Ранним утром восемнадцатого апреля холодный туман потек над землей рваными прядями, воруя тепло своими ледяными пальцами, а путники и их лошади продолжали упорно идти вперед, поднимаясь по дороге, огибающей невысокую гору. Затем дорога пошла вниз, в болотистую низину, из которой снова поднималась вверх. Наконец туман рассеялся, а всадник и волк оказались перед последним витком дороги. Араван, натянув поводья, остановил своего коня. Волк, трусивший легкой рысцой по узкой тропе позади него, тоже остановился, а затем из сгустившегося серого облачка вышел Бэйр.
— Почему ты остановился, дядя?
Вместо ответа Араван указал на северо–восток, куда уходила сжатая со всех сторон скалами тропа. Тропа прямиком вела к небольшой деревушке, притулившейся у подножия громадной, нависающей над домишками скалы, и там заканчивалась.
Они наконец добрались до Джангдинских гор.
Глава 27
ПРЕГРАДА
АПРЕЛЬ 5Э1009
(восемь месяцев тому назад)
Кутсен Йонг нахмурил брови:
— Горы? Какие горы?
— Мой господин, — произнес Идрал, — горы на западе преграждают нам дорогу. Там есть лишь узкая тропа, по которой в давние времена проходили караваны торговцев.
— Тогда почему мы остановились?
— Мой господин, разведчики сообщают, что тропа слишком узка для вашего дворца на колесах. Мы, конечно, можем взять золотой паланкин со всеми предметами, создающими комфорт, а сам дворец доставить обратно в Джанйонг.
— Ты предлагаешь мне бросить мой дворец? Ты кто, Идрал, придворный шут или мой преданный советник?
— Я ваш самый преданный советник, мой господин, и я позволю себе дать совет: на севере и на юге нас ждут еще более серьезные препятствия — ледяные поля с зияющими расселинами в северной пустыне, на юге непроходимые Джангдинские горы, через которые вообще нет никаких дорог. Проход перед нами хотя и узкий, но самый прямой путь. Триста миль, и мы преодолеем это препятствие, мой господин, и весь Запад, беспомощный и дрожащий, падет ниц перед вашей устрашающей мощью.
— Я не брошу свой дворец.
Желтые глаза Идрала сузились, он напряженно соображал, как заставить этого дурака быть благоразумным:
— Мой господин, есть еще один путь: повернуть назад и вернуться в Джанйонг, построить могучий флот, отплыть на нем та Джингарианского моря, войти в Синдшунское море; оттуда, плывя на юг, обогнуть Мыс Штормов, войти в Уэстонский океан, а из него в Авагонское море. И твоя великая армия высадится на берегах Пеллара и выступит против так называемого Верховного правителя. Чтобы свершить этот великий подвиг, потребуется всего год или два. Единственная альтернатива этому — отослать твой дворец на колесах обратно в Джанйонг, а с собой взять золотой паланкин. Дорога очень узка, мой господин, и…
Кутсен Йонг сморщился и, нетерпеливо махнув рукой, сказал:
— Так расширьте ее.
Идрал от удивления раскрыл рот, но быстро овладел собой и сквозь сжатые зубы спросил:
— Расширить дорогу, мой господин?
Глаза Масулы Йонгза Ванга засверкали яростью.
— Только дурак может осмелиться задавать мне вопросы. Ты что, Идрал, один из таких дураков?
Идрал опустил глаза, чтобы скрыть полыхнувший в них злобный огонь:
— Нет, мой господин, я никогда не задаю тебе вопросов, просто мне никогда бы не пришло в голову подобное решение.
Кутсен Йонг откинулся на шелковые подушки:
— Вот, Идрал, поэтому–то я — Могучий Дракон, а не ты. Я указал тебе третий путь выхода из такого простого положения. Когда Джиду Шангди сделает меня богом, горы сами будут расступаться передо мной при моем приближении. А до того, как я завоюю весь мир, я буду жить в таком комфорте, которого заслуживаю. Расширить дорогу!
Сжав кулаки с такой силой, что ногти, пронзив кожу, впились в ладони, Идрал втянул кровоточащие руки в широкие рукава, поклонился и попятился прочь от трона:
— Конечно, мой господии, мы так и сделаем.
Вот так получилось, что громадная армия Масулы Йонгза Ванга прекратила заниматься привычными делами: убийствами, насилием, грабежами — и принялась расширять узкую горную дорогу длиною в какие–то три сотни миль, чтобы обеспечить Кутсен Йонгу удобный проезд в его золотом дворце на колесах, который тащили в упряжке сорок рыжих быков.
Уединившись в своем черном фургоне, Идрал не находил себе места из–за кипевшей в нем злобы на этого высокородного дурачка с драконовой отметиной, очередная причуда которого задерживала возращение Гифона. Он разломал перегонный куб, расшвырял свои громадные книги, но это ни в малой степени не остудило его бешенства. Нет, для того чтобы успокоить его страшный гнев, требовалось по меньшей мере несколько молодых женщин. Дрожа от нетерпения, он приготовил свой острый нож и проверил прочность захватных ремней, прикрепленных к столу. После этого кликнул слугу и приказал привести к нему пленниц.
Глава 28
ДЖАНГДИ
АПРЕЛЬ 5Э1009
(восемь месяцев тому назад)
Пристальный взгляд Бэйра поднимался все выше и выше по крутому склону каменной громады, складки и выбоины которой были забиты снегом. Потом юноша перевел взгляд на гранитный утес, изрезанный глубокими трещинами; вершины громадных гор были закрыты облаками, глаз мог видеть только серые остроконечные отроги с нахлобученными на них снеговыми шапками. И огонь этих гор говорил об одиночестве, мощи, силе и желании достать до неба.
— Боги! — вымолвил Бэйр с благоговейным трепетом в голосе. — Араван, так это и есть Джангди?
— Да, это Джангди, — подтвердил эльф. — И где–то в глубине этого необъятного нагромождения гор находится Храм Неба.
— И мы должны найти его, — решительно промолвил Бэйр.— Даже если нам предстоит вечно лазить по этим горам.
— Может быть, нам удастся этого избежать, Бэйр. Пойдем поищем старосту.
— Наверное, будет лучше, если я пойду в своем обличье, а не в волчьем, чтобы не пугать жителей деревни.
Араван кивнул, затем развязал переметную сумку, достал из нее ремень и протянул его Бэйру:
— Более естественно будет, если ты, вместо того чтобы просто идти рядом, поведешь в поводу моего жеребца.
— Я, как ты знаешь, могу ездить верхом и без седла, — ответил Бэйр. — Я поеду на подменной лошади.
— Да, ты можешь, но простые люди более откровенны с ровней, нежели с господами, которые ездят верхом.
— А что, если никто из них не говорит на общем языке? Я не думаю, что кто–нибудь из них знает язык сильва, баэронский, твилл, чакур или кабла, который я сам–то знаю поверхностно.
— Тогда тебе придется импровизировать, друг мой. Импровизировать.
