Эйрин разочарованно показала головой.
– Но я хочу. Я знаю, что далека от совершенства, Мирда. Мне известно, что другие смотрят на мою руку и находят ее ужасной, но я больше не переживаю. Рука – часть моего тела, и я готова принять ее такой, какова она есть. Вот почему я перестала ее прятать. Разве я не поступаю честно?
– Да. И я горжусь тобой. – Мирда сделала несколько глотков чая. – Но есть и другое, существуют проблемы, на которые ты закрываешь глаза. Ты что-то забыла.
За окном солнце медленно уходило за линию горизонта, и в комнату вползла тень. Темнота заставила Эйрин вспомнить слова, которые она впервые услышала в одном из тесных фургонов морнишей возле Ар-Толора.
Видите женщину, которая так гордо скачет на своей лошади? Все восхищаются ее красотой, хотя боятся ее меча. Однако всегда приходится платить за обладание властью. Видите? Она не замечает бедняка в траве, попавшего под копыта ее коня.
Да, Эйрин видела нарисованную старой гадалкой картину: гордая королева в голубом с мечом в руке выезжает из замка с семью башнями. Она напомнила ей видение, возникшее в кувшине с водой, которое показала ей королева Иволейна. Вот только в нем не было лежащего в траве мужчины с закрытыми глазами.
И вновь в ее сознании прозвучал скрипучий голос старой морниш:
Ты забыла о тех, кто страдал ради тебя…
И, как могучая прибойная волна, на Эйрин накатили воспоминания. Знойный день прошлого лета, побег из Кейлавера на восток вдогонку за Грейс. Ей удалось уговорить Лирит составить ей компанию. Однако их отсутствие будет скоро обнаружено. Необходимо найти способ сбить рыцарей короля со следа. Ее растущее могущество легко справилось с трудной задачей. Она поговорила с молодым слугой, заронив в его разум маленькое зернышко, – теперь, когда его начнут расспрашивать, он скажет, что видел, как леди Эйрин ускакала из замка на запад.
Тошнота подкатила к горлу. Вот почему он показался ей таким знакомым, несмотря на бессмысленное выражение лица и шрам на черепе.
Пожалуйста, не нужно его снова бить. Мой брат не хотел. Я прошу вас, миледи…
Теперь Эйрин понимала, что она скрывала от самой себя и от мира. Вовсе не уродство своей правой руки. Она прятала уродство собственной души.
Эйрин опустилась на колени, грудь мучительно ныла, и она вдруг отчаянно зарыдала.
– О, Мирда, что я наделала?
Глаза колдуньи были полны печали, но она нежно прикоснулась ко лбу Эйрин.
– Ты только что сказала себе правду, сестра.
ГЛАВА 55
Эйрин сидела возле окна, мир медленно погружался в сумерки.
– Я думала, что они жестоки, Мирда. Эти молодые колдуньи – Белира и ее друзья, которые смеялись надо мной во время Высокого Совета. Когда я столкнулась с ними, мне казалось, что я много лучше, чем они. Но на самом деле это не так. Они говорили гадости, чтобы обидеть меня, а я воспользовалась магией, чтобы сделать им больно, когда они надо мной смеялись. Точно так же я причинила боль слуге.
– Ты не обладаешь даром Предвидения, как твоя сестра Лирит, – сказала Мирда, стоявшая возле камина. Ее лицо, как и всегда, оставалось безмятежным. – Ты не могла знать, что он пострадает. Разве его сестра не говорила, что его случайно ударили по голове?
Эйрин сжала левую руку в кулак.
– Да, но это ничего не меняет. Если бы я все обдумала заранее, то могла бы предвидеть, что его накажут за обман. Однако мне ужасно хотелось догнать Грейс, я ни о чем другом не желала думать.
– А разве твой побег за сестрой Грейс не принес много добра? Разве вы не помогли Разбивателю рун положить конец огненной чуме?
– Это не имеет значения. То, что произошло потом, не меняет совершённого много раньше. Я поступила отвратительно, и в результате мир стал более жестоким.
Мирда кивнула, и хотя ее глаза оставались серьезными, на губах появилась слабая улыбка. Эйрин наконец поняла, что делает Мирда. Каждым новым вопросом колдунья подсказывает ей способ оправдать собственные действия. Однако Эйрин избежала искушения, хотя ей очень хотелось хотя бы чуть-чуть уменьшить боль в груди. Но ее боль – мелочь по сравнению с той, которую она причинила другим. Мирда устроила ей испытание, и Эйрин успешно его прошла, впрочем, какая разница?
– Ты нашла ложь в своей душе, сестра. – Мирда положила руку ей на плечо. – И больше не станешь себя обманывать. Тебе следует еще раз попытаться воспользоваться Паутиной жизни. Теперь ничто тебе не помешает.
Нет, теперь ничто не сможет ее сдержать. Но осталась ли в ней сила? Еще с прошлого Среднезимья Эйрин знала о своей способности причинять людям зло при помощи магии: она убила лорда Леотана. Однако он имел железное сердце, и напал на нее, спровоцировав на ответные действия. Как и Белира вместе со своими подругами, пытавшимися причинить ей боль. Но в чем провинился слуга – его звали Алфин, – почему она обошлась с ним так жестоко? И какая польза от ее могущества, если она использует его, чтобы нести боль и горе другим людям? Может быть, Белира и ее подружки правы, и она самое настоящее чудовище?
– Ты ошибаешься. – Мирда подошла к креслу Эйрин, и ее лицо стало суровым. – У тебя есть выбор. Лишь один путь остается недоступным – ты не можешь отрицать талант, которым обладаешь. Ты очень сильна, сестра, – ты самая сильная колдунья в нашем столетии.
Эйрин выглянула в окно. Наступила ночь.
– Но я не просила могущества. И я его не хочу.
– Тут ты не в силах ничего изменить. Могущество живет в твоей крови. И чем больше ты пытаешься отрицать это, тем меньше можешь его контролировать. И тогда наступит момент, когда оно полностью тебя покорит.
– Но зачем все это? – Эйрин уловила свое отражение в окне: бледное потерянное лицо призрака. – Какая польза от моего могущества?
– Решать тебе, – спокойно ответила Мирда.
И Эйрин поняла, что Мирда права. Сам по себе Дар не является ни добром, ни злом. Только когда колдунья использует свою магию, становится ясно, добро она творит или зло. И вновь Эйрин ощутила острую боль в груди, но поняла, что нуждается в этой боли. В своей гордости она решила, что лучше и добродетельнее других людей. Теперь она будет обращаться к своему могуществу, тщательно обдумывая каждый шаг, не только как колдунья, но и как баронесса – а ведь скоро она станет королевой.
Эйрин встала и посмотрела Мирде в глаза.
– Я должна немедленно поговорить с королем.
Мирда кивнула.
Четверть часа спустя Эйрин вошла в покои Бореаса. Она была спокойна, хотя прежде всякий раз, когда она переступала порог покоев короля, ее мучил страх; однако сейчас Эйрин знала, что ей следует сделать. Король сидел за столом и просматривал пергаменты; наконец он оторвался от чтения и устало поднял голову.
– Я занят, миледи.
