— Я что-то слышала про поединок. Силариаль согласилась отдать тебе власть над Летним двором, если Ройбен выиграет. Это правда?
Этайн обернулась к девушке.
— Она согласилась?!
— Может, на нее так подействовали поцелуи Ройбена?
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Корни. — Какие поцелуи?
Кайя кивнула.
— Не то чтобы это было слияние душ, скорее неприкрытая попытка соблазнения.
Ее голос прозвучал резко и злобно. Этайн улыбнулась, не поднимая глаз.
— Он ее целовал. Меня это радует. Значит, брат все еще питает к ней чувства.
Кайя насупилась, борясь с искушением еще раз дернуть наручники.
— Вернемся к поединку, — дипломатично произнес Луис.
Этайн пожала плечами.
— Он состоится на границе дня и ночи, на нейтральной территории. Харт-Айленд расположен за пределами Нью-Йорка. В лучшем случае брат выиграет для Зимнего двора несколько лет мира и сможет собрать армию побольше. В худшем — потеряет и корону, и жизнь.
— Ставки неравны, — отметил Корни. — Оно того не стоит.
— Нет, погоди, — возразила Кайя. — Еще как стоит! У Ройбена, в принципе, появилась возможность выиграть. Могу поспорить, он победит Талатайна. Силариаль остановила их сегодня, но Ройбен явно не огорчился. Зачем королева дала ему шанс на победу?
— Может, ей слишком скучно так легко победить Зимний двор? — предположил Луис.
— Подозреваю, она снова что-то затеяла, — сказала Кайя. — Что-то такое, что даст преимущество Талатайну.
— Как насчет холодного железа в виде пуль? — предположил Корни. — Силариаль не стесняется прибегать к человеческой технике.
— Чем пуля страшнее стрелы с серебряным наконечником, который пронзает плоть и добирается до сердца? — спросила Этайн. — Оружие смертных не убьет Ройбена.
Луис кивнул.
— Тогда — его имя. Это ведь очевидно, да? Ройбен не выиграет, если королева просто прикажет ему.
— Что бы ни задумала моя королева, вам это не по уму, — заметила Этайн.
Подошла официантка и налила им кофе.
— Слушайте. — Корни помахал желтой резиновой перчаткой. — Неважно, дружба или судьба собрала нас за этим столом. Выпьем за то, чтобы этот чудесный кофе помог нам сосредоточиться и отгадать все, что требует разгадок!
Они чокнулись чашками. Этайн к своей даже не прикоснулась.
Корни зажмурился, отпил глоток кофе и поставил чашку на стол.
— Так на чем мы остановились?
— План, — напомнила Кайя. — Которого у нас нет.
— Сложно придумать план, который будет лучше, чем другой, о котором мы понятия не имеем, — сказал Луис.
— Думаю, нам надо залечь на дно и не высовываться до самого поединка. Обвешаемся железом с ног до головы, а ее спрячем.
Корни указал на Этайн чайной ложкой, пролив несколько капель на скатерть. Одна из них упала на платье Этайн и впиталась в его необычную материю.
— Кайя, если ты будешь пытаться превзойти неизвестный тебе план, то обязательно проиграешь. Поединок будет между двумя фейри. Так пусть лучший монстр победит!
— Ну, не знаю, — проворчала Кайя.
Официантка поставила перед ней тарелку. Над кушаньем поднимался пар. От запаха жареного лука рот девушки наполнился слюной. Луис, сидящий напротив нее, окунул в соус сырную палочку.
— У меня такое чувство, что мы должны сделать что-то более важное, — сказала Кайя.
— Ты знаешь, что такое шахматы фейри? — спросил Корни.
Кайя помотала головой.
— Когда правила меняются при каждом следующем ходе.
— И что, они в самом деле так это называют? — заинтересовалась Кайя. — Как в шахматном клубе?
Корни с серьезным видом кивнул.
* * *
— В том пироге с черникой совершенно не было черники, — сказала Этайн, садясь в машину рядом с Кайей. — Почему?
— Неужели? — фальшиво удивился Корни. — А как на вкус?
— Почти несъедобно.
— Вот она, великая тайна человеческих забегаловок. На самом деле еда гораздо вкуснее, чем кажется фейри. Как те сырные палочки.
— Мои сырные палочки, — уточнил Луис, заводя мотор.
— Боишься подцепить от меня микробов? — с коварной улыбкой спросил Корни.
Луис вздрогнул и резко ответил:
— Заткнись!
Кайя шлепнула Корни по затылку, но когда он обернулся, у него оказалось такое странное выражение лица, что она не нашлась что сказать. Корни тряхнул головой и отвернулся к окну. Кайя откинулась на спинку сиденья и позволила ореолу растаять. С недавних пор он все сильнее раздражал ее.
— Вы должны меня освободить! — подала голос Этайн. — Мы уже достаточно далеко от Летнего двора. Если вы будете меня удерживать, то только привлечете к себе лишнее внимание.
— Никому не нравится быть пленным, — сказал Луис без особого сочувствия к Этайн. — Летний двор будет преследовать нас независимо от того, в плену ты или нет. Но нам спокойнее с заложником.
Этайн повернулась к Кайе.
— Позволишь смертным говорить за тебя? Выступишь против собственного народа?
— Лучше порадуйся, что ты здесь, а не там, — ответила Кайя. — По крайней мере, не придется смотреть, как твоя возлюбленная королева убивает твоего возлюбленного брата, в которого она, без сомнения, безумно влюблена.
Стоило ей договорить, как у нее похолодело в животе. Слова прозвучали мрачным пророчеством. Губы Этайн сжались в узкую бледную линию.
— Не говоря уже о волшебном черничном пироге, — добавил Корни.
Кайя смотрела в окно на мелькающие деревья, чувствуя себя больной, беспомощной и виноватой.
— Не заехать ли нам за Дэйвом? — тихо спросил Корни.
Кайя поняла, что вопрос обращен не к ней.
Луис отрицательно качнул головой.
— Я звонил ему из кафе. Моя подруга Вэл обещала, что встретит его на станции, присмотрит за ним и даже привезет к нам, если мы попросим.
Луис вздохнул.
— Главное, чтобы Дэйв благополучно сел на поезд.
— А что может ему помешать? — спросил Корни.
— Он все делает наперекор. Около года назад мы с ним жили на заброшенной станции метро. Паршивое местечко, но железо отпугивало фейри, к тому же я тогда был у них курьером, и потому нас не трогали. Затем он подобрал ту чертову наркоманку Лолли и привел ее жить к нам. У нас с братом и так были напряженные отношения, но Лолли вконец их испортила.
— Вы оба на нее запали? — спросил Корни.
