажды сказал мне, что любое Джадо место — это такое место, куда сам Властелин Смерти приезжает на черном верблюде и если кого застанет в своем гуэлте — в водоеме, которым он пользуется,— то этот несчастный навечно обречен странствовать с ним в бескрайней тьме.
— Ха–а! — презрительно ухмыльнулся Бэйр.— Я не склонен верить сказкам, которые рассказывают гжинианцы. Ты и сам знаешь, насколько богатая у них фантазия. Кем считали нас моряки с «Хава Мели»? Помнишь, что в таких случаях говорила тетушка Фэрил: «Слухи из–за стены».
Араван с неодобрением посмотрел на юношу:
— Не будь слишком самоуверенным, рассуждая об этом, Бэйр, ведь многие легенды рождаются из реальных фактов, в чем я и моя команда неоднократно убеждались во время плавания на «Эройене». Тем не менее мы переночуем здесь — путешествие нам предстоит долгое, и мы можем устроить себе короткую передышку в оазисе, даже если это Джадо место. Просто будем более внимательными в карауле.
Миновав невысокий постамент, на котором не было обелиска, они въехали в оазис, и Бэйр увидел развалины домов, построенных когда–то из земляных кирпичей. Вместо крыш зияли провалы, стены частью рухнули, частью нет — все дома тесно сгрудились напротив круто обрывающегося широкого возвышения, обложенного галечным камнем.
— Видно, что когда–то этот оазис был населен, — заметил Бэйр.
Они двигались вперед вдоль каменной гряды и дошли наконец до крайней скалы, над гладкой боковой стороной которой нависало что–то вроде каменного козырька. Араван скомандовал своему верблюду остановиться, Бэйр, поравнявшись с ним, сделал то же самое.
— Здесь мы устроим привал,— сказал Араван,— видишь, вон огромная гуэлта, полная воды.
— Гуэлта Властелина Смерти? — спросил Бэйр, растянув губы в улыбке. — Может, мне поглядеть, нет ли там черного верблюда?
— Тссс! — ворчливо предостерег Араван, но тоже улыбнулся.
Они расседлали и разгрузили животных, спутали им ноги и пустили пастись.
— Пошли со мной, Бэйр, — сказал Араван. — Нам необходимо вымыться. — И он повел юношу к скале, где нависший каменный козырек создавал тень и где был бассейн, наполненный кристально чистой, текущей из–под земли водой. Бэйр, как был, в одежде и обуви, не раздумывая, с радостным криком бросился в воду.
Они разбили лагерь, перестирали всю одежду и развесили ее сушиться. После обеда Бэйр вдруг объявил:
— Мне понятно, что ты имеешь в виду, говоря о богатстве этого места. — Юноша повел глазами вокруг себя. — Что–то ужасное, должно быть,, произошло здесь, после чего люди стали его избегать.
Араван кивнул и добавил:
— То, что случилось, было ужасно, но много воды утекло с тех пор.
— Я хотел бы посмотреть на обелиск, на котором написано, что это место проклято.
Араван бросил Бэйру рубашку и штаны со словами:
— Тебе придется идти босиком, потому что твои сапоги совершенно мокрые.
Они направились к упавшему и наполовину погребенному под слоем песка обелиску. Это была скромная стела, по понятиям Бэйра. Высотой примерно два шага и шириной каждой плоскости примерно шесть ладоней. Араван расчистил песок, после чего на поверхности камня появилась легко различимая вязь, напоминающая орнамент.
— Хм–м, — удивился Бэйр, всматриваясь в поверхность камня. — А что это за язык?
— Древнекхемский, — ответил Араван.
— Здесь, в Кару? А разве Кхем не далеко отсюда, на востоке?
— Да, — подтвердил Араван, — это так. Но тем не менее это кхемский язык.
— А может быть, — предположил Бэйр, — кто–то притащил этот огромный камень оттуда сюда, и если это так, то тогда это джадо — я имею в виду проклятие — сокрыто в глубине той земли.
Араван развел руками:
— Может, элар, это и так, но как объяснить, что оазис покинут?
Бэйр наморщил лоб. Сосредоточенно разглядывая обелиск, он смел песок, закрывающий часть, близкую к основанию.
— А что это? — Он показал на черный каменный диск, врезанный в обелиск на несколько ладоней ниже надписи,— Похоже, он сделан из черного гранита.
Араван внимательно осмотрел диск и провел острием кинжала по тонкой линии стыка.
— Тот, кто вделал этот камень в стелу, полагал, что это надолго. — С этими словами он вложил кинжал в ножны. :
— И что это означает, дядя?
Араван пожал плечами:
— Этого я сказать не могу. Полагаю, что этот знак сообщает о чем–то весьма мрачном.
— А что, если он извещает о затмении солнца или луны?
— Возможно. Он с такой же вероятностью может символизировать чуму или еще какое–нибудь бедствие.
— Да–а–а, — разочарованно протянул Бэйр, но затем вдруг лицо его просияло. — А может, есть и другие знаки на этом камне, ну хоть что–то, что поможет раскрыть эту тайну.— И он начал копать песок с боковых сторон. Однако там ничего не оказалось, а сторона, которой обелиск лежал на земле, осталась скрытой, поскольку, несмотря на скромные размеры, камень был настолько тяжелым, что они не смогли его перевернуть.
Возвращаясь к месту привала, они обследовали руины жилых прежде зданий, но ничего важного не обнаружили, как не нашли и никаких объяснений тому, почему оазис был покинут.
