— Понятно, — согласился Бэйр, стараясь спрятать лицо от ветра и колючего снега. — Меня передергивает от того, что я сейчас предложу, но, может, чтобы укрыться от этой проклятой непогоды, спустимся снова к подножию этой скалы?
— Нет, Бэйр. У нас нет времени, буря совсем рядом, и остаться на этой скале в метель — верная смерть. К тому же, если мы будем на дне, когда вторая лавина сползет с карниза, нас просто навечно погребет под многотонной толщей снега.
— Тогда вся надежда на то, что мы найдем укрытие по ту сторону горы, — сказал Бэйр, сматывая трос.
Вдруг он обернулся, огляделся вокруг и упавшим голосом спросил:
— Дядя, а где наши вещи? — Они попробовали покопать в сугробе, оставленном лавиной, но нашли лишь костыль и два карабина. Ничего больше в сугробе не было. — Лавина утащила их с собой. Наше снаряжение, еда, горючее — все пропало, все погребено, как ты только что сказал, под многотонным слоем снега.
Он едва успел произнести последнее слово, как ветер взвыл, словно зверь, победивший соперника в смертельном поединке, и обрушил на них сокрушительный снежный шквал.
Они шли в связке, пробираясь сквозь метельную круговерть, под небом, затянутым черными тучами. Ветер завывал и бил в спины. Эльф и юноша из последних сил брели по колено в снегу, а снегоступы, которые были бы сейчас кстати, вместе с другим снаряжением и запасами исчезли в провале. Дышать в разреженном воздухе было тяжело, а продвигаться вперед еще тяжелее, но ни замедлить шаг, ни остановиться они не могли, поскольку это было бы равносильно смерти. Подгоняемые ураганным ветром, ослепленные хлопьями снега, Араван и Бэйр давно потеряли бы друг друга, не будь они связаны веревкой.
Наконец они добрались до последнего гребня, которым заканчивалась расщелина. В этот момент веревка, связывающая их, ослабла, но из–за сплошного слепящего снегопада Бэйр не мог увидеть почему.
Он взялся обеими руками за трос и, держась за него, добрел до Аравана. Эльф стоял на коленях, заметенный снегом. Голова упала на грудь, рот был открыт. Он задыхался.
— Араван! — закричал Бэйр. Порыв ветра заглушил его крик и унес прочь вместе со снегом.
Араван не отвечал. Бэйр приложился губами к самому уху эльфа, чтобы тот мог услышать его сквозь вой и свист ветра:
— Дядя!
Араван поднял глаза на Бэйра, затем покачал головой, открепил трос от поясной обвязки и слабым жестом дал юноше понять, что тот должен идти вперед один, а его оставить здесь.
— Нет! — закричал Бэйр. — Ты же умрешь здесь! Если ты не пойдешь, то и я шагу не сделаю.
Араван, собравшись с силами, встал на ноги и, поддерживаемый Бэйром, сделал один шаг и снова упал. Обессиленный, Бэйр не удержался на ногах и рухнул рядом. Задыхаясь, он с трудом встал на колени и снова прикрепил конец троса к поясу Аравана. Немного отдохнув, он повернул тело эльфа на бок, вытащил Кристаллопюр из–за спины и укрепил его на груди наставника. Затем он соорудил некое подобие упряжки, прикрепив веревки к поясной обвязке Аравана. Пока он занимался этим, они оба начали коченеть под леденящим ветром.
Задыхаясь, сквозь шум в ушах, головокружение и черные пятна, плывущие перед глазами, Бэйр пытался осмыслить сделанное, но чувствовал, что не имеет ни малейшего представления о том, на что он смотрит сейчас и может ли это помочь в теперешней ситуации. Но все же он собрал остатки сил и воли и… Темнота сгустилась вокруг Бэйра… И волк выступил вперед и просунул голову в шлею. Ремень охватил грудь, и громадный серебряный волк двинулся вниз по склону к дальнему концу расщелины, таща за собой по снегу своего друга эльфа. Даже это огромное существо передвигалось из последних сил, однако зверь шел вперед, стараясь держаться подальше от опасных мест, при этом осматриваясь по сторонам в поисках укрытия. Снег и ветер не давали открыть глаз, — казалось, взбесившаяся природа бросила все силы против незваных гостей.
Волк упорно шел вперед, таща за собой своего друга. Наконец они оказались у выхода из расщелины, за которым плавно нисходило вниз широкое плато. Волк заметил углубление, прикрытое со всех сторон сугробами, и потащил друга туда. Зверь разрыл сугроб, соорудив некое подобие норы. Наконец он затащил эльфа в вырытое углубление и лег, прижавшись к нему, стараясь хоть как–то обогреть своего друга.
Итак, вечер девятого дня после выхода в путь они встретили в норе, вырытой в сугробе. Еда и снаряжение были погребены под снежной толщей, путь назад был отрезан, а вокруг безумствовала леденящая метель.
А снег все валил с неба и наносился ветром, частью оседая на сугробе, скрывающем в своей глубине эльфа и волка.
Волка разбудила тишина.
Метель прекратилась. Снег сверкал под солнцем.
Волк обнюхал своего друга. Эльф глубоко дышал. Он спал.
Внезапно волк услышал хлопанье крыльев.
Бэйр. Истинное имя всплыло в памяти зверя.
Темнота сгустилась, рассеялась, и снова появился Бэйр, лежащий на снегу и прислушивающийся к доносящимся снаружи звукам. Как это бывало с ним всегда, Бэйр припомнил все, что он делал в обличье волка, хотя сейчас, перестав быть волком, юноша уже не слышал хлопанья крыльев.
Выбравшись из сугроба наружу, он отряхнулся и потянулся. Утреннее солнце и алмазный блеск снега под его лучами ослепили Бэйра. Вытирая слезящиеся глаза, юноша поднял голову, чтобы рассмотреть…
«Адон, я мертв? Кто эти черные ангелы?..»
Крылатые существа… Огромные, с угольно–черным оперением крылья несли их по воздуху. Вооруженные луками, они снижались, скользя в воздухе, и сужали круги над Бэйром.
Глава 30
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ…
МАЙ 5Э1009
(семь месяцев тому назад)
Почувствовав укол шпор, боевой конь перешел в галоп. Пригнувшись к гриве, юноша в седле опустил копье: мишень, слабо различимая в сумрачном свете, приближалась… Острый наконечник копья ударил в самый центр деревянного щита, мишень развернулась вокруг оси; когда конь пролетал мимо, над головой всадника мелькнула деревянная шипастая палица, прикрепленная к перекладине мишени, — и он пригнулся, чтобы избежать удара.
— Прекрасно, мой принц! — крикнула леди Эйтель, когда молодой человек развернул коня, готовясь поразить мишень разогнавшись с другого конца турнирного поля.
Освещенный закатными лучами, он осадил коня, ожидая, когда паж установит мишень, — от последнего удара она вертелась как волчок. Принц Рион жестом поблагодарил леди Эйтель. Она ответила ему жеманной улыбкой, затем, прикрыв лицо веером, ухмыльнулась. Эйтель, принцесса королевства Джут, решила стать невестой Риона. А когда она станет его женой, эти фьердландцы заплатят, и дорого заплатят за свои ответные набеги на ее страну. Мать Эйтель, королева Гудлин Прекрасная, мудро заметила:
— Что с того, что ты старше Риона на десять лет? Это ничего не значит. Уничтожить давних врагов — вот что важно, и ты повергнешь их в прах, если станешь королевой Митгара.
