— Он чист. — Другой резкий, профессиональный голос. — Основы нейрохимии, но пока не действуют. Железа нет.
— Вот как? Значит, путешествуешь налегке, Ковач?
Моё сердце, сорвавшись из груди, рухнуло куда-то в район желудка. До этих слов я надеялся, что имею дело с обыкновенными грабителями.
— Я вас не знаю, — осторожно промолвил я, поворачивая голову на пару миллиметров.
Пистолет дернулся, и я замер.
— Точно, не знаешь. А теперь слушай, что будет дальше. Мы выйдем на улицу…
— Время ожидания запроса кредита истечет через тридцать секунд, — терпеливо сказал отель. — Пожалуйста, введите свой код ДНК.
— Мистеру Ковачу не понадобится забронированный номер, — сказал стоявший за спиной мужчина. Он положил руку мне на плечо. — Пошли, Ковач, мы тебя прокатим.
— Без внесения депозита я не могу разместить вас в отеле, — произнесла женщина с экрана.
Я уже начал разворачиваться, но что-то в её голосе меня остановило. Поддавшись внезапному порыву, я разразился хриплым кашлем.
— Какого…
Нагнувшись вперед в приступе кашля, я поднес руку ко рту и облизал большой палец.
— Какого черта ты задумал, Ковач?
Резко распрямившись, я хлопнул ладонью по клавиатуре. На матово-чёрном приемнике появились брызги свежей слюны. Через долю секунды ребро мозолистой ладони врезалось слева в мой череп, и я свалился на четвереньки. Получив ботинком в лицо, я сполз на пол.
— Благодарю вас, сэр, — сквозь звон в ушах услышал я голос отеля. — Ваш запрос обрабатывается.
Я попытался встать, но получил второй удар ногой — на этот раз по ребрам. Расплата за причиненное беспокойство. Кровь из носа брызнула на ковер. В затылок снова упёрлось дуло пистолета.
— Зря ты решил умничать, Ковач. — Голос прозвучал чуть менее спокойно. — Если надеешься, что полиция выследит, куда мы тебя отвезем, значит, оцифровка стёрла твои мозги. А теперь вставай, живо!
Он попытался поднять меня на ноги, как вдруг началось светопреставление.
Почему кто-то счёл нужным оснастить систему безопасности «Хендрикса» двадцатимиллиметровыми автоматическими пушками, осталось выше моего понимания, но работа была выполнена с убийственной тщательностью. Краем глаза я успел увидеть спускающуюся змеей из-под потолка сдвоенную автоустановку, и тут же первый из нападавших получил трехсекундную очередь. Достаточная огневая мощь, чтобы сбить небольшой самолет. Грохот выстрелов оглушал.
Женщина в очках бросилась к двери. Не обращая внимания на гул в ушах, я поднял взгляд, убеждаясь, что установка поворачивается вслед за ней. Женщина успела пробежать шагов десять, прежде чем полумрак вестибюля озарился ярко-красным лучом лазера, упавшим ей на спину. Замкнутое помещение снова огласилось громом канонады. Я стоял на коленях, зажимая руками уши, и смотрел, как снаряды разрывают тело женщины. Она рухнула на пол бесформенной грудой плоти.
Огонь прекратился.
В наступившей тишине, пропитанной запахом пороха, ничего не двигалось. Автоустановка снова задремала, опустив стволы орудий вниз. Из дул тонкими струйками вился дымок. Опустив руки, я поднялся и осторожно ощупал лицо и нос, проверяя характер полученных повреждений. Похоже, кровотечение остановилось, и во рту я не смог найти ни одного расшатанного зуба. В том месте, куда пришелся второй удар ногой, болели ребра, но, кажется, все они были целы. А посмотрев на ближайший труп, я тотчас пожалел о брошенном взгляде. Пол придется долго отмывать.
Слева от меня с тихим звоном открылись двери лифта.
— Ваш номер готов, сэр, — сказал отель.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Кристина Ортега здорово опаздывала.
Она вошла в двери отеля, шагая столь широко, что один карман её пиджака, наполненный чем-то тяжелым, хлестал по бедру. Остановившись посреди вестибюля, лейтенант оглядела последствия кровавой бойни.
— Ковач, вы часто устраиваете подобное?
— Я уже давно вас жду, — мягко напомнил я. — И сейчас у меня нет настроения шутить.
Отель связался с полицией Бей-Сити приблизительно в то же самое время, когда автоустановка открыла огонь, но прошло добрых полчаса, прежде чем первые полицейские машины спустились вниз из потока воздушного транспорта. Я решил не подниматься в номер, так как знал, что меня все равно вытащат из кровати; а после того, как появилась полиция, уже не было и речи о том, чтобы уйти, не дождавшись лейтенанта Ортеги. Полицейский медик, бегло осмотрев меня, убедился, что сотрясения мозга нет, и оставил в покое, брызнув в нос суспензию для остановки кровотечения. После этого я устроился в вестибюле отеля и позволил своей новой оболочке выкурить несколько сигарет, подаренных лейтенантом. Я сидел на одном месте уже целый час, когда наконец приехала Ортега.
Лейтенант неопределенно махнула рукой.
— Да, прошу прощения. Вечером улицы битком забиты.
Я предложил ей её же сигареты. Она посмотрела на пачку так, словно я поставил перед ней запутанный философский вопрос, затем взяла и вытряхнула сигарету. Не обращая внимания на зажигательную полоску сбоку пачки, Ортега порылась в карманах, достала массивную бензиновую зажигалку и раскрыла её с громким щелчком. Казалось, она действовала на автопилоте — отступила в сторону, пропуская экспертов-криминалистов, проносивших новое оборудование, затем убрала зажигалку не в тот карман, откуда её доставала. Вестибюль вокруг нас вдруг заполнился специалистами, сосредоточенно занимающимися своим делом.
— Итак, — сказала Ортега, выпуская дым тонкой струйкой, — вы знаете этих людей?
— Слушайте, мать вашу, перестаньте же наконец!
— Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, что вышел из хранения шесть часов назад, а то и меньше. — Я словно со стороны слышал, как мой голос начинает повышаться. — Я хочу сказать, что с тех пор, как мы с вами расстались, я говорил ровно с тремя людьми. Я хочу сказать, что до настоящего времени никогда не бывал на Земле. Я хочу сказать, что вам всё это хорошо известно. Так что или вы будете задавать умные вопросы, или я пойду спать.
— Ну ладно, успокойтесь. — Внезапно Ортега показалась мне очень уставшей. Она опустилась в кресло напротив. — Вы сказали сержанту, что это были профессионалы.
— И это действительно так.
Я решил, что подобной информацией можно и поделиться с полицией. Ведь полисмены и так все узнают, как только проверят трупы по своей базе данных.
— Эти люди называли вас по фамилии?
Сделав усилие, я наморщил лоб.
— По фамилии?
— Да. — Ортега нетерпеливо махнула рукой. — Называли вас Ковачем?
— Не припоминаю.
— А другие имена они называли?
Я вопросительно поднял бровь.
